"Эти дети живут по понятиям". ИНТЕРВЬЮ с режиссером Аллой Шраер
Алла Шраер – выпускница Школы искусств "Миншар", чей дипломный фильм "Кетем" ("Пятно") завоевал сразу несколько наград престижных кинофестивалей – репатриировалась в Израиль в 1991 году из Санкт-Петербурга. До этого ее семья длительное время была "в отказе". До отъезда училась в еврейской школе. В Израиле Алла прошла "стандартный" путь ребенка из еврейской семьи – школа, армия, где она приобрела специальность графика. После армии изучала режиссуру в Школе искусств "Миншар" в Тель-Авиве.
В настоящее время Алла является руководителем отдела графики в крупном израильском рекламном агентстве. Воспитывает сына Дана. По словам Аллы, трехлетний Дан Лифшиц служит для нее постоянным источником сил и вдохновения: "Ребенок – моя давняя осуществленная мечта. Теперь – когда у меня есть самое главное – я могу спокойно думать о другом".
"Другое" в представлении Аллы – это фильмы и творческие проекты. Несмотря на внешне благополучную биографию молодого режиссера – ее первый короткометражный фильм рассказывает "о неприглядной действительности, о чувстве отверженности и неприкаянности, которые находят свое выражение в драках и насилии". "Это – тщательно выверенная и очень профессиональная работа. Автору удалось в художественной форме затронуть широкий спектр социальных проблем и уложиться в жесткие временные рамки", – говорится в заключении судей, которые признали ее фильм лучшим на международном кинофестивале в Реховоте, где конкурентками Аллы были известные израильские режиссеры. Картина также заняла второе место в конкурсе "Волгин", который традиционно проводится в рамках международного Иерусалимского кинофестиваля.
В дипломном фильме, который пугает многих "русских" зрителей и заставляет израильских кинокритиков говорить о гражданской смелости режиссера, Алла Шраер показала жизнь уличной компании "русских" подростков – тех самых, при встрече с которыми порой возникает желание перейти на другую сторону улицы. Непрофессиональных актеров, которые снялись в ее фильме, молодой режиссер называет "мои дети": большинство из них найдены Аллой в тех самых парках, о которых рассказывает фильм.
Картина "Кетем" ("Пятно") снята при поддержке фонда Йешуа Рабиновича для развития киноискусства и фонда "Снунит" при Втором управлении теле и радио-вещания.
Алла, о чем этот фильм?
Мне важно сразу сказать, что мой фильм – не об абсорбции. Это фильм о детях, которые живут "по понятиям". О жизни "русских" подростковых компаний, которые собираются в парках – в Израиле они есть в каждом городе. О том, что если с детьми что-то случается, они об этом молчат и сами разбираются. О ментальности русской: если тебя обидели – ты сидишь и молчишь. Тебе делают "темную", но ты не говоришь ни о чем.
Многие уверены, что подобные проблемы остались в прошлом. Что со временем жизнь сама по себе меняется к лучшему.
Я не просто написала сценарий и принялась репетировать. Я полтора года ходила по паркам. Искала актеров в Нетании, Петах-Тикве, Холоне. Помимо вопроса о самом факте вымогательств в таких компаниях, я задавала детям один и тот же вопрос: что они в таких случаях делают и как они с этим борются.
Вначале я была уверена, что мой сценарий – о действительности 90-х. Но я прошла по паркам и увидела – ничего не изменилось. Я надеялась, что это ничего этого уже нет. Но все по-прежнему существует и в тех же масштабах.
Это автобиографический фильм?
В свое время я все это видела. Поэтому сразу хочу сказать: я намеренно не хочу акцентировать внимание на автобиографических совпадениях. Когда ты говоришь, что в фильме есть автобиографический момент – люди сразу думают, что режиссер рассказывает только о себе, что весь фильм – о единичном случае. А я стремилась рассказать о проблеме большого масштаба. Фильм – это скорее наблюдения, чем автобиография.
Что общего между тобой – питерской девочкой – и такими компаниями?
