Мы можем привести к власти "Сионистский лагерь". Интервью с Айманом Удой

В конце января 2015 года, в преддверии выборов в Кнессет 20-го созыва, четыре израильские арабские партии объединились в общий блок. Возглавил "арабский список" лидер партии ХАДАШ Айман Уда, незадолго до этого сменивший на посту руководителя этой партии Мухаммада Бараке.

40-летний Айман Уда, адвокат по профессии, в 1998-2003 годах входил в городской совет Хайфы от партии ХАДАШ. В 2006 году Уда был избран секретарем ХАДАШ, на выборах в Кнессет 19-го созыва он занял в списке партии лишь 6-е место и не прошел в парламент, поскольку ХАДАШ получил всего 4 мандата.

Редакция NEWSru.co.il побеседовала с Удой о его политических взглядах и о повестке объединенного арабского блока.

Господин Уда, вы стали лидером одного из крупных предвыборных списков – опросы дают ему 12-13 мандатов. До сих пор вы не были депутатом Кнессета и малоизвестны нашим читателям. Расскажите, как вы пришли в политику и почему вступили именно в коммунистическую партию.

Я член ХАДАШ, но не член коммунистической партии. ХАДАШ – это не только коммунисты. Наше название расшифровывается как "Демократический фронт за мир и равенство", и коммунизм не находится во главе нашей повестки дня.

Я родился в доме сторонников ХАДАШ, на меня повлияли лидеры этой партии, которые были частыми гостями в нашем доме. Еще в школе я занимался активной общественной деятельностью, потом уехал учиться в Румынию, а по возвращении домой вступил в партию и стал принимать активное участие работе ее хайфского отделения. К сожалению, большая часть израильского общества действительно не знакома с моей деятельностью, и я считаю это своей ошибкой.

То есть ХАДАШ, который вы возглавили, перестал де факто быть коммунистической партией?

У меня социал-демократические взгляды. Я сторонник социализма и демократии. В политических вопросах я согласен со взглядами коммунистов, но идеологически они мне не близки. Что касается платформы партии ХАДАШ, то центральное место в ней занимают мир и равенство в нашем понимании этих терминов, а также демократия, гендерное равенство, борьба за окружающую среду и остальные идеи, присущие сторонникам демократии.

Напоминает платформу партии МЕРЕЦ.

МЕРЕЦ определяет себя как еврейское сионистское движение. Мы же называем себя арабо-еврейским движением. МЕРЕЦ хочет видеть Израиль еврейским государством. Мы знаем, что в 1948 году государство Израиль воплотило право еврейского народа на самоопределение. Мы признаем, что у евреев должно быть это право, однако это право должно быть и у арабов. Мы выступаем не только за равенство граждан, но и за равенство народов. Мы отстаиваем не только гражданские права каждого отдельного гражданина, но и права арабского населения как народа, населяющего эту страну. Мы хотим, чтобы государство признало Накбу 1948 года, а также изгнание палестинцев.

Вы имеете в виду право палестинцев на возвращение?

Мы поддерживаем решение ООН о праве на возвращение. Мы боремся за возвращение депортированных. Я говорю об израильских арабах, у которых есть израильское удостоверение личности и которые бежали в соседние деревни и теперь не могут вернуться. Мы также за возвращение земель, конфискованных государством в 50-е и 60-е годы.

Я не готов отказаться от национальных прав для нашего народа, но при этом мне не менее важно добиваться гражданского равенства. В платформу нашего списка входит решение таких вопросов, как вопросы трудоустройства, в том числе трудоустройства женщин, общественный транспорт в арабские деревни, признание считающихся незаконными арабских и бедуинских поселений в Негеве, проведение к ним воды и электричества. Кроме того, я хочу заняться проблемой насилия в арабском секторе. Мы не хотим, чтобы у арабского населения страны было оружие – как законное, так и незаконное.

