"Если бы у нас не было будущего, вряд ли бы я состоялась как актриса и как человек". Интервью с Гилой Альмагор

Об израильской культуре можно говорить бесконечно. Причем в самых разных ипостасях, начиная с того, что израильской культуры не существует вообще, до богатства ее традиций и наличия в ней ключевых фигур. Большинство, все же, склоняется к последнему, не подвергая сомнению тот факт, что актриса Гила Альмагор является одной из ключевых фигур израильской культуры. И это действительно так.

Альмагор - одна из самых активных и талантливых в Израиле, ее все знают и любят. Она не только играет в кино и на сцене. Она еще пишет книги и много занимается общественной деятельностью. Ее имя широко известно и за пределами Израиля. Так, написанная ею для моноспектакля пьеса "Лето из жизни Авии" превратилась в книгу, имеющую в Израиле грандиозный успех, переведенную в т.ч. и на русский и вышедшую в Москве, где практически сразу же была раскуплена.

Редакция NEWSru.co.il публикует интервью с Гилой Альмагор. C известной израильской актрисой беседовал Алексей Осипов, корреспондент израильской газеты "Новости Недели", который предоставил нашей редакции текст данного интервью.

«Только не начинайте с вопроса о том, что женщина – это актриса по своей природе, а по сему ей легко и в кино, и на сцене. – попросила она в начале интервью, - Вы тоже так думаете? Сказал же Шекспир, что весь мир – театр, и все мы в нем актеры. Вот и я не думаю, что женщине-актрисе легче, чем мужчине. Тем более, что актерская игра – это профессия, а не природа».

- Так что, любому человеку достаточно лишь окончить какую-нибудь театральную школу, и звездный путь ему обеспечен?

- Любое обучение – это лишь первоначальная база. Я вообще прошла немного другой путь, и это тема для отдельного разговора. А вот начинающаяся после театральной школы или курса работа, которая находит тебя или которую находишь ты сам, – это главное. Тем более что в Израиле начинающая актриса крайне редко в состоянии содержать семью.

- Спустя столько лет, сейчас вы чувствуете в себе желание или потребность обучать молодых актерскому мастерству?

- Я до сегодняшнего дня почти не преподавала. Да и вряд ли я захочу в ближайшее время оставить основной род своей деятельности, не смотря на то, что предложений такого рода множество. Исключение – несколько мастер-классов, которые я дала в Сингапуре. Плюс еще 2 года, которые я работала в одном из израильских вузов, но вовсе не с будущими актерами, а со студентами, которые изучали психологию и юриспруденцию. Курс, который я вела для них, с английского можно перевести как «вкус искусства».

- Что должно присутствовать в сценарии, чтобы Гила Альмагор отказалась участвовать в съемках или постановке?

- То, что входит в противоречие с моим внутренним миром. Я играла, например, Гитлера. Но посыл этой роли, обращенный к зрителю, был антифашистским, и зал это понял. А вот когда совсем недавно мне предложили исполнить роль Даниэлы Вайс – одного из лидеров поселенческого движения в Израиле, я отказалась.

- Как вы справляетесь с тем, что вас считают своего рода иконой современного израильского искусства?

- Я таковой себя не чувствую. Все так же встаю по утрам, завтракаю и выстраиваю планы на день грядущий. Без скидок на возраст или там известность живу настоящим – снимаюсь, играю, пишу. Тьфу-тьфу, работы очень много. Мир мой не знает пустоты – моя маленькая семья, работа, вот это маленькое кафе, похожее на какое-нибудь европейское, в котором мы сейчас беседуем, и куда я стараюсь забегать на четверть часика побеседовать с друзьями и выпить чашечку кофе.

Да, люди узнают меня на улицах, да, благодарят меня, но со мной ни сейчас, ни тогда, когда я была чуточку моложе и не менее известной, не происходило того, о чем любят рассказывать с экранов ТВ и страниц глянцевых журналов молодые звезды, которые капризно жалуются на то, что им не дают проходу и рвут на части. Увы, про развод какой-нибудь учительницы не напишет никто, если же это происходит с известным в области искусства человеком, то об этом трубят все газеты. Я вот тоже прошла неудачный первый брак, который длился 5 лет. Разошлась, но второе мое замужество оказалось счастливым, но не потому, что об этом писали в колонках сплетен, а потому, что я вкладываю в свое личное счастье много сил, времени и души до сих пор.

- Когда вас спрашивают о чем-то, а у вас нет ответа на этот вопрос, каким образом вы выходите из ситуации?

- Когда я чего-то не знаю, то я честно признаю это. Не стесняюсь этого, равно как и не стесняюсь узнавать что-то новое и открывать для себя неизвестное мне ранее. Я привыкла быть ответственной за все то, что я говорю.

