Музыкант Максим Покровский в Израиле: "Я мечтаю стать пилотом" (ИНТЕРВЬЮ, ФОТО)
На днях в Израиле прошел концерт знаменитой российской группы "Ногу свело!". Несмотря на загруженный рабочий график, музыканты остались погостить в нашей стране еще несколько дней. Как говорит Максим Покровский, бессменный руководитель коллектива, Израиль – это всегда отдых. В то время как в Москве идет снег, на тель-авивском побережье все еще жарко и можно купаться в теплом море.
Ранним утром, перед походом Максима на пляж, где его уже ждали семья и друзья, корреспондентка NEWSru.co.il встретилась с ним в лобби тель-авивской гостиницы.
Вы уже неоднократно бывали в Израиле. Но на этот раз группа "Ногу свело!" привезла особый акустический концерт. Все ли получилось?
Вы знаете, если говорить по факту, о том, как прошел концерт, какой была взаимосвязь с публикой, все вышло даже лучше, чем мы ожидали. Но было очень сложно: для нас это была нерегулярная программа. К ней пришлось долго привыкать. Это абсолютно переделанные песни. Но основная сложность заключалась в том, что наш клавишник потерял загранпаспорт и вынужден был дать нам вместо себя студию, где были записаны все его партии. На гитаре играл наш техник. Но мы в этой ситуации оказались победителями, победили сами себя.
Раньше вы выступали с этой программой?
Один раз, полтора года назад. Сейчас мы провели серию репетиций специально для одного концерта в Тель-Авиве. Причем, в прошлый раз эта программа включала в себя 11 или 10 песен, а сейчас их было 16, то есть, некоторые песни пришлось заново учить. Правда, в программе нет ни одной новой песни – только старые, но очень измененные.
Сначала "Ногу свело!" однозначно определяли свой музыкальный стиль – панк-рок. Сейчас отнести вашу музыку к какому-то определенному жанру довольно трудно. Вы сами нашли ему название?
Нет, во-первых, это сложно, а во-вторых, я этим поиском не занимался. Это суета. Я предпочитаю брать стили и пользоваться ими как инструментами. А наоборот делать – приближать свою музыку к какому-то стилю – это значит сужать собственные рамки, мне это не очень интересно.
Чем объясняются такие перемены? Смена стиля – это самосовершенствование или просто смена интересов?
Если говорить о концерте, который был в Израиле, – это не только смена интересов. Это, прежде всего, просто внесение разнообразия. Мы хотели сделать необычный живой концерт, он внеочередной, потому что через полгода мы приезжаем снова. Думаю, это будет другая, наша регулярная программа.
Вы очень разносторонний человек, никогда не останавливались на достигнутом и не ограничивались исключительно созданием новых альбомов. Так, в 1997 году группа написала музыку для шоу Московского цирка Никулина на Цветном бульваре, под которую цирковые артисты работают и по сей день. Как так получилось, что именно вам предложили написать, если можно так сказать, этот саундтрек к цирковому шоу?
Это было ужасно интересно. Но в итоге, эта работа не была закончена. Целостного шоу так и не было. В результате получилось несколько номеров, которые разъезжают по всему миру и сейчас. Например, знаменитый номер Корниловых, дрессировщиков слонов, поставлен на нашу музыку. Он показывается в Европе, Японии, России.
Началось все с того, что мы познакомились с гениальным цирковым режиссером Валентином Гнеушевым, тогда он был главным режиссером Цирка на Цветном бульваре. А потом у него просто сорвало башню как раз в тот момент, когда он почти довел программу до конца. Это была урбанистическая эстетика, хайтек, это было интересно, ново. Но он разругался с цирковой дирекцией и был лишен своей должности. Ему не хватило одного кванта терпения, адекватности, чтобы остаться с нами и довести дело до конца. Это была очень сложная работа, Валентин был очень сложным человеком, но он гений, в этом нет сомнений.
В 2001 году вы попробовали свои силы на театральных подмостках – приняли участие в спектакле Сары Кейн "Cleanset". Расскажите об этом.