Да, я действительно, приехала из Ленинграда. Жила в очень сионистском доме. Мои друзья по еврейской школе приехали в Израиль раньше меня. Я думала, что Израиль – не страна, а рай. Считала дни, когда я приеду к себе домой. Но приехала я совсем не в тот город, где жили мои друзья, а в центр страны – туда, где моим родителям было легче найти работу и куда приехало большинство репатриантов 90-х.
Ты идешь в ульпан, после этого – в парк, чтобы познакомиться с мальчиками, девочками. А потом там ты видишь все цвета жизни. Но ты идешь туда, поскольку это адреналин. Ты знаешь, что это опасно, но именно поэтому ты туда и идешь. Это экстрим такой. Идешь – и борешься за свое место.
Как родилась идея сценария? Ты пришла с ней на режиссерский факультет?
Когда я начала учиться, то совсем к тому времени забыла про подобные компании, о первых месяцах в Израиле и о парках. В конце третьего курса надо было написать сценарий к курсовой работе – короткометражному игровому фильму. Я перечитала Чехова, долго перебирала классику… Как-то ночью я сидела и ломала над этим голову и вдруг мне вспомнилась все. Весь сценарий я написала за одну ночь.
А чуть позже поняла, что я этот тема не курсовой, а дипломной работы. Я сделала тогда какой-то другой фильм, а сценарий дала почитать своим сокурсникам. Они одобрили. Потом я долго обдумывала каждую деталь фильма. Пока ждала сына, думала, как поступит каждый из моих героев и почему. Потом я родила ребенка и через некоторое время вернулась к работе.
Я искала актеров. Мы репетировали раз в неделю, каждую пятницу. Во время репетиций я дорабатывала детали: сами дети в этот фильм привнесли очень много своего. Более половины актерского состава – из парков. Только трое исполнителей были профессиональными актерами.
Где ты искала актеров?
Я поехала в школу "Шевах-Мофет". Сидела на уроках, наблюдала за учениками и выискивала среди них подходящие лица. А потом поняла, что те, что сидят на уроках – мне не подходят. Надо искать тех, кто прогуливает.
До последнего тянула – не хотела идти в профессиональные актерские студии. Кроме Артура Марченко (известен по ролям в фильмах "Дети СССР", "С кем-нибудь побегать"), мне не хотелось, чтобы в моем фильме принимали участие профессионалы. До появления Артура в сценарии не было темы любви, но после разговора с ним стало понятно, что его роль надо расширить.
Как же все-таки ты нашла подходящих ребят?
Однажды я познакомилась с парнем, который согласился показать мне места встреч. В одном из городов в центре Израиле он сказал: "Зайди в этот парк, только без меня". Зашла – там сидели отпетые, "быковатые" такие мальчики. Я стала с ними разговаривать. Моя подружка, которая ездила со мной в парки (так я проводила "аудишн"), стала мне нашептывать: "Они тебе так подходят". У ребят действительно была ярко-выраженная уголовная внешность. Мне пришлось поговорить с ними на их языке, "по понятиям". Немного успокоила их подозрительность.
Так началась совместная работа?
Я поняла, что внешне они мне подходят, но работать я с ними не смогу – их усмирить невозможно будет. И ушла.
Они увидели пацана, который был со мной. Схватили его. Я успела мальчика от них оттащить. И мы поехали на машине. Парень ,который меня туда привез, сказал, что больше не сможет выйти из дома, потому что ребята из парка подумали, что я переодетый полицейский.
Я уговаривала этого парня пойти в полицию: "Если тебе угрожают – иди в полицию, разберешься с этим за 5 минут". Он умолял меня никому ничего не рассказывать, и я согласилась. Хотя по фильму я призываю не молчать, когда тебе угрожают, я не могла предать этого парнишку. Сумела замять инцидент своими силами.
Все произошедшее меня убедило в том, что я нахожусь на правильном пути: проблема, о которой я делаю фильм, актуальна, как и раньше.
Таня Луценко, которая сыграла роль отрицательной героини – "заводилы" компании, которой все подчиняются, профессиональная актриса?
Нет, ее я нашла в Нетании. Ее первая фраза в фильме: "Быстро встали и разобрались". Именно такой она и была, когда я ее увидела впервые. Я стояла сбоку и внимательно за ней наблюдала. Потом попросила ее телефон и связалась с ней.
