Оснат Букофзер: "Кинофестивали бойкотируют Израиль. Но не все". Интервью
77-й Каннский кинофестиваль завершился неделю назад, и в Израиле обсуждают, почему страна не была представлена на этом крупнейшем мировом киносмотре. Многие предполагают, что Израилю нечего было предложить. Однако, по словам художественного директора израильского павильона в Каннах и руководителя отдела международных отношений фонда Films From Israel Оснат Букофзер, из Израиля было отправлено немало заявок. Увы, фестиваль предпочел обезопасить себя и не показал израильские картины ни в конкурсе, ни в параллельных программах. Единственным израильским участником Каннского кинофестиваля стала студенческая короткометражка Амит Вакнин "Не время для поп-музыки". О том, как прошел фестиваль для израильской делегации и все ли фестивали так опасливы, как Канны, Оснат Букофзер рассказала в эксклюзивном интервью Newsru.co.il.
Беседовала Алина Ребель.
Оснат, многие сетуют на то, что Израиль плохо представлен на международных фестивалях, в отличие от Палестины и палестинских кинематографистов. В этом году ситуация была особенно обостренной. Вы ощутили на себе международный бойкот?
Да, фестиваль для нас был совсем другим. В израильском павильоне мы каждый год проводим разные обсуждения и круглые столы. В этом году их было мало, потому что некоторые страны не захотели участвовать. У нас, например, проходят традиционные круглые столы организации Women in Film and Television International, израильское представительство которой я возглавляю. Так вот головная WIFTI нас бойкотировала в этом году. При том что тема круглого стола была "Женщины кино и телевидения в зонах конфликта". Обычно у нас было более ста участниц во время таких мероприятий, в этом году гораздо меньше. Еще один круглый стол был посвящен женщине в кинематографе – и здесь тоже было в десятки раз меньше участниц. Но павильон работал, мы постарались сделать все, чтобы представить Израиль.
Например?
Например, мы показывали фильмы о жизни в приграничных с Газой кибуцах режиссеров из колледжа Сапир в Сдероте. Эти фильмы были сняты до 7 октября. Все они о надежде на мир и жизни на границе. Брат мужа одной из режиссеров – Омри Миран – все еще находится в заложниках у ХАМАСа. Ее муж приезжал в Канны, рассказывал о том, как семья живет все эти месяцы. Еще у нас был ежегодный прием. И пришло почти столько же людей, сколько и в прошлом году.
Однако главная задача павильона – заключать новые договоры на совместное производство фильмов. Я видела, что Израиль представлял около пятнадцати фильмов на кинорынке. В том числе проект "О людях и собаках" Дэни Розенберга. Получалось найти партнеров?
К сожалению, очень сложно находить партнеров, продавать израильские фильмы сейчас. Меньше людей заходили в павильон. Индустрия ждет, чем закончится война в Газе. Продюсеры из других стран не хотят участвовать в копродукции с Израилем, потому что не знают, получат ли деньги от фондов, что будет с дистрибуцией. Ситуация была лучше, чем мы ожидали, но гораздо хуже, чем в предыдущие годы в Каннах.
Почему Израиль не был представлен в основных программах Каннского кинофестиваля?
Это очень сложный вопрос. Был короткометражный фильм, и всё. Но это началось не 7 октября. Крупные фестивали не спешат брать израильские фильмы на конкурсы. Я не знаю почему. А в этом году, конечно, война повлияла. Канны сделали все, чтобы мы чувствовали себя в безопасности, но при этом они не хотели оказаться в проблемной ситуации.
Израильские фильмы отправляли в Канны? Их просто не отобрали?
Конечно! Много фильмов. У нас был очень хороший год с точки зрения производства. Очень хорошие фильмы в этом году были сняты. Так что я уверена, что их отсутствие в основных программах обусловлено ситуацией, хотя не могу говорить наверняка, я не знаю официальной причины.
Можете назвать, что это были за фильмы?