Ну, правильнее было бы сказать – спектакль литовского режиссера Живилле Монтвилайте, а Сара Кейн – драматург. Это был мой единственный опыт на театральной сцене, в жизни это можно и нужно пройти. Но я могу точно сказать: театр – это не мое. Зато мы очень подружились с Жужей, так называют Живилле в Москве, она стала режиссером нашего шоу на 15-летие группы "Ногу свело". Театральная часть этой постановки – ее рук дело.
Так что же это было: попытка попробовать себя в чем-то новом, найти себя?
Нет-нет. Это была попытка не отказать. Меня просто позвали, и я не хотел отказывать. Я не испытываю на этот счет никаких амбиций.
Но в кино вы все-таки сыграли, и не один раз…
Да. Мне было легко играть, но никаких планов на этот счет я не строю. Я делаю это легко. У меня нет какой-то особой подготовки. Я просто говорю то, что меня просят сказать. Когда я снимался в сериале "В ритме танго" с Наталией Орейро, то замечательный режиссер Александр Павловский после первого дня работы сказал: "Максим, с вами легко работать, а я-то думал, что артисты такие зажатые". И я сказал: "Понимаете, у меня просто нет амбиций".
Как получилось так, что вы оказались в Голливуде? Причем, не просто так, а снимаясь в роли Горыныча в фильме "Охотники за сокровищами".
Это была очень интересная работа. Александр Невский, продюсер картины, освоил голливудский продакшн, он пригласил голливудского режиссера Брента Хаффа, знаменитого актера Дэвида Кэррадайна, который сыграл более ста ролей в театре и кино.
Он играл главную роль в фильме Тарантино "Убить Билла"?
Да. С ним на съемочной площадке я не пересекался. Но зато работал вместе с актером Уильямом Шокли, которого вы, конечно, помните по фильму "Робот-полицейский". С ним я сидел в трейлере, репетировал текст – это при моем-то английском, точнее, при его отсутствии. У него хобби – он музыкант, а у меня хобби – я актер. Я профессионально занимаюсь музыкой, а он профессиональный актер. Нам интересно было работать вместе.
Ну и, конечно, западный способ производства. Я уже неоднократно видел, как там работают. В момент деяния – поешь ли ты или снимаешься в кино, основная задача – это получить удовольствие. Она не единственная, но основная. И только тогда, когда ты полностью в команде и в то же время сам по себе, когда тебе нравится то, что ты делаешь, тогда ты сможешь перенести на ленту, на пленку, в цифру себя. Это очень важно.
Сейчас у вас есть возможность насладиться именно западным способом производства – над своим новым проектом вы работаете в Лондоне.
Да, я затеял абсолютно новый проект. И в России, и за его пределами. И поначалу в России и за границей это будет не совсем одно и то же. Около полутора-двух лет назад мы с моим новым другом Майклом Дойли, очень известным ди-джеем из Лондона, решили попробовать, начать мою карьеру за границей. Я спел в Лондоне одну песню "Remember me, remember you", для тех, кто знаком с русской музыкой, это римейк песни "Хару Мамбуру". Это очень скромный, но конкретный старт. Есть артист Макс Покровский, есть продюсер Майкл Дойли…
Так Майкл выступил в роли продюсера?
Да. И еще как партнер, он же написал слова к песне. То есть, произведен сингл, и с 1-го октября этот сингл находится на больших порталах, таких как iTunes, Tune Tribe, e-Music, Napster и другие. Его можно найти и послушать там. Мне бы очень хотелось донести это до нерусскоязычного слушателя.
Вторая песня этого проекта – переработка нашей не очень известной песни "S.O.S. in the Ass". Это будет более электрическая, напористая и менее известная песня. Она станет переходным этапом. А затем я хотел бы перейти к подаче совершенно новых песен, коих у меня много. Это уже не совсем "Ногу свело", это электронная музыка, еще не танцпол, но все же… Сейчас я буквально пребываю на нервах, завтра я должен оказаться в студии в Москве и закончить микс первой песни. В Лондоне ведется работа по промо, через несколько недель начнется работа по производству ремикса "Remember me, remember you", и в Лондоне же начинается производство микса второй песни.
В Москве я занимаюсь абсолютно новой музыкой, и я уже подготовил достаточно материала для альбома. Я написал новую песню на русском языке, но с абсолютно интернациональным названием "Shopping". Сейчас я предъявляю очень серьезные требования к миксу своей новой песни, учусь ставить точки над i еще в процессе работы, а не потом, когда все выходит в эфир. Последние два-три года я провел у компьютера, изучал работу синтезатора.