Она меня просветила относительно правил в компаниях и очень обогатила диалоги: ее речь в фильме такая же, как в действительности. Она – единственная из актеров, кто в основном импровизировал. Знала, что следовало сказать по сценарию, но разговаривала перед камерой на своем языке.
Где ты нашла актрису на главную роль – обычной девочки, которая попадает в уличную компанию?
Я приглашала на репетиции ребят из уличных компаний и потихоньку отбирала себе людей. Но главной героини все еще не было. Таню Киселеву я нашла в студии Игоря Мушкатина. Моя интуиция и рекомендации руководителя студии полностью совпали. Она оказалась именно тем человеком, которого я искала, хотя руководитель мастерской в школе искусства пытались меня убедить, что она мне не подходит. У этой девушки удивительное лицо – на нем можно нарисовать все.
Не страшно было в парки приезжать вечером одной?
Нет. Сейчас я чувствую себя достаточно уверенно. К тому же я была с подругой. Главное – я люблю общение с детьми, с подростками. Мне интересно с ними. Я убрала дистанцию между нами. Впоследствии они стали моими хорошими приятелями. Я думаю, что сделаю про подростков еще немало фильмов.
Я даже после хотела армии пойти в полицию, чтобы работать с молодежью и помогать подросткам. Но меня отговорил сам же полицейский – заведующий округом Бат-Яма. Сказал: "Ты же график по специальности, зачем тебе это?
В итоге, я все равно работаю с подростками. Только трое моих актеров профессионалы. Все остальные – дети из парков. Они играли самих себя, даже не осознавая этого.
Какие отношения складывались на съемочной площадке между профессионалами и непрофессиональными актерам?
Тане Луценко (она сыграла роль отрицательного персонажа) я сразу сказал: когда я найду исполнительницу главной роли, старайся с ней общаться поменьше, чтобы вам легче было играть соперниц. Держись снобом. Девушки подружилась за пять минут, хотя они очень разные.
Сам фильм изменил что-то в жизни актеров?
Конечно. За год съемок она очень повзрослели, у них появилась уверенность в себе, которой так не хватало. Фестивали очень приободрили их. Главное, что произошло: они не испугались огласки. Когда их приглашают на интервью – они рассказывают все, как есть
На сегодняшний день они поняли самих себя. Двое актеров начали заниматься в театральной студии Мушкатина. Девочки, которые снялась в фильме, почувствовали себя увереннее.
Практически у всех улучшился иврит – все продюсеры и работники сцены говорили только на иврите. Теперь этот язык стал им интересен.
Один мальчик сразу после фильма сел – попал в тюрьму не из-за фильма, кончено. Натворил дел. Я с ним недавно разговаривала. К моему удивлению, он не отрицал своей ответственности за происходящее с ним.
Точной статистики вымогательств под угрозами подростков, конечно нет. Как ты думаешь, сколько из них попадают в "плохие компании"?
Я считаю, что когда ты знаешь, что о проблеме – даже, если что-то плохое происходит не с тобой, а с твоим другом или приятелем – ты невольно становишься свидетелем этого. Многие взрослые мне говорят: "Наши дети не были в парках. С ними такого не происходило".
Это неправда: все там были. Даже самые примерные ученики, которые не водятся с "плохими компаниями" хоть раз испытали что-то подобное на себе: к ним тоже подходили "быковатые" дети, вымогали у них деньги. Они отдавали или терпели побои.
О том, что такое происходит повсеместно, знают все, но никто даже дельного совета не мог дать. Я считаю, что 90% "русских" подростков в возрасте до 18 лет знакомы с этим явлением.
А тебя не ругали за то, что ты, как говорится, "вынесли сор из избы"?
Моя подруга посмотрела фильм и сказала: "Ты перегнула. Со мной такого не происходило". Я спрашиваю ее: "А с твоими знакомыми?". "У подруги было, да", – отвечает она. Все знают, что происходит, но никто об этом не говорит.
А в день, когда мне стало известно, что фильм будет номинирован на приз "Волгин", я узнала о смерти "русского" мальчика, избитого в драке. Мальчик не пошел к врачу. Он вернулся в школу-интернат и страдал от невыносимой боли три дня – боялся, что если обратился к врачу, придется обо всем рассказать полиции. Он умер, потому что он боялся говорить. Зачем? Кому нужна эта смерть?