Мы твердо намерены вести борьбу за равноправие арабов – как народную борьбу, так и борьбу в Кнессете. Это борьба за изменение сознания еврейского общества. Я убежден, что основная преграда, мешающая осуществлению в Израиле равноправия между арабами и евреями, – психологическая. Поймите, если мы скажем, что требуем предоставить нам права как народу, большинство скажет, что Израиль – еврейское государство. Еще многие скажут, что у арабов есть еще 22 страны, как будто у меня есть другая родина. Но я считаю это не реальными, а психологическими преградами. Арабский язык является в нашей стране государственным, и это никому не мешает. Если бы у арабского языка не было официального статуса и я начал бы сейчас агитировать за это в Кнессете, большинство еврейских парламентариев сказали бы, что в еврейском государстве не должно быть второго государственного языка. Но мы видим, что это никому не мешает. Напротив, это делает нас богаче. Поэтому я убежден, что если арабское население получит свои национальные права, это будет лучше для всех. Нас всех это только обогатит.

По вашему мнению, в Израиле существует дискриминация по отношению к арабам?

Конечно. С момента появления государства были созданы 720 еврейских населенных пунктов, но ни одного арабского. Израиль предоставляет гражданство евреям, но не предоставляет право на возвращение палестинцам. Евреям, иммигрирующим в Израиль, предоставляют финансовую помощь, но государство не согласно, чтобы арабы с израильским гражданством вернулись в деревни, которые покинули в 48-м году. Вся государственная символика в нашей стране еврейская, а я хочу, чтобы была представлена и моя, арабская символика.

Однако Махмуд Аббас заявлял, что готов отказаться от права на возвращение в свой родной Цфат.

Между Израилем и палестинцами периодически ведутся переговоры. Если стороны когда-нибудь к чему-нибудь придут, мы выразим свое мнение и скажем, согласны ли мы с этим или нет.

Фактически на 10% характер государства Израиль уже арабский. Есть арабское представительство в государственном и в других секторах. Однако этого недостаточно. Я хочу увеличить это представительство до 20%. Это будет только справедливо.

Вы называете себя арабо-еврейской партией, но кроме Дова Ханина в вашем списке нет ни одного еврея.

Среди наших сторонников тысячи евреев. А Дов Ханин занимает в списке ХАДАШ третье место. До него это место занимала Тамар Гужански.

Один дежурный еврей в вашем списке делает вашу партию арабо-еврейской?

У нас арабо-еврейская платформа. Мы говорим на двух языках, но придерживаемся одной линии. Мы говорим и действуем в интересах двух народов. Когда мы говорим о прекращении оккупации, мы убеждены, что это нужно не только палестинскому народу, который должен получить право на самоопределение и свое место под солнцем, но и еврейскому населению Израиля. Мир нужен всем и со всех точек зрения – как с моральной, так и с экономической. Наша платформа служит интересам обоих народов. Без равноправия для арабского населения страны не может быть настоящей демократии. Поэтому те, кто хотят видеть Израиль демократическим государством, должны стремиться к равенству для арабского населения.

Кроме того, мы стремимся к социальной справедливости для слабых слоев населения – как для арабов, так и для евреев. Я знаю, что большинство нуждающихся евреев проголосуют скорее не за нас, а за Кахлона или Дери, но они должны знать, что 15 мандатов, которые мы получим, будут служить именно социальной справедливости. То же самое относится и к тем, кому дороги демократические ценности. Я понимаю, что большинство из них проголосуют за МЕРЕЦ, но они не понимают, что мы добиваемся того же самого, только для всего населения страны. Поэтому мы не секторальная, а общегосударственная партия, которая будет бороться за права всех граждан Израиля.

Что общего у ХАДАШ с другими арабскими партиями – исламистами и пан-арабистами?

Во-первых, нас объединяет подстрекательство правого правительства против всех арабов. Арабское население страны ощущает реальную угрозу. Когда глава правительства говорит, что основной проблемой Израиля являются израильские арабы, мы ощущаем угрозу. Когда Либерман заявляет о своем плане обмена жителями Умм Эль-Фахма и поселений, он говорит мне, жителю Хайфы, что не намерен выселять меня только потому, что не может провести границу между мной и еврейскими жителями Хайфы. Получается, что я должен ждать следующего подобного плана.

