Маша Вахрушева: в Израиле благодатные условия для балета (ИНТЕРВЬЮ)
Маша Вахрушева, в прошлом – балерина Мариинского театра, а ныне – педагог Академии Русского балета имени Вагановой, уже на протяжении четырех лет сотрудничает с Израильским балетом. Она поставила на израильской сцене классику: балеты "Жизель" и "Дон-Кихот". Работа талантливой танцовщицы и хореографа так впечатлила руководителя Израильского государственного балета Берту Ямпольскую, что она решила пригласить Машу на постоянную работу. Сама Маша признается, что ждала этого и мечтала оказаться в Израиле, снова получить возможность работать в этих "благодатных условиях". Ближайший год Мария Вахрушева будет трудиться в Израиле – как педагог и как постановщик.
Маша, вы ставили спектакли по всему миру, почему очередной точкой на карте ваших профессиональных путешествий стал Израиль?
Во-первых, отношения с Израильским балетом у нас сложились довольно давно. Четыре года назад я познакомилась с этим коллективом, сначала я провела специальный, так называемый "летний курс", состоящий из мастер-классов, а потом меня пригласили сделать серьезные постановки – "Жизель" и "Дон Кихот".
Почему Израиль? Даже не потому, что здесь много русских. Здесь я не чувствую себя таким инородным элементом, как, например, в Южной Корее. Кроме этого, мне понравилось работать здесь. Наши спектакли относительно закрепились в репертуаре Израильского балета, и это здорово, мне нравится работать над их обновлением. Плюс в Израиль приезжают танцевать солисты Большого театра, которых я очень уважаю, с которыми я уже имела удовольствие работать. Плюс море и солнце.
А отдыхать удается?
Конечно! У меня прекрасные условия работы, квартира находится совсем рядом с работой и одновременно – с морем. Для меня дойти до моря за 5 минут – это уже отдых. Здесь много воздуха, свежести. Тель-Авив очень отличается от таких мегаполисов, как Санкт-Петербург и Москва.
Считаете ли вы, что в Израиле балет сможет подняться на новый уровень?
Думаю, да. Собственно, этим я и занимаюсь. Вот на летнем курсе было достаточно много девочек, подходящих по профессиональным и физическим данным для балерин. Хотелось бы, конечно, это все систематизировать, направить в одну колею, чтобы все соответствовало одним определенным требованиям. Для этого нужно немного: педагоги и зал. А это есть. Осталось только составить правильное расписание.
В последние годы вы поставили в Израиле все спектакли классического репертуара. Вы отдаете предпочтение классике?
Классика – это наша база. Я выросла на классике, и основные спектакли в Мариинском театре – тоже классика. Это основа основ. И на ней развиваются новые вещи. Сейчас во всем мире популярны модерн, джаз, неоклассика. Все это очень интересно и мне не чуждо. Но поскольку классические балеты родились в России, они и есть моя визитная карточка, это то, что у меня всегда "в кармане". Это первоисточник.
Берта Ямпольская любит экспериментировать, соединять элементы классического балета со стилем модерн, в общем, отходить от классической школы. Вы часто спорите?
Я сама очень люблю эксперименты. Что-то новое – это здорово, но оно вытекает из старого. Присутствие классических элементов неизбежно. Что же касается хореографии Берты Ямпольской… Балеты, поставленные ею, те, которые я видела, мне, действительно, очень нравятся. Она талантливый ищущий хореограф. Многие ее спектакли, например, "Следы на песке", просто потрясли меня – и атмосфера, и оформление, и музыкальные находки. Я была в восторге. Берта Ямпольская – хореограф с большой буквы.
Расскажите о мастер-классах, которые вы даете в Израиле?
Мастер-классы – это и есть летний курс. Мы собрали две группы – одна помладше, другая постарше. Моей целью было показать, что такое классический балет. Интересно, что на эти мастер-классы могли прийти все желающие, главное, чтобы у них были соответствующие данные, вовсе не обязательно быть учеником хореографической школы при Израильском балете.
Теперь к двум вашим обязанностям – постановщика и педагога-методиста труппы Израильского балета – добавилась еще одна. Расскажите о вашей новой работе в качестве педагога хореографической школы.
Наша профессия имеет определенный набор правил. Заслуга Вагановой в том, что она смогла все эти правила собрать в одно целое и систематизировать. Как педагог я должна четко реагировать на состояние аудитории, с которой я работаю. В Петербурге я работала с детьми, и это было по-другому. Здесь я работаю со взрослыми людьми, которые тоже профессионалы, которые сами могут контролировать ситуацию, сами понимают, чего им не хватает. Здесь я должна только помочь и поддержать, и все время – напоминать наши правила. Еще одна моя задача – вытащить из артиста солиста, найти те "кнопочки", которые помогут ему себя проявить.
Вы давно занимаетесь преподавательской деятельностью?
