Le Figaro: Вся Европа превратилась в мишень для начинающих террористов
Арно де ля Гранж
Некомпетентность террористов в Лондоне и Глазго сравнима только с их
решимостью. Опасность касается и Франции
Если бы на заднем плане не маячили мрачные замыслы и более серьезные опасности, можно было бы улыбнуться, говоря о последних действиях экстремистов на том берегу Ла-Манша. От пассажирских самолетов, брошенных в лицо торжествующему капитализму, к жалкой водоподъемной машине в аэропорту Глазго – угрозы, похоже, утратили горделивый характер. Можно улыбнуться, но не стоит этого делать, потому что некомпетентность начинающих террористов Лондона и Глазго столь же велика, как их решимость, их безразличие к собственной смерти и жизни других людей.
Вне зависимости от того, что выявит британское следствие, рассмотрим категорию активистов, сформировавшуюся в Европе в последние пять-шесть лет. Это стихийное поколение "террористов снизу", привлеченных обманчивыми огнями жертвенного искупления, которое для одних связано с "Аль-Каидой", для других – нет. Когда глава MI-5 – внутренней британской разведки – Элиза Маннинэм-Баллер несколько месяцев назад призналась, что спецслужбы выявили в стране "200 групп или сетей" и постоянно следят "более чем за 1800 лицами", она имела в виду именно этот питомник активистов.
Современность против радикализации
Однако такая ситуация характерна не только для Великобритании. Арестованный в мае в Нанси французской Службой внутренней контрразведки (DST) ясновидец тоже так или иначе принадлежал к этому отродью. Этот человек, радикальный исламист алжирского происхождения, на интернет-форумах предлагал свои услуги магрибской ветви "Аль-Каиды". Контакт состоялся. Он выразил готовность напасть на префектуру или 13-й полк парашютно-десантных войск. "Это доказывает то, что отдельный индивид часто нуждается в причастности к организации, как для легитимации собственных действий, так и из-за потребности в технической поддержке", – комментирует Луи Каприоли, с 1998 по 2004 год возглавлявший отдел по борьбе с терроризмом в DST, советник охранного агентства Geos. В Германии два молодых ливанца, летом 2006 года планировавшие посеять смерть в поездах, несомненно, были идейными "братьями" подозреваемых из Лидса, Лондона и Нанси.
В техническом отношении уровень террористов оставляет желать лучшего. "Поколение, прошедшее через афганские лагеря, было более метким, – продолжает Луи Каприоли. – На протяжении трех месяцев они стреляли из "Калашниковых". Если они демонстрировали проворность, их еще три месяца обучали обращению с взрывчаткой. А если они оказывались действительно способными, их учили пользоваться химическими компонентами для производства взрывчатки".
В отношении мотивации эта ситуация вызывает большее беспокойство. "Никогда не надо насмехаться над людьми, даже неумелыми, но готовыми совершить теракт, будь то камикадзе или кто-то еще, – продолжает Каприоли. – Здесь присутствует большая доля вовлеченности, психологической обработки". Среди активистов – выходцев из третьего поколения иммигрантов мы практически всегда сталкиваемся с глубоким кризисом самоидентификации. "Воздействие современности не защищает от радикализации, а напротив, ускоряет ее", – объяснял недавно Фархад Хосрохавар, руководитель исследовательского центра Высшей школы социальных исследований. Молодые активисты – уже не пакистанцы или алжирцы, но еще и не британцы или французы. Даже если они имеют какие-то рудиментарные представления об исламе, они укрываются за "мусульманской" идентичностью – транскультурной и транснациональной.
Бен Ладен – "дитя клипа"
Французские спецслужбы обеспокоены двойственным феноменом: все большим размахом подобного насилия и спонтанным "волонтерством". Долгое время считалось, что вербовщики "Аль-Каиды" обходят пригородные трущобы и местные мечети в поисках новых активистов. Однако часто все происходит совсем наоборот. Психиатр, социолог и бывший агент ЦРУ Марк Сейджмен объясняет, что "объединение под знаменем джихада – явление, возникающее скорее снизу, чем сверху. Молодые волонтеры выступают от своего имени". Доминик Тома, исследователь Высшей школы социальных исследований, утверждает, что второе поколение Лондонистана не обязательно состоит в контакте с радикальными проповедниками. Они хотят вписаться в глобальное соотношение сил. Как говорит специалист по исламу Жиль Кепель, Усама бен Ладен – "дитя клипа", и все эти молодые люди черпают энергию, позволяющую им перейти к действиям, в экранизации страха. Одни ведут собственный блог, другие – собственную войну.
Все происходит так, как будто в Европе "Аль-Каида" может рассчитывать на две "армии": армию радикальных любителей и армию более опытных активистов, ушедших в подполье, но не исчезнувших. "Определенные признаки указывают на то, что идеологи "Аль-Каиды" не отказались от идеи "мега-терактов", – поясняет источник из разведслужб. – Но репрессивные меры вынуждают их действовать осторожно. У них есть время". А пока более или менее значительные теракты позволяют оккупировать сферу страха, что само по себе уже является маленькой стратегической победой.