Вторая причина – это повышение электорального барьера. Это вынудило многих из нас искать новые возможности. Мы могли пойти на выборы двумя списками – ХАДАШ с Ахмадом Тиби и БАЛАД с РААМ, однако, из-за давления со стороны "арабской улицы", которая хотела видеть всех нас в одном списке, и из-за того, что мы все хотим помешать правому правительству вернуться к власти, мы пришли к выводу, что нам нужно идти на выборы единым блоком, за который проголосует как все арабское население Израиля, так и очень многие евреи, ратующие за демократию.

Но насколько прочен этот союз? После выборов вы хотите остаться единым блоком или разбежаться по своим партиям?

Давайте поговорим об этом после выборов.

Учитывая разную идеологию ваших партий, как вы составляете платформу списка? Например, в том, что касается экономических вопросов?

Нас объединяют тяжелые обстоятельства. 60% арабских детей в Израиле живут за чертой бедности, поэтому наш единственный вариант – это путь социальной справедливости.

Я хочу подчеркнуть, что мы не стремимся к тому, чтобы влиять только на жизнь арабского населения страны. Мы хотим играть активную роль в дальнейшем формировании государства.

Есть ли такой расклад, при котором арабские партии войдут в правящую коалицию?

Я считаю, что "Сионистский лагерь" не созрел для того, чтобы мы стали частью коалиции. Есть шанс, что мы станем блоком, который приведет их к власти. Но наше условие состоит в том, чтобы следующее правительство выбрало жизнь в мире с палестинским народом и предоставило полное равноправие израильским арабам.

Значит ли это, что вы будете рекомендовать президенту Израиля Ицхака Герцога в качестве главы правительства?

Я не хочу отвечать на вопросы о том, что произойдет после выборов.

Есть ли в вашей платформе и мировоззрении что-то, что может быть близко русскоязычным израильтянам?

Конечно. Русскоязычная община Израиля – одна из самых нуждающихся общин в стране. Мы получим 15 мандатов и хотим использовать их для того, чтобы добиваться социальной справедливости и защищать права каждого человека. Поэтому я убежден, что русскоязычные избиратели выиграют, если мы будем сильны.

Что вы можете предложить, перманентно находясь в оппозиции?

Во-первых, арабские партии в Кнессете помешали принятию десятков расистских и антидемократических законопроектов. Если мы получим 15 мандатов, у правых не будет 60-ти мандатов и мы сможем помешать им снова прийти к власти. И если мы сможем отправить Биби домой, это поможет тому, чтобы в Израиле начала сокращаться пропасть между богатыми и бедными.

Брат вашей жены был убит во время беспорядков 2000 года. Как это повлияло на ваши политические взгляды?

Горе, как правило, приводит к тому, что люди либо ожесточаются, либо ищут способ сделать жизнь лучше. Я выбрал второй путь. Я не хочу, чтобы другие арабы и евреи погибали, как погиб брат моей жены. Поэтому я хочу, чтобы было создано Палестинское государство в границах 67-го года, поэтому я стремлюсь к настоящему равноправию между арабами и евреями в Израиле. Я не хочу, чтобы люди продолжали гибнуть.

Вы упомянули, что поддерживаете народную борьбу. Что вы под этим подразумеваете?

Я считаю, что за права палестинского народа в секторе Газы и на Западном берегу нужно бороться. Что палестинцы должны выходить на улицы и бороться за свои права и за прекращение оккупации не за счет государства Израиль, а рядом с государством Израиль. Однако я убежден, что вооруженное сопротивление не пойдет на пользу палестинскому народу. Если вы спросите меня о терактах, то я скажу, что это отвратительные и аморальные действия, которые наносят вред борьбе палестинцев за самоопределение. Я против террора, но за народную и политическую борьбу.

Беседовала Алла Гаврилова