Я не думаю, что я, как бы "перегнула палку", рассказав об этой стороне жизни в фильме: мне было очень важно, чтобы люди знали, о таких вещах. Вообще-то я спокойно отношусь к критике.
Ты посвятила фильм не только израильским подросткам, а "всем детям СНГ, которые сегодня живут в Израиле, Германии, США, Чехии, Канаде, Франции, Австралии и Греции – в надежде, что прекратится молчание". Почему ты выбрала такое широкое посвящение?
То, что я показала в фильме, есть везде, где живут русские подростки. В начале 90-х все разбежались, куда могли. А дети остались те же – с тем же сознанием. Одна девушка в Праге объяснила мне это так: евреи ехали в Израиль, немцы – в Германию. Кто мог – уехали в Америку или в Австралию. А те, кто очень хотели уехать из СНГ, но не могли попасть в эти страны, живут в Чехии и Польше.
На фестивале в Реховоте был показан фильм немецкого режиссера, тоже про русских подростков. По своему содержанию он был очень похож на мой. Те же лица. И в Америке, в Бруклине, происходит то же самое.
В чем причина этого явления, как ты думаешь?
Я ни в коем случае не упрекаю израильское общество. Мой фильм – о российском менталитете: тебя обидели – ты молчишь. Так нас воспитывали: в уверенности, что, смолчав – ты герой, декабрист. А в жизни демократического общества все не так: такого не должно происходить: "откупись и разойдемся". Вымогательство – очень частое явление. Доходит до того, что ребенок из страха перед компанией ворует у родителей деньги.
Может быть, одна из проблем в том, что в "русских" семьях дистанция между родителями и детьми – огромная, они не дружат. Родителям невозможно рассказать об "уличных" проблемах, потому что ответом будет: "Ты наказан – сам виноват. Теперь сиди дома и не ходи на улицу". А за что наказан? За то, что стал жертвой вымогательства?
Израильские дети сызмальства умеют бороться за свои права. А нас этому никогда не учили.
Вероятно, многие боятся, обратившись за помощью, потерять авторитет друзей…
У меня тоже вымогали деньги в начале алии. Но у меня эта история кончилась не так, как в фильме. У меня потребовали деньги. Об этом узнал школьный психолог в школе. Она за руку отвела меня в полицию, где эту проблему решили за 5 минут. С тех пор, как ни удивительно, все стали моими лучшими друзьями, хотя все меня уверяли, что все приятели от меня отвернутся.
Ты считаешь себя русским режиссером?
Не сам сюжет, а какие-то мелочи в моем фильме, которые создают атмосферу – из русских фильмов. Хотя моя картина рассчитана на израильского зрителя.
Думаю, что есть переклички с российским фильмом "Беспредел", который рассказывает о тюрьме и иерархии, где главное – не быть униженным и для этого надо унизить другого Я разговаривала с детьми, которые играют в фильме. Они подтвердили, что, действительно, законы компаний – те же. Хотя, возможно, они этого до конца не осознают.
До сих пор подростки очень романтизируют тюремный опыт. Дети, отсидевшие в России в колонии, считаются в таких компаниях авторитетами. Один такой человек, правда, научил меня очень ценному правилу: рассчитывать только на себя и не прикрываться с помощью других.
Ты сняла художественный фильм или все-таки документальный?
Это – художественный фильм, и этот выбор сделан мной сознательно. В последнее время ко мне поступило несколько обращений от продюсеров с предложением сделать документальный фильм на это тему. Я отказываюсь: "Хотите – делайте сами", хотя фильм имел бы шумный успех.
Ты в ответе за судьбу людей, которых ты показываешь на экране, а я не знаю, кто и как может воспользоваться рассказами подростков. До документалистики мне расти еще десятки лет. Возможно, этические преграды усложняют мне жизнь как режиссеру, но по-человечески мне важнее судьба моих героев в жизни.
Но я обязательно сниму полнометражную версию этого фильма: туда войдут все те темы, от которых мне пришлось отказаться в дипломном проекте: иерархия в уличных компаниях, молчаливое согласие с унижением чужаков.
Беседовала Мария Горовец