Выставка художника Лео Рэя: "детский" стиль фантастического реализма

В тель-авивской галерее "Опал" с 13 ноября по 12 декабря проходит выставка Лео Рэя – израильского художника родом из Вильнюса. Лео Рэй проводит свои выставки с завидной регулярностью, он хорошо знаком любителям живописи не только благодаря его картинам, запоминающимся с первого взгляда из-за своего "детского" стиля, но и благодаря его многолетнему преподаванию в школе скульптуры "Базис".

Лео Рэй репатриировался из Литвы 18 лет назад. Фантастический реализм, детские рисунки, впитавшие по дороге от взрослости к детскости традиции западной живописи – недаром молодой Рембрандт выглядывает из-за рамы на одном из полотен Рэя. Из Литвы Лео хотел уехать еще тогда, когда на улицах Вильнюса появились танки, но не смог сразу получить разрешение на вывоз своей собаки и потому ждал репатриации еще год.

У Лео были десятки выставок в Литве, Европе, Израиле, он занимается живописью, скульптурой, графикой и преподаванием. Его мастерская расположена в южном Тель-Авиве на втором этаже промышленного здания - над гаражами и механическими мастерскими.

Много лет Лео исследовал слабости характера известных художников: Климта, Караваджио, Энди Уорхолла. Его также интересует сочинительство прозы – такой же грустной и веселой, как он сам и как его картины.

Журналист Маша Хинич побеседовала с Лео Рэем о его творчестве и открывшейся в Тель-Авиве выставке.

Ваши выставки проходят довольно часто. А нужен ли для выставки повод?

Нужен скорее не повод, а некое количество новых работ.

Как они накапливаются?

Делаешь, делаешь, делаешь – и вдруг оказывается, что в мастерской много картин. Но эта выставка – другая. Я назвал ее "Прохожие", и все представленные на ней работы – на тему прохожих.

То есть, на сей раз не количество решило дело, а качество. Тему "Прохожие" определяли вы или куратор?

Я. Обычно зрители любят некое название, направление, нечто дающее им рамки.

Но вы – "внерамочный" человек.

Верно. Но часто название нечто символизирует. Я всегда даю названия своим работам, описывая тем самым зафиксированную на полотне ситуацию. Среди прохожих встречаются разные персонажи: современные и несовременные, из прошлого и будущего, из нового и старого. На этой выставке я собрал их на 20 картинах, хотя на деле их гораздо больше.

А почему "Прохожие"?

Потому что на улице можно встретить и увидеть кого угодно.

Вы встречаете на улицах персонажей своих картин, героев из будущего и прошлого – вот этих дам в красном, людей-птиц, котов, лошадей, собак?

Именно так. Но, поэтизируя, я бы сказал, что некоторые люди из прошлого для меня не менее важны, чем люди из настоящего.

Кто, к примеру?

Скажем, молодой Рембрандт – видите его на этом полотне? Он еще молод, хочет, чтобы его заметили, потому выглядит эдаким воинствующим человеком в латах, хотя не был солдатом – он сам себя так изображал.

А вас посещает подобное желание? Вам хочется известности, славы?

В живописи – всегда, в жизни – нет.

Живопись для вас – серьезное занятие, хотя, судя по вашим работам, вы – большой насмешник. На ваших картинах происходит сложная игра со многими персонажами на многих уровнях. Правила игры: юмор, гротеск, спешка и одновременно – бег на месте. Безразличие и внимательность. Кто-то нашел в себе силы остановиться и вглядеться в лица прохожих, кто-то продолжает бежать, еще не осознав куда. Образы с длинными носами-клювами, то ли люди, то ли птицы, друг на друга не смотрят, углубленны в себя. Кто это?

Это то ли люди, то ли птицы, как вы верно заметили. Я сам не знаю точно, где проходит граница между людьми, птицами, кошками и собаками.

Кошки, собаки и лошади на ваших картинах неизменны много лет, а вот люди меняются.

Так оно и есть: человечество меняется и стареет, а лошади выглядят так же, как и выглядели 50 лет назад. На людей влияет мода. Красавицы начала двадцатого века вовсе не похожи на красавиц конца двадцатого века. Время формирует социальные условности: вдруг в моду входят мужчины с усами и котелками, а потом чернокожие двухметровые баскетболисты. А вот у собак и кошек моды нет – они всегда хороши.

А есть ли мода на художественном рынке и как она влияет на вас?

Понятия не имею, какова художественная мода. Думаю, что она вообще лежит вне интересов живописи.

Мода не со стороны производителей живописи, а со стороны потребителей, которые помимо собственного вкуса и пристрастий руководствуются и модными течениями.

Это сложный вопрос, на который хочется ответить просто: пишу я не для потребителей, а для себя. И считаю картину удачной тогда, когда она нравится мне, а не кому-то. Этот критерий безошибочный.

Естественно, что ваш вкус определяет качество ваших работ, но выставиться хочется – выставки это ведь часть работы художника. Ваша предыдущая персональная экспозиция проходила в Рамат-Ганском музее современного искусства, на мой взгляд, вы – израильский художник, "западный" человек. Между тем, ваши личные обстоятельства сложились так, что вы делите время между Тель-Авивом и Вильнюсом, где недавно прошла ваша совместная выставка с японцем Казуо Ишии, классическим каллиграфом, также живущим в Израиле. В школе скульптуры "Базис" вы преподаете живопись и каллиграфию. Что это значит? Как вы сочетаете педантичность каллиграфии и ваш свободный образный яркий гротескный мир?

Я преподаю не каллиграфию в классическом смысле этого слова, а каллиграфию в современном понятии этого слова, близкую к абстрактному импрессионизму. Это теория композиции, которая изучается с кистью в руке. Хотя, конечно, мы изучаем и структуры буквы - латинской и ивритской.

Вы любите играть с буквами, ивритский алфавит не раз становился для вас началом игры, вы использовали буквы в качестве деталей работ, на картинах в галерее "Опал" четкие надписи на полотнах похожи на дорожные указатели. Слова и буквы значат для вас не меньше, чем живописные элементы?

Да, ведь помимо живописи я еще и пишу короткие рассказы.

Ваши картины – сами по себе рассказы, со словами-подсказками, с буквами-иконками, фигурками-птицами, напоминающими каллиграфические записи. Общее, как мне кажется, в ваших рассказах и в вашей живописи – та самая атмосфера иного, не суетного мира, без которой искусства просто нет. Не суетного – значит не торопящегося, но композиции на ваших уроках вы создаете в течение нескольких секунд. А как быстро вы создаете свои картины?

Все начинается с эскизов в блокноте, затем иногда я обрабатываю их на компьютере, ищу цветовые решения, а потом в результате все равно все делаю по-своему и работаю над картинами от часа до месяца, но это зависит не от меня, а от самой картины – уже она диктует, как и что делать.

Публика в Литве отличается от израильской?

Не знаю. На вернисажах я вижу своих друзей, учеников, коллег. А потом никого не вижу – ведь сами художники ходят только на открытия. Так что для меня моя публика – это всегда мои друзья. Живопись для меня – привилегия и обязанность. Привилегия – потому что я могу это делать и могу зарабатывать на хлеб любимой профессией. А когда тобой от Бога получена такая привилегия – это ко многому обязывает.

Выставка художника Лео Рэя "Прохожие" в галерее "Опал" проходит по адресу: Тель-Авив, улица Фришман, 15.