"Авода" пытается вернуть доверие русских израильтян. Интервью с Яхимович
В минувшие выходные гостем программы "Израиль за неделю" (телеканал RTVi) стала председатель партии "Авода" Шели Яхимович.
Редакция RTVi любезно предоставила нашему сайту запись этого диалога.
Беседовал Михаил Джагинов.
Мы впервые беседуем в этой студии после вашего избрания лидером израильских лейбористов, так что примите наши поздравления. Каковы первые впечатления от новой должности: что вы ощутили, оказавшись на месте Бен-Гуриона, Леви Эшколя, Голды, Рабина и Переса?
Прежде всего, спасибо за поздравления. Честно говоря, я уже и забыла о победе – это было так давно... Конечно, заняв этот пост, и ощутила колоссальную ответственность, ведь речь идет о партии, фактически создавшей государство, а ее лидеры десятки лет были вождями нации. Я, кстати, и сегодня, считаю, что "Авода" должна находиться у руля, поскольку в ее платформе и идеологии наиболее явным образом сочетаются центризм и прагматизм: и в сфере государственного строительства, и в экономике, и во внешней политике. Важнейшее место занимают в нашей доктрине также демократический подход и верховенство моральных ценностей. Общеизвестно, что в последние годы "Партия труда" находилась в глубочайшем кризисе, совершенно оправданно утратив доверие избирателя – она это заслужила. Моя задача – восстановить у людей веру в наши силу, опыт и возможности. Я привлекла в партию много молодежи – можно сказать, что с их приходом по жилам "Аводы" потекла свежая, живительная кровь. А работы у нас непочатый край.
Первые же после вашего избрания опросы общественного мнения показали резкий рост интереса к "Аводе", в том числе и среди русскоязычных израильтян. Двадцать лет назад новые репатрианты вернули "Аводу" к власти в стране, а к парламентским выборах 2009 года "русский" голос стал в вашей партии почти не слышен. Я знаю, вы регулярно встречаетесь с представителями общины. Рассчитываете ли вы вновь обрести ее поддержку?
Конечно. На днях я беседовала с "русскими" блогерами, и такие встречи, как вы совершенно верно отметили, проводятся регулярно. Во-первых, я испытываю неизменное удовольствие от общения с выходцами из бывшего Советского Союза: в большинстве своем это люди разносторонне образованные и имеющие свой, незашоренный взгляд на происходящее вокруг, что мне необыкновенно импонирует. Я очень рассчитываю на сотрудничество с вашей общиной. Обидно в этом признаваться, но в какой-то момент "Авода" попросту махнула рукой на русскоязычных израильтян. Я не могу позволить себе такой роскоши. Кроме того, мне кажется, что мои взгляды и приоритеты должны найти понимание и сочувствие у выходцев из стран СНГ и Балтии: я имею в виду и борьбу за права трудящихся, прежде всего тех, кто был нанят через посредника, и требование решить наконец жилищный вопрос, и все что касается пенсий. Мне хорошо известно, что многие из репатриантов прибыли в страну в предпенсионном возрасте и в связи с этим лишены израильской пенсии. Я постоянно занимаюсь проблемами такого рода – социальная повестка дня меня чрезвычайно важна и, конечно же, не только применительно к русскоязычному сектору. Мне не безразлично, как живут все слои израильского общества, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы выходцы из бывшего Советского Союза почувствовали это на себе.
Перейдем к сфере внешней политики и безопасности. Премьер-министр Биньямин Нетаниягу находится в эти дни в Вашингтоне. В центре переговоров с американскими лидерами – попытка совместного противодействия ядерным амбициям Ирана. Ваше мнение: война, а я имею ввиду активные боевые действия, уже неизбежна, или все еще возможно урегулирование кризиса дипломатическими средствами, как это буквально на днях произошло с Северной Кореей?
Ситуация на Ближнем Востоке никогда не была простой, а в последнее время она и вовсе стала крайне запутанной. Кто из нас не хотел бы жить в мире без войн, когда нападение почти неизбежно чревато контратакой. Жизнь в наших краях приучила к тому, что ты всегда должен быть в состоянии держать удар. Но прибегать к силовым методам нужно только в исключительном случае и крайне осторожно. В этом плане я полностью согласна с президентом Шимоном Пересом, заявившим, что в ситуации с Ираном рассматриваются все опции.
Биньямину Нетаниягу сегодня непросто, но он должен понимать, что без военно-стратегического альянса с США мы едва ли справимся, и речь тут не только о противостоянии с Ираном. Поэтому премьеру нужно постараться создать у америкнцев ощущение сопричастности нашим планам, поддержать Вашингтон во всем, что касается экономического и дипломатического давления на Тегеран. Следует всеми силами избегать военной конфронтации с Ираном, однако если она все же окажется неизбежной, действовать нужно только в координации с США. Альянс с американцами критически важен для выживания Израиля как независимого государства, и я от всей души желаю премьер-министру успеха в его нелегкой миссии.