- Вы с вашей известностью, с вашим авторитетом и не в большой политике?

- Ко мне много обращались с такими предложениями, но это не для меня. Политика – штука грязная, особенно когда я вижу, кто в ней крутится. Конечно, есть исключения: Перес, Шарон. Но и ее я попробовала, целых 5 лет будучи членом городского совета тель-авивской мэрии на общественных началах.

- Мы договаривались об интервью с вами на презентации нового сезона канала “Hot”, в телесериале которого «Бэ тафкид» вы играете одну из главных ролей. На презентации было много молодежи, которая чуть ли не лежала на полу. И лишь вы одна выделялись среди всего зала своей царственной осанкой, сидя на малопригодном для этого ультрасовременном стуле. Что это – привычка, отработанная поза или само естество?

- За комплимент спасибо. Вот уж никогда не обращала внимания на то, как я сижу. Поверьте, никогда даже не следила за этим. Но это вовсе не значит, что я в принципе не слежу за собой. На первом месте физические упражнения, которые, признаюсь, не очень-то и люблю. Принимаю витамины и пищевые добавки. В конце концов, я отдаю себе отчет в том, что мое тело – это мой инструмент, который и помогает мне быть актрисой.

- Многие капризничают на тему, что в Израиле нет настоящих театральных традиций, равно как нет традиций в искусстве вообще.

- Мы же не Британия. История современного Израиля не перевалила даже за цифру 100. Хотя история израильского театра началась еще в Москве с молодых сионистов Ровиной, Мескина, Клячкина, которые приехали потом в тогда еще Палестину. Я горжусь тем, что 49 лет назад я начала работать в «Габиме» именно с ними. Главное, чему я научилась у них – это понятие святости по отношению к театру.

А с другой стороны, молодежь делает большую ошибку, заявляя, что они – новое поколение и только они пишут историю с чистого листа, а все то, что было до них, не заслуживает никакого внимания. Нация, которая отвергает сделанное предыдущими поколениями, проигрывает. И не только в вопросах искусства...

Вот совсем недавно пришлось искать одежду для съемок в фильме, действие которого происходит в 50-ых годах прошлого века. Пришлось идти к портнихе, чтобы заказать блестящую кофточку и спортивные брюки на резинках. Не смогла я найти ничего ни в своем гардеробе, ни у подруг из моды того времени. А вот с мебелью произошло совсем наоборот. По молодости из-за отсутствия денег я покупала за копейки старую мебель, которую в те годы все дружно выкидывали, отдавая предпочтение более современной. Прошли годы, мебель так и стоит у меня в квартире, только вот приоритеты вновь поменялись, и она вновь вошла в моду.

Или еще пример. Лет 40 тому назад мы много ездили по стране со спектаклями. Это были первые годы после приезда евреев из восточных стран. В театр приходили недоуменные люди с едой, детьми, животными. Они попросту плохо понимали, куда они шли, что-то постоянно крича нам из зала. Я помню, мы играли «Охотника за бабочками». Так после спектакля люди поднимались на сцену и спрашивали «А где же бабочки? Почему не летали?». Что я вижу, спустя годы, приезжая в эти города? В зал приходят и те же самые люди, и их дети. Но теперь они четко знают, куда и зачем они пришли, чаще всего вообще являясь владельцами абонементов. Это взяло время. Наша культура рождается прямо на наших глазах. Это чудо!

- В молодом поколении угрозу своему положению не испытываете?

- Под Солнцем есть место для каждого. Тот, кто талантлив, всегда достигнет своих высот, и никакая Гила Альмагор ему в этом помехой не будет. А из разницы в возрасте я вообще могу извлекать выгоду. Это, будучи молодой, я грезила о ролях красоток и королев. А вот сейчас я уже могу позволить себе и уродливую старуху, и опустившуюся женщину. Мне уже просто не важно то, как я выгляжу со сцены с точки зрения привлекательности. Важна роль, а не ее внешний облик, ее внутреннее содержание, ну, и еще талант режиссера. Вот с нетерпением жду начала работы над новой ролью – ролью Гекубы. А то, что хотела и не успела? Хотела Элизу Дуллитл в «Пигмалионе», но уже, наверное, поздно...

- С каким настроением вы смотрите в будущее? Есть ли оно вообще у нашей страны?

- Земля Израиля исстрадалась от уже пролитой крови. Если бы у нас не было будущего, вряд ли бы я состоялась как актриса и как человек. Не может не быть будущего у народа, который уже столько сделал на территории, которую и на карте мира почти не видно. Значит, что-то в нас есть? Не зря же евреи со всего мира возвращаются на родину предков.