Да, моя судьба так сложилась, что из-за травмы я рано начала заниматься именно преподаванием. Я уже отметила юбилей – 10 лет педагогической деятельности. Около 6 лет я работала в Бразилии, там мне пришлось совмещать и танцы, и преподавание.
От чего вы получаете больше удовольствия: от преподавания или от учебы, от собственной тренировки?
Это процесс взаимосвязанный. Особенно на данном этапе. Я начинаю урок, и в это же время мои ученики учат чему-то меня. А вот момент наивысшего наслаждения – это когда выходит спектакль. Состоявшееся действо приносит главное удовлетворение.
Среди учеников школы вам уже удалось заметить будущих звезд Израильского балета?
Иногда мне страшно сказать "из нее выйдет звезда", просто чтоб не сглазить. Способные дети, безусловно, есть. Задача педагога – огранить бриллиант, сделать так, чтоб он заблестел. Шлифовка – очень тонкая работа.
В чем преимущества Израильского балета? Чего ему не хватает?
Не хватает систематичности занятий и постоянного коллектива учащихся. Но здесь очень благодатные условия для существования балета. Здесь нет таких холодов, какие есть в России. Поскольку я очень хорошо отношусь к коллективу, к труппе Израильского театра, я стремлюсь помочь им сделать так, чтобы возможности, которые есть у израильских танцовщиков, не пропали даром и были реализованы.
Расскажите о себе, о вашей профессиональной карьере.
Я не из театральной семьи. Дедушка – профессор биологии, другой дедушка – авиатор, мама у меня – биохимик, папа – математик. Никто к балету отношения не имел. Сначала меня отдали на спортивную гимнастику, в 4 года. Несмотря на то, что мне говорили о перспективах в гимнастике, я захотела танцевать. Записалась в хореографический кружок. Педагог посоветовала поступить мне в Вагановское училище. Меня взяли. Мы учились с 9 до 21:00. Это же профессиональная школа, поэтому там идет совмещение обычных школьных занятий с уроками танцев. С детства я принимала участие вместе с другими учениками в спектаклях Мариинского театра. Выпустилась я с отличием, поступила в Мариинский театр и там проработала 6 лет, танцевала поначалу в кордебалете, ездила с труппой на гастроли.
Началась перестройка, и тут мне вдруг подвернулся контракт – работа в Бразилии. Я была молодой и смелой, и решилась на эту поездку. Я старалась работать по максимуму. Но через 6 лет решила все-таки вернуться в изменившуюся Россию. Я пошла работать в Академию Вагановой, завершила и свое высшее образование. Затем я работала в Сеуле и Вене. И вот судьба меня свела с Израильским балетом. Меня пригласили, я приехала, посмотрела, все сложилось удачно, на следующий год я уже приехала, чтобы поставить балет. Я всегда думала потом, что вернусь сюда, даже если меня не пригласят, я приеду в Израиль. Так мне здесь понравилось.
Не тяжело жить в постоянных разъездах?
Вы знаете, как-то у меня была возможность отдохнуть. И я поняла, что от простого отдыха я устаю. Когда помимо отдыха есть еще и работа, это ужасно интересно: надо все успеть – поработать и многое повидать.
В каком возрасте ребенок начинает четко, серьезно осознавать свои пристрастия к тому или иному виду искусства?
Вот вы приводите ребенка куда-то в студию, и он начинает заниматься без всякого удовольствия... Главный показатель – это радость от занятий, так проявляется предрасположенность. В определенном возрасте для гармоничного развития человека полезно попробовать порисовать, поиграть на пианино, потанцевать. Двигаться необходимо. Это развитие координации, мышц. Если вы водите ребенка в какой-то кружок, и он любит то, чем занимается, достижения не важны. Даже если вам говорят, что нет перспектив, позвольте ребенку продолжить. Пусть это будет хобби. Ведь именно так выросли многие наши критики. Они любят, понимают, чувствуют балет до мелочей, но не являются профессиональными танцорами.
Когда вы советовали бы отдавать малышей заниматься балетом?
С 7 лет. И желательно, чтобы никакой базы не было, чтобы до этого ребенок не занимался ни гимнастикой, ни каким-то другим видом спорта. Заниматься чем-то можно только на уровне полезной деятельности – плаванием, например.
А может ли ребенок достичь каких-то успехов, если он пришел в балет уже после 7 лет?
Вы знаете, бывали такие случаи. Например, наш известный мастер, выдающийся танцовщик Константин Сергеев начал заниматься в 14 лет. Его последующие успехи можно объяснить благополучной физикой – сложением, координацией и так далее. В 14 лет проще сделать успехи именно благодаря внутреннему пониманию того, чего ты хочешь добиться.
В этом году вы будете сотрудничать с Израильским балетом, какие планы на ближайший год и думаете ли вы продлить свое пребывание на Святой Земле?
Я хочу способствовать развитию школы, труппы и самой получить удовольствие от работы, от осознания моей пригодности, нужности. Кроме этого, мы рассматриваем возможности постановки других классических балетов. Планов много – самых радужных.
Беседовала Анна Розина
