Михаил Кайт: "У меня с Гоголем любовь"

Михаил Кайт – театральный режиссер и педагог, давно и успешно работающий в Израиле. Он ставит спектакли как на иврите, так и на русском языке, и его постановки не раз становились участниками и дипломантами многочисленных престижных международных театральных фестивалей. Обладатель израильской театральной премии в номинации "Лучший спектакль малой формы".

В 2014 году он создал и с тех пор возглавляет Независимый Мультикультурный Театральный проект "Белый театр". Новая необычная работа "Белого театра" – спектакль "Мертвые души. АбсурДрама", который будет показан в Тель-Авиве 22 и 23 марта 2023 года. Накануне показов мы поговорили с Михаилом о его новом спектакле.

– Приобрести билеты на спектакль "Мертвые души"

Михаил, прежде всего расскажите немного о себе.

Я родом из Ленинграда, приехал в Израиль в конце 1990-го года. Окончил высшую школу-студию актерского мастерства Nissan Nativ Acting Studio в Тель-Авиве по специальности "Актер театра и кино", а потом мастерскую К. М. Гинкаса в Высшей Школе Сценических Искусств Константина Райкина по специальности "Театральная режиссура".

После окончания театральной студии я сначала работал актером в различных израильских театрах, снимался в кино и сериалах. Но довольно быстро, года через три-четыре, я стал всерьез задумываться о режиссуре.

Впервые в качестве режиссера я поставил спектакль "Забыть Герострата" по пьесе Г. Горина в Гиватаиме в 2007 году. А потом меня пригласили поставить моноспектакль для фестиваля в Иерусалиме по пьесе австрийского драматурга Петера Туррини "Все, наконец!". Эта пьеса о человеке, который решает покончить с собой и вспоминает свою жизнь прежде чем уйти в мир иной. Меня многие обвиняют в том, что у меня спектакли очень мрачные. Но я пытаюсь вести зрителей к надежде через мрак. За надежду надо бороться.

Именно на этом спектакле и образовался костяк команды, человека 3-4, который постепенно начал формировать наш театр. У спектакля "Все, наконец!". была очень хорошая судьба: мы много раз сыграли его в Израиле, а кроме того он попал на множество фестивалей, мы объездили с ним почти всю Восточную Европу. Он существовал у нас в двух вариантах – на иврите и на русском.

Потом мы поставили пьесу Галича "Матросская тишина", перевели ее на иврит и идиш, и спектакль сложился. Гера Сандлер в роли Абрама Шварца – это было настоящее откровение. С "Матросской тишиной" нас также приглашали в Москву на один из фестивалей.

Как бы вы описали ваш театр?

Я стараюсь делать авторский, режиссерский театр, синтезировать психологический и пост-драматический театр, в котором линеарный сюжет вторичен. На первый план выходит сюжет, сотканный из образов и ассоциаций. Мы раскрываем суть через визуальные и образные решения, а зритель воспринимает ассоциативно и эмоционально. Надо сказать, что в Израиле такого театра почти нет.

Так, например, я сделал свою версию "Дяди Вани", где сознательно разорвал привычный канон чеховского психологизма, его не осталось. Суть была – вывернуть все наизнанку. Это был очень сильный энергетически спектакль. "Ваня.Версия" вышел сначала на иврите, а потом на русском. Для зрителя, который хотел увидеть классическую постановку Чехова – это было излишне громко, излишне быстро, излишне ярко. Старшее поколение спектакль категорически не приняло, а более молодым понравилось – это было интересно и неожиданно, это цепляло. К моей радости, мы возили этот спектакль в Россию на фестиваль и его очень хорошо приняли и зрители и критики.

И ваш новый спектакль опять по русской классике – "Мертвые души. АбсурДрама". Расскажите о нем.

Я делаю только то, что во мне откликается и что у меня болит. Про Гоголя я думал еще до Чехова и "Матросской тишины". У меня с Гоголем любовь, и, на мой взгляд, сегодня эта история очень актуальна. Это история о молодом человеке, которого окружает мир людей, для которых продать мертвые души стало делом пустяшным.

В последней главе первого тома Гоголь рассказывает историю жизни Чичикова до того, как он проворовался на таможне. Эта глава дает возможность прочитать его историю по-другому. В каноническом хрестоматийном восприятии принято видеть в нем афериста, ищущего легкую наживу, прохвоста, преступника. Но Гоголь пишет о том, что все, что с детства окружало Чичикова, буквально толкало его в эту сторону. Монолог отца Чичикова, который учит сына тому, как угождать нужным людям и беречь копейку, в нашем спектакле повторяется несколько раз – это как некая мантра, которую вдалбливали в него с рождения.

Чичиков ведет себя именно так, как от него хочет общество. Гоголь дает сигналы, что Чичиков – человек с душой, но писаные и неписаные законы, по которым устроено общество – именно они превращают его в преступника. Когда тебе с детства втемяшивают преступные вещи, объясняя, что так делают все – что еще остается? Чичикова подсаживают на эту иглу, как наркомана.

В нашем прочтении Чичиков – обычный, маленький и в целом неплохой человек, которого ломает общество, живущее по волчьим законам, где все заточено на материальные блага и жажду наживы. Он бросается в авантюру с мертвыми душами, чтобы понять – до какой низости, до какой слепоты может дойти человек. Его поведение протестно-вызывающее, и втайне он надеется, что его остановят на этом пути.

В спектакле есть энергия эксперимента и протеста, элемент игры, антропологического исследования – насколько человек может быть жадным, эгоистичным… А весь второй акт построен на фантазии – каким мог бы быть второй и третий том "Мертвых душ" Гоголя. Мы ввели еще одного персонажа – это Душа. В первом акте она погибает, а во втором Чичиков пытается ее вернуть, спасти. Весь второй акт построен на взаимодействии Чичикова и его души. В конечном счете что бы ты ни делал в своей жизни, истинное богатство – это душа. Зрители, которые читали "Мертвые души", смогут оценить неожиданность и смелость нашей трактовки.

Я слышала, что совсем недавно вы изменили имя своего театра?

Я бы сказал, что наш театр наконец обрел имя. Несколько лет он назывался Независимый мультикультурный театральный проект – то есть практически имени не было. Теперь мы называемся "Белый театр" – "а-Театрон а-Лаван". Наша команда постепенно расширяется, мы привлекаем к работе и новых актеров, недавно репатриировавшихся в Израиль. С теми, с кем в процессе у нас складываются дружеские, творческие отношения, мы надеемся продолжать работать и дальше.

По материалам PR-агентства