"Анголгейт" во Франции. ИНТЕРВЬЮ с Аркадием Гайдамаком

Как сообщал NEWSru.co.il, вчера генеральный прокурор Парижа Жан-Клод Марин подал в суд обвинительное заключение против израильского бизнесмена Аркадия Гайдамака, подозреваемого в незаконных поставках оружия в Анголу и коррупции. Тема "Анголгейта", связанная с именами Гайдамака, старшего сына бывшего президента Франции Жан-Кристофа Миттерана, бывшего министра внутренних дел Франции Шарля Паскуа и многих других известных людей, стала сегодня одной из центральных тем не только во французских, но и во многих других СМИ.

Согласно обвинительному заключению, состоящему из 500 страниц текста, Гайдамак, вместе со своим партнером, гражданином Франции Пьером Фальконом, во время гражданской войны в Анголе поставил ангольским властям оружия на сумму в 791 миллион долларов, заработав на этом 185 миллионов долларов. Прокуратура утверждает, что Гайдамак и Фалькон, в период с 1993 по 2000 год, поставляли оружие войскам президента Анголы Хосе Эдуардо душ Сантуша через словацкую компанию ZTZ. Правительственные войска получили танки, вертолеты, шесть боевых кораблей, мины и огромное количество амуниции. В итоге, с помощью полученного оружия, правительственным войскам удалось разбить повстанцев и положить конец 20-летней гражданской войне. В вину бизнесменам вменяется заключение на территории Франции сделок по продаже оружия без разрешения правительства, а также подкуп чиновников. Так, согласно утверждениям французской прокуратуры, старший сын Франсуа Миттерана Жан-Кристоф, которого во Франции называли не иначе, как "Мой папа сказал", занимавший пост советника отца по вопросам Африки, получил от Гайдамака и Фалькона 2,5 миллиона долларов. Еще один советник Миттерана, Жак Этели, получил 160 тысяч долларов, а бывший министр внутренних дел Шарль Паскуа – 450 тысяч долларов.

Редакция NEWSru.co.il обратилась за комментарием к бизнесмену Аркадию Гайдамаку, который согласился ответить на наши вопросы.

В самом начале беседы господин Гайдамак сделал заявление, которое, по его мнению, должно несколько прояснить ситуацию: "Я – гражданин Франции, и всю свою сознательную жизнь прожил во Франции. С начала 90-х годов я занимался проектами, связанными с продажей ангольской нефти. Так как Ангола была страной с плановой экономикой, то я работал напрямую с администрацией государства Ангола. И легальное правительство Анголы, которое признает весь мир, в течение многих лет имело взаимоотношения с государственными структурами Советского Союза. На территории Анголы в течение десятилетий шла тяжелая гражданская война. В начале 90-х годов, в связи с тем, что на территории СССР произошли радикальные преобразования, законное правительство Анголы осталось без той поддержки, которую ему оказывал Советский Союз. По просьбе ангольского правительства, а также в связи с тем, что я был гражданином Анголы и представлял интересы МИД Анголы, я помог ангольским государственным структурам наладить отношения с государственными структурами России. Благодаря поддержке России, законное правительство Анголы смогло прекратить гражданскую войну. И с 1995-го года во всей черной Африке наступил мир".

Вы продавали оружие ангольскому правительству?

Я сам никогда не занимался торговлей оружием и не мог заниматься торговлей оружием, так как речь шла о взаимоотношениях между законными правительствами двух государств. Все, что я делал – перенаправлял деньги от продажи государственной нефти (соответствующих государственных ангольских структур) в пользу российских государственных структур. Все поставки, которые производились, могли осуществляться только государственными структурами.

Почему тогда Франция обвиняет вас в незаконных поставках оружия?

Франция стояла за поставками оружия незаконным бандформированиям. Законное правительство Анголы, в основном, старалось работать с представителями компаний США, России, но не с французскими компаниями. Поэтому Франция, чуть ли не открыто, поддерживала незаконные бандформирования. Когда законное ангольское правительство смогло положить конец войне, то Франция пыталась негативно повлиять на всех тех, кто работал в пользу законного правительства Анголы.

В "деле Гайдамака", о котором сегодня пишут все французские газеты, упоминается имя бывшего министра внутренних дел Франции Шарля Паскуа. Вас обвиняют в том, что вы давали ему взятки и незаслуженно получали от него государственные награды. Что связывало вас с этим человеком? Можете ли вы сегодня рассказать о том, за что вас награждал Паскуа?

