Аскольд Куров после свидания с Олегом Сенцовым: "Он себя не похоронил". Интервью
4 июня, на 22-й день голодовки в российской колонии украинского режиссера Олега Сенцова, с ним удалось встретиться российскому режиссеру-документалисту Аскольду Курову – автору документального фильма о суде над Сенцовым "Процесс".
О своей встрече с Сенцовым Куров рассказал корреспонденту NEWSru.co.il Алле Гавриловой.
В каком физическом и моральном состоянии вы застали Сенцова?
В гораздо лучшем, чем ожидал. Он был бодр, шутил, живо интересовался последними новостями. Потерял восемь килограммов, но выглядит прилично.
За день до нашего свидания его возили на обследование в медицинский центр за пределами колонии. Ему делали там УЗИ и подтвердили, что все внутренние органы функционируют нормально.
Это не сухая голодовка. Олег пьет воду. Он добровольно согласился на так называемую поддерживающую терапию – раз в два дня ему ставят капельницу с глюкозой и витаминами, чтобы органы функционировали.
По словам Олега, врач в колонии предупредил его, что умереть ему не дадут. То есть, если они увидят, что начинают отказывать жизненно важные органы, его посадят на принудительное кормление, через зонд, который вводят в пищевод через нос. Это крайне мучительная процедура, практически пытка.
Как Сенцов сам оценивает свои перспективы? Он верит, что до этого не дойдет?
Он себя не похоронил. Он продолжает работать над сценариями, и мы много говорили о работе и том, как он сможет эти сценарии реализовать.
Не то, чтобы у него были иллюзии. Он просто решил, что дальше терпеть невозможно и другого выхода, кроме как заявить о своем протесте во весь голос, у него нет. Он не требует улучшения условий своего содержания или своего освобождения. Олег подчеркивает, что и освобождение украинских политзаключенных – это не требование. Это просто единственное условие прекращения голодовки.
Олег настроен решительно и намерен идти до конца. Он очень волевой, цельный человек. В нем нет сейчас колебаний и сомнений, и это пугает. Очень мало остается времени, и нужно использовать все возможности. Я очень надеюсь, что России все еще важно сохранить имидж. В России многие известные люди – Звягинцев, Ахеджакова, Виторган и другие читают сейчас рассказы Сенцова, пытаясь привлечь к нему внимание. Надеюсь, к кампании в защиту Олега присоединятся и мировые звезды.
Вы говорили о том, как он пришел к решению об объявлении голодовки?
Нет, у нас было слишком мало времени. Он жадно расспрашивал меня о том, что происходит в мировом кинематографе. И я рассказывал ему все последние новости – о том, кто присоединился к его голодовке, о кампаниях в его защиту, об акциях в поддержку Олега, которые прошли в 78 городах мира.
Он об этом не знал? Он получает информацию с воли?
Информация поступает к нему с большим опозданием. Он выписывает "Новую газету", но она приходит в колонию с опозданием на две недели. Он ничего не знал ни о голодовке Кольченко, ни о встрече их матерей, ни об акциях Save Oleg Sentsov.
Если не ошибаюсь, ему положено три звонка в месяц и три свидания в год. Свидание можно обменять на дополнительный звонок из колонии. Боюсь, что наша встреча лишила его какой-то из этих возможностей.
Как вам удалось с ним встретиться?
Я поехал в Лабытнанги с адвокатом Сенцова Дмитрием Динзе и с архиепископом Симферопольским и Крымским Климентом, чтобы снять видео об их поездке и записать интервью с адвокатом и архиепископом. Сам попасть к Олегу я, конечно, не надеялся. Однако произошло недоразумение, Олега неверно проинформировали, и он отказался встречаться с Климентом. И необъяснимым образом администрация колонии разрешила мне встречу с Олегом. Думаю, повлияло то, что к Сенцову сейчас привлечено пристальное внимание СМИ, колония получает много запросов и сама заинтересована в прозрачности ситуации. Они хотят, чтобы кто-то мог свидетельствовать о состоянии заключенного и о том, что его содержат в приемлемых условиях.
Что такое "приемлемые" условия?
Согласно правилам колонии, заключенный, объявивший голодовку, содержится в одиночке. На условия Олег не жалуется. Когда адвокат приезжал к нему в прошлый раз, Олег рассказал ему, что в камере холодно, плюс 16, а когда голодаешь, это очень чувствуется. Сразу после этого ему выделили обогреватель и телевизор. Правда, телевизор он не смотрит, потому что там практически только "Россия 24", а по их "новостям" новости не показывают.
При этом Олег хорошо знает, в каких тяжелых условиях содержатся политзаключенные. Он сам сидит в страшном месте. Лабытнанги в Ямало-Ненецком автономном округе России – это Полярный круг. Когда мы там были, пошел лед, и мы из Салихарда смогли выбраться только на вертолете. Еще год назад, когда Олега этапировали туда из Якутска, у него начали выпадать и крошиться зубы. Он еще тогда начал безвозвратно терять здоровье.
Чем закончилась история с архиепископом Климентом? Какие-то противоречивые сведения публиковались.
Когда Олег разобрался, кто к нему приехал, он написал новое заявление и попросил руководство колонии разрешить встречу. Они сказали, что не против, но им мешают бюрократические процедуры. Оказывается, согласно закону, религиозная организация, с представителем которой просит о встрече заключенный, должна быть зарегистрирована в России. А архиепископ Климент относится к украинской православной церкви. Говорят, есть еще какой-то шанс, что им удастся встретиться.
Вам разрешили пронести на свидание какие-то записывающие или снимающие устройства?
Что вы! Любые электронные устройства проносить запрещено. У меня были только карандаш и листок бумаги.
Олег просил вас передать на волю что-то не личного характера?
Да. Он передавал огромное спасибо за поддержку всем, кто его не забывает. И подтвердил, что ему можно отправлять письма через веб-сервис ФСИН – письма распечатывают и передают ему.
