"В молодости мне мешал кипучий темперамент". Интервью с Левоном Оганезовым
Главный герой пьесы Вампилова "Старший сын" говорил: "Людям нужна музыка, когда они веселятся и тоскуют". Левон Оганезов, пианист, конферансье, композитор, аранжировщик и телеведущий может развеселить самого печального зрителя. Каждое появление Оганезова на сцене или телеэкране заставляет публику замирать в предвкушении: сейчас что-то будет. При этом, более чем за полвека творческой деятельности музыкант ни разу не обманул зрителей: в запасе у Оганезова больше сюрпризов, чем в рукаве у фокусника. Даже в своем блоге в "Живом журнале" он нашел способ поразить воображение "френдов". Что уж говорить о "живых концертах"… Накануне гастролей в Израиле музыкант согласился ответить на несколько вопросов корреспондента NEWSru.co.il.
- Приобрести билеты на концерты Левона Оганезова
(Отметим, что концерт Левона Оганезова перенесен из театра "Яалом" в Театрон Гиватаим, расположенный по адресу: Гиватаим, ул. Ремез 40. Начало в 20:30. По всем вопросам, связанным с концертом, обращаться по телефону: 0546-872286)
Левон Саркисович, вас никогда не прельщали лавры классического музыканта, исполняющего серьезную музыку?
Классику я оставил себе как хобби. Я окончил Московскую консерваторию и аспирантуру, в 63-м году занял второе место на конкурсе Прокофьева, прошел отборочный тур и должен был принимать участие в конкурс Чайковского. Но вдруг к моему педагогу обратились с просьбой отложить мое выступление на год… А через год я уже не смог участвовать в конкурсе по семейным обстоятельствам: у меня умер отец, сестра осталась с маленьким ребенком. Правда, потом я играл третий концерт Бетховена с оркестром, могу хоть сейчас сесть и сыграть Моцарта, могу преподавать, эту музыку я очень хорошо знаю. В нашей профессии надо все уметь. Но у меня никогда не было, знаете, каких-то "имперских амбиций".
Когда вы на сцене, то производите впечатление необычайно "позитивного" и темпераментного человека.
Я и в жизни веду себя точно так же, как на сцене. И с детьми своими, особенно с внучками, веду себя так же, как с публикой (У Левона Оганезова две дочери и две внучки – Прим.ред.). Стараюсь развеселить, но при этом и научить чему-нибудь. А что касается темперамента… В молодости он мне мешал, а теперь – помогает.
Вас часто узнают на улице?
С 1972 года, когда я начал участвовать в телепередачах, меня стали всюду узнавать. Но я же не поп-певец, мне не приходится прятать лицо. Узнают – ну и что? Я к этому привык, тем более, что это приятно: узнают музыканты, молодежь. Почти семь лет я принимал участие в одной телепрограмме, где играл музыку разных стилей, поп и рок, и, видимо, заслужил уважение молодых. В общем, я приблизился к масс-культуре, не потеряв своего лица. В гастролерской тусовке я не участвую, но могу туда прийти как генерал на свадьбу. Когда мне говорят: "Вы – звезда!", я говорю: "Нет, я не звезда, я – планета!" Я отношусь к этому всему с некоторой долей сарказма. Однажды нас с Аркановым назвали: "Две звезды". Я не могу вам повторить, что сказал на это Аркаша, но это было очень смешно.
Вы неоднократно выходили на сцену не только как музыкант, но и как артист.
Так сложилось, что фильмов с моим участием – а такие были – никто не видел, а вот в театре я участвовал в двух спектаклях. Один из них назывался "Монолог", его сочинил Гриша Горин, а поставил Андрюша Миронов. Мы играли его на гастролях, но всего несколько раз. Потом Андрюша помер и больше никто этого спектакля не увидел. А второй спектакль, "Прощай, конферансье", тоже по пьесе Гриши Горина, был поставлен к определенной дате – 40-летию Победы. Обычно "датские" спектакли долго не идут, но этот, в основу которого легла достоверная история о том, как группа артистов Театра Сатиры поехала на передовую, развлекать войска, оборонявшие Москву, и попала под бомбежку где-то возле Нарофоминска, этот спектакль прожил много лет. После смерти Андрея Александровича я ушел из Театра Сатиры, мне было очень горько приходить в театр и не видеть Андрюшу, мы с ним очень дружили. Так вот, я ушел, а мою роль еще долго играл Валера Гаркалин, он тоже очень… ну что значит "тоже". Гаркалин – очень хороший артист, а я себе в этом смысле не льщу, хотя, конечно, я заражен "театральным вирусом".
Левон Саркисович, вы работали и с драматическими актерами, и с профессиональными певцами. С кем из них аккомпаниатору проще найти общий язык?
Я сделаю реверанс в сторону актеров. Актеры – они точнее, они понимают слова, которые произносят, певцы же часто не включают мозги. Особенно забавно, когда певцы поют романсы! Я им внушал: "Главное, не пой от первого лица, а то публика начнет тебя жалеть!" В молодости я очень много работал с Гурченко. В те годы киноактеры ездили по городам, выступали перед показом фильма со своим участием. Кто-то рассказывал о себе, кто-то пел. Ну, Людмила Марковна, конечно, пела. За день мы успевали сыграть 4-5 таких концертов. Очень интересно было ездить с Юрием Яковлевым. У него была своя, особенная, публика, он читал письма Чехова этим своим бархатным голосом.
Все знают, что вы любите импровизировать. А кто из актеров был на сцене наиболее непредсказуем?
Евгений Павлович Леонов заставлял меня ему подыгрывать. Он любил точность во всем. А вот Андрюша Миронов, оставаясь точным в сценографии, в тексте часто импровизировал, вернее, не в тексте… в интонации. Особенно, когда за кулисами была "своя" публика: Лариса Голубкина, Шурка Ширвиндт, Миша Державин. Тогда он делал для них что-нибудь смешное. В своей песенке из "Соломенной шляпки", когда он, знаете, перечисляет женские имена – "Лизетта, Мюзетта…" – он иногда начинал выдумывать имена, которых в тексте нет. Мог целую минуту мучительно "вспоминать" последнюю даму, Мариэтту. Я держал ногу на педали, а из зала ему начинали подсказывать. В таких случаях я сам смеялся как ребенок. Миша Державин всегда умел разыгрывать коллег. Например, он выходил из правой кулисы, и у него был наклеен только левый ус, а правый он держал в руке и тщательно причесывал. Публика этого не видела, это видел только Папанов, а он был очень смешливый, Папанов.
Вы много раз бывали в Израиле…
Я был даже тогда, когда здесь еще не было консульства. Потом участвовал в концерте в честь его открытия. Я обошел весь Иерусалим, но больше всего люблю Нетанию и Тель-Авив. У меня в Израиле много родственников. Ну, что тут скажешь? Историческая родина – она и есть историческая родина. Я сюда как домой приезжаю.
Беседовала Елена Берсон