Я вам напомню, что в середине 90-х годов во время президентских выборов, когда бывший президент Миттеран, отработавший два президентских срока – то есть 14 лет – уже не смог избираться в третий раз, нынешний президент Ширак, который до этого был парижским мэром и главой Неоголлистской партии (Neo-Gaullist, партия приверженцев политической доктрины Шарля де Голля – Прим.ред.), хотел выдвинуться в качестве кандидата в президенты. Но в начале 90-х в Неоголлистской партии произошел раскол: высшее руководство этой партии решило поддержать другого кандидата – Эдуарда Балладура. Возглавлял крыло, действующее против Ширака, старейший французский политик и основатель этой Неоголлистской партии Шарль Паскуа. Тем не менее, по ряду обстоятельств, в 1995-м году Жак Ширак был выбран президентом. И началась скрытая борьба между Шираком и Паскуа – как, например, между однопартийцами Ольмертом и Нетаниягу. При этом Паскуа, как лидер партии, победившей на выборах, стал министром внутренних дел.

В 95-м году на территории Югославии шла война. Фактически это был религиозный конфликт между мусульманами и христианами. NATO ввело свои войска и поддерживало мусульман. Франция, не будучи членом NATO, тоже послала ограниченный контингент в Югославию. Французский бомбардировщик был сбит сербами над территорией Боснии, два летчика спрыгнули с парашютами и попали в плен. Тут во французских СМИ началась мощная пропагандистская кампания по поводу того, что сербы зверски обращаются с пленными французами и, возможно, даже их убили. Однозначно, шла подготовка общественного мнения Франции, чтобы обосновать то обстоятельство, что французская армия воюет на стороне мусульман.

Ширак известен своими промусульманскими взглядами. А Шарль Паскуа всегда стоял на стороне христиан, имел немного пророссийскую позицию и считался другом евреев и Израиля…

Но какова ваша личная роль в этой истории?

Я в то время был относительно преуспевающим бизнесменом во Франции и был знаком с Шарлем Паскуа и многими другими политиками. Паскуа, зная о моих связях в России, попросил меня посодействовать, чтобы разузнать о судьбе французских военнопленных. Я, пользуясь тем, что у меня были возможности повлиять на некоторые российские госструктуры, за свой счет организовал группу бывших и действующих офицеров российской разведки. Мы полетели в Югославию и очень быстро, благодаря связям этих офицеров, обнаружили французских летчиков. Хотели уже вывозить их во Францию. В нашей группе были и представители спецслужб Франции. Они опрометчиво по телефону давали информацию министру внутренних дел Паскуа о том, что происходит. И служба внешней разведки Франции, которая работала под Шираком против Паскуа, смогла технически обнаружить наше местонахождение, и была послана группа, чтобы уничтожить и меня, вместе со всей группой, и этих летчиков. Чтобы подтвердить справедливость заявлений о расстреле французских военнослужащих сербами.

Вы обвиняете службу внешней разведки Франции в подготовке покушения на вас?

Да. Нам пришлось провести более двух месяцев в Югославии, но мы нашли способ вывезти этих летчиков во Францию. После этого мне дали высшую французскую боевую награду, а главу службы внешней разведки Франции направили послом в Эфиопию, в Адис-Абебу, где он до сих пор является послом. С тех пор у меня начались проблемы во Франции.

В чем это выражалось?

Вскоре началось расследование, которое закончилось вчера. Меня обвиняют в том, что я "коррумпировал" министра внутренних дел для того, чтобы мне, по его ходатайству, давали высшие боевые награды. Так как я организовал и провел еще четыре боевых операции по спасению французских военнослужащих в разных странах мира, то у меня есть ряд боевых наград. Поскольку эти операции были связаны с освобождением людей, попавших в плен во время, скажем так, не совсем формальных боевых действий, то информация о награждениях не разглашалась. Награды давали без торжественных церемоний. Знаете, как в фильме "Семнадцать мгновений весны", иногда открываешь шкаф, смотришь на китель и закрываешь шкаф… Об этом широкая публика не знала.

При каких обстоятельствах появилось "дело Гайдамака" во Франции?

В 2001-м году, когда парижским мэром был избран социалист Бертран Деланэ, были обнаружены различные нарушения со стороны экс-мэра Ширака. Была подана жалоба в полицию против действующего президента. Тогда, для ведения этого дела, был назначен Филипп Куруа – тот же следователь, который ведет мое дело. Этот следователь систематически закрывал дела против Ширака и вел дела против оппонента Ширака – Шарля Паскуа.