Насколько я понимаю, вы принимаете непосредственное участие во всех этапах создания и обработки музыки. Вам нравится все делать самому или, как минимум, контролировать процесс?
Если честно, я бы все и делал сам. Но это, к сожалению, не совсем правильно. Нужны еще уши. Нельзя, начиная с первой ноты и до мастеринга, все делать самому. Хотя в новом альбоме будут и мои миксы.
Как вы успеваете совмещать такую активную работу в студии с гастролями?
В последнее время мы подустали. По-хорошему я должен был бы завтра в Москве отоспаться, а потом дня два или три плодотворно поработать, посидеть с аранжировщиком, но это опять откладывается, потому что мы едем в Череповец, Вологду и Ярославль.
Я должен непременно сказать спасибо Израилю. Здесь я всегда отдыхаю и, кстати, веду абсолютно здоровый образ жизни: практически полное отсутствие пьянства, только легкое пиво вечером, солнце, море… Это отдых. Я отыграл в "Зеленом еноте" – вот и вся моя работа. А вообще, гастроли с работой над новыми проектами не совместимы. Придется пересмотреть свой график.
В 2003 и 2004 году на телевизионные экраны вышел очень популярный проект "Последний герой". Как вам, такому занятому человеку, удалось найти время и стать одним из участников этого реалити-шоу?
"Последний герой" длился около 40 дней. Когда я согласился поехать на проект в первый раз, я по-настоящему этого хотел, мне было интересно. А потом, здесь есть достаточно прозаическая сторона вопроса, и я ее никогда не пытался скрывать. Россия с точки зрения путей продвижения себя в шоу-бизнесе – очень специфическая страна. Достаточно сложно прочесть в новостях, что Мик Джаггер поехал на остров для рекламы нового альбома "Роллинг Стоунс". Я ни в коем случае не пытаюсь примазаться к его славе, поставить себя на один с ним уровень, но я все-таки был достаточно известным в России артистом, и, тем не менее, так мы себя продвигаем. В то же время, таким образом я проверил свои умственные устои, сохранил свои принципы. Но главное для меня все-таки было остаться музыкантом. И я им остался. Я написал песню "Я – не последний герой", посвященную моему пребыванию на острове.
А во второй раз я поехал, уже достаточно увлекшись проектом.
Что было самым сложным?
Идиоты. Необходимость терпеть идиотов, непорядочных, неоткровенных. Многие люди на острове ведут себя с пониманием того, что они работают на камеру, с целью подольше продержаться.
В шоу принимали участие и звезды, и простые люди. С кем было труднее жить и общаться?
Честно говоря, это не имело там значения. На острове все становятся одинаковыми. В данном микро-мире все сравниваются, там условия игры одни и те же.
После этого был еще один телевизионный проект – "Форт Боярд"…
Он был не после, а между двумя сезонами "Последнего героя". "Форд Боярд" – это сложная игра, но это непродолжительная сказка. Ты выполняешь задачу и все. Я трижды участвовал в записи этой программы.
Несколько лет назад вышел 5-серийный фильм "Время-Деньги" Евгения Лунгина. Музыканты группы "Ногу свело!" сыграли в нем самих себя, а кроме этого – написали саундтрек к фильму. Какая работа оказалась сложнее: музыкальная или актерская?
Актерская не сложна – мы играли самих себя, как и в фильме "В ритме танго". В фильме "Охотники за сокровищами" я, по крайней мере, играл кого-то другого. За фильм "Время-Деньги" мне обидно, потому что, несмотря на то, что он был, на мой взгляд, очень хорошим, эта картина прошла незамеченной. А что же касается моей работы, то я получил ни с чем не сравнимое удовольствие от написания инструментальной музыки. Есть такой диск "Москва-Шаверма", это саундтрек к фильму, есть в нем одна песня, а все остальное – инструментальная музыка. В ней ты свободен от всех правил: нет рамок в 3-4 минуты, обязательных куплетов и припевов, и так далее.
Видимо, работа в кинематографе вас очень впечатлила. Приблизительно в этот же период была написана песня "Идем на Восток!" к фильму "Турецкий Гамбит". Что появилось раньше – идея песни или предложение о работе над саунтреком?