Нет, я не хочу, чтобы люди думали, что фильмы каких-то режиссеров провалились, не попали на фестиваль. Я точно не знаю, какие фильмы подавались именно в Канны и не знаю, какой официальный ответ они получили. Но точно знаю, что заявки отправлялись.
Это массовая история этого года? Израиль бойкотируют на фестивалях?
Не на всех. Например, кинофестиваль Трайбека включил в свой конкурс израильский фильм "Подойди ближе" Том Нешер. Еще один фильм – "Тропикана" Омера Тоби – включен в конкурс фестиваля в Карловых Варах. Так что не все фестивали нас бойкотируют. Но у нас меньше фильмов на международных смотрах, конечно.
При этом, насколько я знаю, пока израильские режиссеры только приходят в себя и начинают задумываться о том, как рассказать о 7 октября.
Уже идет работа над несколькими проектами. Мы все еще ждем ответа от Фонда израильского кино о финансировании, потому что в Израиле кино снимается на государственные деньги. В январе прошел конкурс на получение финансирования. И пока результатов нет, ждем. Я знаю, что есть заявки на фильмы о 7 октября. Очень много среди них документальных проектов, но есть и художественные. Конечно, для создания художественных фильмов потребуется больше времени. Мы все еще находимся в состоянии шока, в том числе и люди в киноиндустрии. Но я знаю, что сейчас уже несколько проектов находится в разработке.
Как вообще обстоят дела в индустрии? Ведь без совместного производства и в ситуации войны и кризиса очень сложно запустить производство такого большого проекта как фильм. Как выживает киноиндустрия?
Скорее не выживает, а пытается выживать. Все зависит от типа фильма. Если это коммерческий проект, то им, конечно, гораздо легче. Они получают средства от государства, от фондов. Фестивальное, артхаусное, инди-кино ждет окончания войны, когда индустрия восстановится.
Сейчас министерство культуры обсуждает новые поправки к Закону о кино, по которым финансирование вообще будут получать только потенциально коммерчески успешные фильмы. В индустрии, насколько я знаю, эта идея вызывает ужас.
Я очень надеюсь, что министр культуры услышит голоса кинематографистов, обдумает и взвесит все за и против, планирующиеся изменения и найдет способ провести свои идеи, не навредив при этом ни одному из секторов израильской киноиндустрии. Мы все на это надеемся.
Министр Мики Зоар сказал, что фильмы, которые получают деньги и едут на фестивали, неинтересны израильской аудитории, их не смотрят. При этом израильская индустрия, кажется, очень вяло относится к идее о необходимости присутствовать на международных кинофестивалях. И получается, что Израиль в любом случае проигрывает.
Есть два типа фильмов. Один – это фильмы, которые едут на фестивали, а другой – это, скажем так, коммерческие фильмы, как их называет министр. И никто из нас не знает заранее, какой фильм будет успешным, даже если это фестивальный фильм или коммерческий фильм. Расскажу вам пример из собственного опыта. Когда я занималась дистрибуцией, одним из фильмов, с которым мы работали, была картина "Простая история" Дэвида Линча. Абсолютно фестивальное, некоммерческое кино. Никто даже не предполагал, с каким успехом он пройдет в прокате в Израиле. В том году это был один из самых успешных фильмов в прокате. Мы были уверены, что он не будет работать, а он работал. И в моей практике много примеров фильмов, которые считаются фестивальными, но все равно работают в широком прокате. Очень сложно предугадать, какой фильм пойдет, а какой нет. И самое главное – любой стране важно выпускать как фестивальные, так и коммерческие фильмы. Одни не должны заменять другие, как это предлагается сейчас. Когда вы представляете свой фильм на фестивале, это приносит пользу стране, позволяет представить ее людей, сущность, идеи. И это очень важно. Это критически важно для Израиля. Я очень надеюсь, что министр культуры немного больше узнает об этом и найдет возможность способствовать тому, чтобы Израилю было что представлять на кинофестивалях.