То есть вы считаете, что израильское руководство поступает опрометчиво, отказываясь заранее поставить США в известность о конкретной дате, когда будет нанесен удар по иранским ядерным объектам – разумеется, если это вообще произойдет. По некоторым сообщениям, это чуть ли не основной камень преткновения на переговорах в Вашингтоне.
Я не собираюсь критиковать премьера, а лишь хочу призвать его к максимальной осторожности. Сегодня нам необходимо убедить мировое сообщество в том, что проблема Ирана носит универсальный характер, и постараться привлечь как можно большую его часть на свою сторону.
Многие страны уже, к счастью, осознали весь масштаб угрожающей миру опасности. В данном конкретном случае я готова отставить в сторону все свои разногласия с Биньямином Нетаниягу с вопросах внутренней политики, так как речь идет о выживании нации. Поскольку я прежде всего не политик, а гражданка и патриот Израиля, интересы моей страны для меня на первом месте. И когда я говорю, что от всей души желаю ему успеха на переговорах с Обамой, я не лукавлю.
Вы упомянули прорыв в ситуации с Северной Кореей. В отличие от Ирана, у этой страны уже есть ядерное оружие, и мировое сообщество внутренне готовилось к любому развитию событий. Но режим санкций вкупе с щедрой материальной помощью сделали свое дело, и Пхеньян по собственной инициативе заявил о готовности заморозить ядерный проект. Вот вам удачный пример того, что невоенные способы решения конфликтов тоже могут быть весьма эффективными. Нельзя гарантировать, что так же получится и с Ираном, но пробовать необходимо.
Что вы скажете о ситуации в Сирии: вот уже несколько месяцев режиму Асаду предрекают скорое падение, и вдруг мы узнаем, что правительственные войска близки к тому, чтобы взять под свой контроль основной оплот оппозиции. Как могут развиваться события дальше?
Для Израиля происходящее в Сирии – событие со знаком минус. Несмотря на то что долгие годы мы находимся в ситуации холодной войны с этой страной, до недавних пор власть в ней была сосредоточена в одних руках. За десятилетия мы к этому привыкли и научились более или менее предугадывать поведение Дамаска в той или иной ситуации.
Сегодня все изменилось и не только в Сирии – весь Ближний Восток выглядит теперь иначе. И есть в этом новом облике как положительные, так и отрицательные моменты. Но больше всего в нем неизвестности, непредсказуемости. Повлиять на происходящее в Сирии мы никак не можем, но внимательно следить за ситуацией обязаны. В отличие от недавнего времени, теперь сирийцы больше заняты не Израилем, а внутренними разборками. Что меня удивляет, так это безучастность мирового сообщества и его бездействие: как можно спокойно взирать на реки крови, льющиеся вот уже многие месяцы?
Вы считаете, что Запад должен активнее вмешаться в ситуацию, вплоть до военной интервенции?
Да, именно так. Средства массовой информации дают нам более или менее точную информацию о происходящем. Мы далеко ушли от эпохи Второй мировой, когда мир ничего не знал о зверствах нацизма и концлагерях. Открытое информационное пространство, интернет и социальные сети не позволяют утаить шило в мешке: все знают, что Башар Асад уничтожает собственный народ. Израиль в силу очевидных факторов вмешиваться в это не должен, а вот остальным следовало бы проявить больше деятельного сострадания.
И последнее. Капризы погоды вновь привлекли внимание к проблеме беженцев, наводнивших Израиль в последние годы: скажем, в залитом дождями Тель-Авиве мэрия поставила бездомным суданцам брезентовые палатки, дала одеяла и предоставила горячее питание. Правительство уже ведет активные консультации с властями Южного Судана о возвращении беженцев к родным пенатам. Однако сами они домой отнюдь не спешат по вполне понятным причинам как материального, так и и гуманитарного свойства. Считаете ли вы, что Израилю следует придерживаться более жесткой линии в отношении беженцев и незаконных трудовых мигрантов?
Беда в том, что у нас вообще нет никакой внятной и последовательной политики в этом вопросе, и это очевидная ошибка. Все мои попытки выступить с законодательными инициативами в этой сфере заканчивались безрезультатно. А ведь многое на сей счет прописано в знаменитых Женевских конвенциях.
Часть беженцев, чьей жизни на родине угрожает смертельная опасность, можно натурализовать. С другими, кто просто просочился к нам в поисках лучшей жизни, следует вести себя иначе. Каждый раз когда я поднимаю эту тему, слышу в ответ одно и то же: нет, неопределенность в этом вопросе нам выгодна, лучше оставить все как есть. А потом, не имея четкого подхода к проблеме, мы хватаемся за голову и не знаем, как быть. Более того, самые отчаянные головы, не зная как справиться с ситуацией, предлагают бросать нелегальных мигрантов в тюрьму на срок до пяти лет. А если это беженцы из горящих точек? Неужели мы, евреи, такие чудовища? Во всех развитых стран давным давно разработано миграционное законодательство, позволяющее, с одной стороны, проявлять гуманность, а с другой – избегать ненужных социальных трений. Пора так поступить и нам. Евреи, с их горьким опытом отверженности, преследований и травли не должны вести себя столь безответственно в этом деликатном вопросе.
