Panorama: Иран: режим-банкрот
Пино Буонджорно
Они приезжают в Дубаи с огромными чемоданами, набитыми долларами. Иранцы вынуждены платить наличными или даже обменивать ковры и икру на товары, которые они покупают в Арабских Эмиратах, поскольку иранские банки, в условиях эмбарго ООН, больше не могут действовать за рубежом.
Первый государственный финансовый институт, основанный 80 лет назад, банк Sepah, оказался на грани коллапса из-за резолюции ООН 1747, поскольку поддерживал ракетную программу. 30 марта этого года Банк Италии ввел санкции против итальянского филиала банка Sepah. В конце октября три других государственных иранских банка – Saderat, Melli и Mellat – были исключены из финансовой системы США.
И чем страшнее угрозы фанатичного президента Махмуда Ахмадинеджада, 51 год, тем более неустойчивой становится экономика Ирана.
Первые две резолюции Совета Безопасности ООН, от декабря 2006 года и последняя, от марта 2007 года, создали серьезные трудности для режима аятолл. Если в конце ноября будет принята и третья резолюция (хотя это кажется маловероятным после оправдательных заявлений генерального директора Международного агентства по атомной энергии Мухаммада Эль-Барадеи) или если Евросоюз по инициативе Франции и Великобритании введет дополнительные односторонние санкции, банкротство банков может распространиться и на десятки частных и государственных компаний.
Целый ряд дипломатических отчетов, поступающих из Тегерана, с которыми имел возможность ознакомиться журнал Panorama, впервые свидетельствуют о том, что международные санкции тяжело сказываются на экономике. "Руководство на грани нервного срыва", – называется одно из досье. Реакция общественности на нормированное распределение бензина с индивидуальной квотой 100 литров в месяц, вступившее в силу 27 июня, застала правительство врасплох.
Почти все заправки брались штурмом, некоторые были сожжены. Протесты не закончились и после объяснений иранского президента, который сообщил, что экономия для государства в 2007 году составит 4 млрд долларов. Факты таковы: несмотря на второе место в мире по добыче нефти (3,9 млн баррелей в день), Иран вынужден ежедневно покупать 15 млн литров бензина.
Последствия этого спорного решения не заставили себя долго ждать. Черный рынок торговли с ОАЭ и Турцией взорвался. Инфляция вышла из-под контроля: 23,4%, по данным парламентского исследования, опровергнувшего лживые официальные данные о 13-17%. Уровень безработицы вырос до 20%, в периферийных городах сократился объем транспортных муниципальных услуг.
Пятилетним планом на 2005-2010 годы предусматривались иностранные инвестиции в размере 28 млрд долларов на строительство новых нефтеперерабатывающих предприятий. В действительности поступает всего 1 млрд долларов в год. Вина за эти провалы возлагается на Ахмадинеджада, и постепенно, с обострением кризиса, ставка повышается.
Президент, которого поддерживают генералы КСИР, считает, что на данном этапе желательно объявить мировому сообществу, "в качестве сдерживающего фактора", что Иран близок к производству первой ядерной бомбы. Безусловно, международное давление усилится. Но международное сообщество будет поставлено перед свершившимся фактом, и у него не будет выбора, кроме как согласиться с новым соотношением сил. Это согласие послужит также укреплению единства в обществе, которое, таким образом, позабудет про ненавистные продуктовые карточки.
Совсем иного мнения придерживается глава консервативного крыла Хашеми Рафсанджани, один из ведущих бизнесменов страны, интересы которого простираются от медных рудников до фисташек. Не отказываясь от ядерных проектов, следует держать открытыми двери для дипломатического диалога и избегать безответственных поступков, считает он.
Война внутри лагеря консерваторов, между радикалами и прагматиками, обещает быть жестокой. В то время как духовный лидер Али Хаменеи выступает с предупреждениями во время пятничных проповедей, Ахмадинеджад выводит из игры Али Лариджани, одного из фаворитов великого аятоллы. Это решение рискует обернуться бумерангом: духовный лидер может в начале 2008 года объявить Лариджани кандидатом на пост президента ради выживания хомейнистской революции.