Неделя в кино: "Эмми" и BBC c наградой для террористов и похищенный еврейский мальчик
На этой неделе американская телекадемия, отвечающая за премию "Эмми", награждала выдающиеся телевизионные работы минувшего года. После объявления номинантов в телекатегориях выяснилось, что одна из конкурсанток в категории "Лучший короткий репортаж на болезненную тему" является активисткой Народного фронта освобождения Палестины (НФОП), который, кстати, признан в США террористической организацией. Несмотря на прямые видео и фотодоказательства активного участия Ауды в мероприятиях НФОП, репортаж палестинки и активистки Бисан Атеф Ауды "Это Бисан из Газы, и я все еще жива", в котором она рассказывает о жизни своей семьи в Газе во время войны, оставили в списке номинантов. По мнению телеакадемиков, премия должна показывать разнообразные точки зрения. Видимо, даже в нарушение закона. Стоит ли удивляться, что Ауда не просто осталась в списках, но и победила в своей номинации и получила "Эмми". А вот интервью с бывшими заложниками Итаем и Майей Регев "Брат и сестра в плену" израильской программы "Факт" ("Увда"), которое соревновалось в категории "Программа об актуальных событиях", "Эмми" не досталось. Бывшие заложники прилетели в Нью-Йорк на церемонию награждения вместе с отцом. Но на сцену подняться им не пришлось. Справедливости ради отметим, что интервью с израильской заложницей Ярден Роман Гат в программе "60 секунд" телеканала CBS жюри "Эмми" наградили. Такое вот получилось "элегантное" решение: вроде как и проблему израильских заложников отметили, но и Израилю наград не дали.
Еще более оригинально выступила британская корпорация ВВС. Как и во всем мире, на канале ВВС в этот четверг должна была состояться премьера фильма "Выжить в 7 октября: Мы снова будем танцевать" израильского режиссера Ярива Мозера. Но в Британии Мозеру выдвинули ультиматум: боевиков ХАМАСа в фильме не должны называть "террористами". Фильм Мозера минута за минутой воссоздает события на фестивале Nova 7 октября, где террористы ХАМАС убили и замучили почти 400 человек и утащили в Газу 44 заложника. Картина смонтирована из видеозаписей с нательных камер террористов и с телефонов участников фестиваля, зафиксировавших зверства ХАМАСа, совершенные в отношении мирных граждан. Именно это в международном праве вполне однозначно называется неприятным для ВВС словом "терроризм". Однако на ВВС решили, что "зрители должны сами сделать выводы" и заставили Мозера вырезать слово "террористы" из картины. Режиссер вынужден был согласиться, чтобы премьера на крупнейшем британском канале все-таки состоялась и "британская публика увидела зверства" ХАМАСа. Тут важно отметить: ВВС впервые так трепетно отнеслись к чувствам террористов. Они ни разу не задумывались, каким словом называть совершивших теракты 11 сентября, нападение на редакцию газеты "Шарли Эбдо" и после других смертоносных акций, совершенных исламскими радикалистами. Так что, как и в случае с "Эмми", решение корпорации ВВС явно продиктовано не соображениями журналистской этики, подразумевающей безоценочное освещение событий. Скорее совсем наоборот.
"Похищенный": задержавшаяся премьера в новой реальности
Фильм "Похищенный" итальянского мэтра Марко Беллоккьо вышел в 2023 году, но только сейчас добрался до израильских кинотеатров. И контекст, в котором его сегодня будем смотреть мы с вами разительно отличается от атмосферы, в которой его смотрели в 2023 году на премьере в Каннах. Белоккьо известен своим абсолютным нонконформизмом и отвагой браться за самые острые социальные и политические темы. Оставляя при этом зрителю больше вопросов, чем ответов.
История, которая легла в основу сценария фильма "Похищенный", произошла в 1852 году в Болонье, которая в то время являлась частью теократического государства Папская область. Не чистая на руку (и не только) служанка-христианка работает няней в семье еврейского купца Соломона (Момоло) Мортара. Когда младенец приболел, она решит спасти его от ада, тайком крестив прямо в доме своих нанимателей. Через семь лет, обзаведясь мужем и собственным младенцем, служанка ищет несложный способ обеспечить свою семью, и рассказывает местному инквизитору о том, что в семье Мортара растет маленький христианин. Получив свои 30 сребреников, служанка отправляется домой, а к Мортара являются местные полицейские, чтобы отнять мальчика, ведь по закону еврейская семья не имеет право воспитывать христианского ребенка, даже если этот ребенок их собственный. Шестилетнего Эдгардо отнимают у семьи и отправляют в Рим, где в кругу таких же сирот при живых еврейских родителях он будетпостигать учение Христа под присмотром самого Папы.
У этого фильма очень неровное повестование – Беллоккьо как будто мечется между героями, не может решить, кто из них переживает большую драму: убитые горем родители, которые не оставляют попыток вернуть ребенка, замерший от ужаса малыш, покорно повторяющий непонятные слова молитвы на латыни, упертый Папа Пий IX, который, несмотря на поднявшиеся по всему миру протесты, ни за что не соглашается вернуть похищенного ребенка. Беллоккьо отказывается выдавать зрителям простые ответы. Он удерживает тонкий баланс между понятным и скрытым, оправданным и бессмысленным, определенно правыми и неправыми. Его Пий IX в исполнении Пабло Пьеробона, пожалуй, самая неожиданная фигура в этой картине. Кажется, впервые Римско-католическая церковь и ее глава показаны не как грандиозный политический институт, а как наделенная властью секта, которая способна полностью изменить, переформатировать личность попавшего в ее силки маленького человека. Кажется, никогда раньше изображая в кино Римско-католическую церковь, режиссеры не отказывали этому институту в политическом величии. Когда-то она представала как мрачный и безжалостный преступный анклав (многочисленные фильмы-разоблачения о насилии и разврате в стенах церкви), когда-то ее высмеивали как прикрывающуюся религиозными идеями жадную до власти пирамиду. Беллоккьо же мало интересуют сенсационные подробности похищения мальчика Эдгардо, хотя эта история стала сенсацией. В отличие от дня сегодняшнего, в середине 19 века чудовищная несправедливость и горе еврейской семьи вызывали протесты у мировой элиты, главу Церкви осудили мировые лидеры и представители аристократии в Европе и Америке, власть Папы пошатнулась. Но об этом Беллоккьо говорит впроброс. Просто потому, что не может не сказать. Итальянский режиссер, разменявший девятый десяток, размышляет в "Похищенном" не об историческом событии, оставшемся в прошлом, а о природе власти и бессилия, и еще о том, как легко религия (любая идеология в сущности) перекраивает личность, кнутом и пряником проникая в поры человека, не лишая его воли, а подменяя мотивацию для применения этой воли. Пий продолжит удерживать у себя мальчика, как сегодня те, кого нельзя называть террористами, удерживают у себя израильских детей. А еврейская семья навсегда потеряет своего Эдгардо, который поначалу из страха, потом из желания быть хорошим, а в финале уже с одержимым восторгом становится "мучеником Христа".
После премьеры Беллоккьо заявил, что снимал свой фильм не ради политических деклараций, а для того, чтобы оставить зрителю право решать. Вопрос только, что может решить сегодняшний зритель, которому ВВС предпочитает не сообщать, что ХАМАС – это террористы.
Обзор подготовила Алина Ребель