Бывает, что ты сначала написал песню, а потом оказывается, что она подходит для звукового ряда какого-то фильма. А бывает, ты получаешь заказ. Так было и с "Турецким Гамбитом", там абсолютно моя мелодия, все мои слова. Но это было жесткое взаимодействие с продюсером, который знал, чего хочет. Или не знал. В итоге, если отмести все минусы, я остался доволен. Особенно тем, что именно во время работы над этим саундтреком было изобретено словосочетание "Идем на Восток". Оно дало название и песне, и альбому, и даже фильму, который мы сняли сами и о себе. Кстати, этот фильм начинается с сюжета про Иерусалим, про наше путешествие в этом Святом городе.
Одной из последних ваших работ стала подготовка гимна в поддержку проведения Олимпийских игр в Сочи. Это идейная работа?
Я не принимал участия в написании гимна, из-под моего пера такие произведения не выходят. Я спел. Я отвечу вам честно и откровенно: я несказанно счастлив, что мне не пришлось ни одной секунды думать. Мне позвонил мой директор и сказал: такого-то числа во столько-то тебе нужно приехать в студию. Я сказал, что согласен, и спросил только, что надо делать. Он решил за меня, вот и все. Так что, это не было идейной работой.
На Олимпийские игры поедете?
Только в том случае, если будет некий ангажемент группы "Ногу свело". Но помимо того, что олимпийский огонь – символ дружбы, и Олимпиада – это очень почетно, есть город Сочи. А мне совершенно не нравится то, что происходит в нем сейчас. Сумасшедшими темпами растут цены на жилье, и даже вышел закон, по которому у человека можно будет отнять землю. Это все равно, что ко мне бы пришли и сказали: мы забираем у тебя твою дачу в Подмосковье.
Вы живете под Москвой?
К своему большому стыду я живу в Москве. Ни я, ни моя семья не любим этот город. Это мой родной город, но то, что раньше было великим памятником архитектуры, сейчас всячески пытаются ликвидировать, и это удается. План по ликвидации Москвы в деле. Мне тяжело там дышать, видеть все это. Но там моя работа.
А есть какой-то город на земле, где бы вы хотели жить, если абстрагироваться от возможностей?
Да. Лондон. Или у себя на даче под Москвой, где я пытаюсь жить в любую свою свободную минуту.
При таком напряженном рабочем графике хватает время на отдых, занятия спортом, а главное – на семью?
Я пытаюсь быть не виртуальным папой. Например, в Израиль я приехал со своим сыном и женой. Но дочка сейчас с бабушкой на нашей даче. Она даже желание загадала – увидеть папу. И я очень переживаю по этому поводу и, конечно, постараюсь что-то изменить.
Вы музыкант, вы пробовали себя на телевидении, в кино, вы написали книгу "Детские рисунки". В какой бы еще роли хотел выступить Максим Покровский?
Вы спрашиваете меня – кем бы еще я хотел быть? Я хочу, прежде всего, остаться музыкантом. Я бы хотел бы родить новый музыкальный проект. В то же время, я с удовольствием сыграл бы в хорошем кино, в каком-нибудь эпохальном фильме. И я бы хотел иметь собственное телевизионное шоу, хотел бы стать его создателем.
Музыкальное шоу?
Нет. Приключенческое. Я бы не хотел называть его "реалити-шоу". Но в России это тяжело сделать – в основном все телевидение там работает на базе покупки лицензий. К тому же в России отсутствует любое человеческое отношение в самой структуре телевидения. Я, наверное, даже не работал бы в этом шоу, как ведущий, а если бы и стал вести его – только для того, чтобы дать старт новому бренду. Вместе с хорошим партнером я создал бы свою телевизионную компанию, которая производила бы несколько таких проектов.
А есть у вас какая-то большая детская мечта, которая пока не осуществилась?
Есть мечта, которая становится, к сожалению, все менее и менее явной. Я хотел стать пилотом гражданской авиации. Я летал на гидроплане, прыгал с парашютом. Но та моя мечта пока не осуществлена, и, наверное, не осуществится. Самолет в воздух я еще не поднимал…
Беседовала Анна Розина