Филиппу Куруа нужно было очернить мой моральный облик. Он стал передавать журналистам негативную информацию обо мне. Так появилось "дело о коррупции". Логика такова: не может человек, не родившийся во Франции, не являющийся военнослужащим, еврей, выходец из Восточной Европы, получать в конце 90-х высшие французские боевые награды.

Но основные обвинения выдвигаются в связи с незаконной торговлей оружием…

Незаконная торговля оружием не может производиться двумя законными правительствами государств-членов ООН. Частное лицо не имеет права участвовать в оружейной сделке, заключаемой между двумя государствами. Лица, занимающиеся незаконной деятельностью, могут протащить два ящика гранат. Но по моему делу пишется полный абсурд: Гайдамак поставил шесть военных кораблей, купив их у одного законного правительства и поставив другому законному правительству. Это полный вымысел.

Как вы можете прокомментировать обвинения в даче взяток сыну Миттерана и высокопоставленным французским чиновникам, о которых сегодня пишут газеты Франции?

Абсурд, полный абсурд. Это просто то, что следователь сказал СМИ. Просто взят какой-то человек, которого я не знаю – сын президента Миттерана. В ранней юности он работал в библиотеке президентской администрации, когда его папа был президентом. Да, один из моих знакомых – Пьер Фалькон – один раз пригласил этого сына Миттерана на свою дачу в Аризону. Для этого он купил на деньги своей фирмы ему билет на самолет. Поэтому сегодня сын Миттерана также обвиняется в незаконной торговле оружием.

То есть Жан-Кристоф Миттеран не имеет никакого отношения ни к ангольской нефти, ни к ангольскому оружию?

Нет, он работал в библиотеке президентской администрации. И, наверное, мог там услышать слово "Ангола"… Семь лет назад имя сына Миттерана было нужно следствию просто как "специя" к делу никому тогда не известного Гайдамака.

Какие отношения связывают вас с Пьером Фальконом?

Мы хорошо знакомы, но никаких формальных отношений между нами не было. Фалькон вместе со мной занимался торговлей нефтью. И он, и я были в то время представителями ангольского правительства. Мы выполняли задания нашего правительства. Мы оба имеем звания послов ангольского правительства. При этом Фалькон еще и посол Анголы в UNESCO, а я занимаю одну из руководящих должностей в МИД Анголы.

То есть, у вас не было совместного бизнеса с господином Фальконом?

Что действительно было, так это то, что на территории Франции, во французском банке Paribas BNP, я и Фалькон имели счета наших трейдинговых компаний, которые – вместе с корпорацией GlenCor – покупали и продавали нефть.

Но вас обвиняют в совершении незаконных сделках по закупке оружия…

У меня есть мандат от правительства Анголы, в котором написано, что Аркадий Гайдамак, занимающий высокий пост в ангольском МИДе, имеет право подписываться под определенными финансовыми документами. И когда государственные структуры Анголы закупали оружие в России, мне поступала просьба из ангольского МИДа о том, чтобы я с данного счета перевел какую-то сумму денег на такой-то счет. И все. Никакого оружия я в глаза не видел.

Во Франции есть закон от 1939-го года, в котором ясно говорится: для того, чтобы кого-то обвинить в незаконной торговле оружием, нужно обязательное условие: это оружие должно было в какой-то момент физически находиться на территории Франции. В нашем досье лежат документы из министерства обороны Франции, в которых говорится, что в отношении меня нет оснований для обвинения в торговле оружием.

Почему "Анголгейт" разразился именно сейчас?

Этому есть очень простое объяснение. Куруа начал следствие против меня, скажем, восемь лет назад. Все эти годы все было в подвешенном состоянии. На прошлой неделе, 20 марта, Филипп Куруа был назначен начальником прокуратуры в том регионе, где в июне против Ширака начинается новое дело. В мае Ширак прекращает свою деятельность, как президент Франции, и уже объявлено, что в июне он идет под следствие. Однако для того, чтобы заняться "делом Ширака", Филипп Куруа должен закрыть все старые дела. Он не мог оставить открытым мое дело. Прокуратура обязана до его перехода высказать свое мнение по моему делу. Она ознакомилась с материалами дела и заявила, что считает возможным выдвинуть обвинительное заключение.

Вас уже ознакомили с обвинительным заключением?

Нет, я не видел обвинительного заключения. Чисто юридически его еще нет. Оно появится, вероятно, через несколько дней.

Беседовал Евгений Финкель