The Wasington Post: Земля и образ жизни на Голанских высотах привлекают поселенцев
Скотт Вильсон
Ливанская война воскрешает спор из-за территории
На краю растущего еврейского населенного пункта Кацрин, которое называет себя "городом воды и вина", Моти Бар строит стильную микропивоварню и ресторан в супермаркете из стекла и камня, открывшегося несколько месяцев назад. Его предприятие, вплоть до импортных пивных баков, – это ставка на то, что Израиль останется на Голанских высотах в ближайшие годы.
Качественное пиво и вид на море Галилейское призваны привлечь молодых профессионалов, которых в Израиле агрессивнее, чем когда-либо, побуждают перебираться на это неровное плато, захваченное у Сирии во время ближневосточной войны 1967 года. Десятки недавно улучшенных участков под дома тянутся на запад, а в нескольких милях от паба Бара появляется технопарк "Голантех".
"Мы живем так, как будто будем здесь всегда, – заявил 42-летний Бар, который ездит на работу из соседнего Канафа. – И не думаю, что есть причины, по которым нам следует уйти".
Летняя война Израиля с "Хизбаллой", группировкой ливанских шиитов, играющей роль военного заместителя Сирии, воскресила длящийся десятилетиями спор о Голанских высотах. Новейшую стадию формируют и демографические перемены, выразившиеся в этом растущем поселении.
Израиль аннексировал Голанские высоты в 1981 году и предложил арабским жителям этой территории гражданство еврейского государства, чего он не распространил на палестинцев на Западном берегу и в секторе Газа. Аннексию не признало мировое сообщество, и большинство арабов отказалось от предложения в знак протеста против того, что они считают незаконной оккупацией. Но они имеют вид на жительство, которое позволяет им ездить по Израилю и голосовать на местных выборах.
Большинство арабов на Голанах – друзы, представители секты, отколовшейся от ислама века назад, у которой много последователей в Ливане, Сирии и Израиле. В отличие от большинства друзов в Израиле, друзы на Голанах идентифицируют себя как арабы и не служат в израильской армии. Огромное большинство считает себя гражданами Сирии, хотя небольшой процент поддерживает израильское присутствие здесь.
Много лет израильские военные противились гражданским поселениям на Голанах, особенно вдоль границы с Сирией, из страха, что район снова станет полем боя. Несколько мелких израильских поселений, тем не менее, были создано, но в последние 15 лет весь новый рост происходил в существующих границах поселений, а не в новых районах.
В последние годы темп ускорился. Теперь впервые количество еврейских поселенцев на Голанах вскоре может превысить почти 20 тыс. арабских жителей, чьи семьи остались здесь после войны. Рубеж, возможно, уже перейден, признают арабские лидеры, так как ежегодно на Голаны переезжает 400 еврейских семей.
После окончания ливанской войны, 14 августа лидеры поселенцев начали рекламную кампанию стоимостью 250 тыс. долларов, чтобы привлечь молодых израильтян соблазнами бесплатной земли и образом жизни, соединяющим Marlboro Country, Napa Valley и X Games. Их цель – удвоить в течение десятилетия еврейское население на Голанах до 40 тыс. через образ ковбойской шляпы на бритой голове.
В то же время президент Сирии Башар Асад призвал к новым переговорам о Голанах, ободренный нерешительной войной Израиля с "Хизбаллой". Много лет сирийское правительство помогало вооружать и финансировать "Хизбаллу", чтобы усилить собственную позицию на переговорах по региону. Между тем сирийская армия остается на своих позициях у густо заминированной границы.
В недавнем интервью немецкому журналу Der Spiegel Асад добавил зловещую ноту в предыдущие призывы к переговорам, предупредив: "Когда исчезает надежда, война действительно становится единственным решением". В ответ израильский премьер Эхуд Ольмерт назвал Голаны "неотделимой частью государства Израиль".
"Несомненно, стойкость сопротивления в Ливане, покончив с мифом о непобедимой израильской армии, укрепила нашу веру, что конец оккупации близок как никогда, – заявил 62-летний Хаил Абу Джабаль, политический лидер друзов в городе Мадждал Шамс, который семь лет провел в израильской тюрьме за борьбу против израильского присутствия на Голанах. – Но расширение этих поселений – ошибка, которая отдаляет мир и приближает насильственную конфронтацию".
Поднимаясь от моря Галилейского до покрытой снегом горы Хермон, Голаны представляют собой каменистый склон с виноградниками, коровьими фермами, фруктовыми садами и следами конфликта. Огромные минные поля тянутся за ограждениями из колючей проволоки, а заросшие остовы сирийских домов, казарм и мечетей маячат вдоль дорог, преимущественно пустых. Траншеи и земляные валы до сих пор видны на земле, где израильская армия дважды сражалась с сирийскими войсками.
Десятилетиями израильские военные считали Голаны важным высотным буфером на пути сирийского вторжения и усеяли регион базами. Но в последние годы некоторые израильские генералы говорят, что воздушная мощь уменьшила стратегическое значение высот. Они по-прежнему остаются учебным полигоном для пехоты и бронетанковых соединений.
Возможно, важнее то, что регион поставляет Израилю треть питьевой воды.
"До войны с Ливаном не было разговоров о том, чтобы отдать Голанские высоты. Занимались реальной проблемой Израиля – как быть с палестинцами, – сказал 48-летний Эли Малка, лидер группы поселений на Голанах, которая использует бюджетные деньги на рекламный блиц. – Мы строим, мы растим. И я не вижу перспективы переговоров с Асадом".
Еврейская история видна в руинах синагоги IV века среди других, найденных на Голанах, превращенной в объект туризма на краю поселения, где живет 7,5 тыс. человек. Но большинство из примерно 100 семей, ежегодно приезжающих в Кацрин, крупнейшую из 33 еврейских общин на Голанах, – светские израильтяне вроде Топаз Баркай, 32-летней бывшей сотрудницы банка, приехавшей в сентябре.
Отец Баркай погиб на Голанах во время арабо-израильской войны 1973 года, когда ее мать была беременна ею. Она родилась здесь, провела основную часть своей взрослой жизни, учась и работая в Тель-Авиве, космополитическом прибрежном городе, куда она до сих пор ездит на профессиональные футбольные матчи и в ночные клубы. Ее новая работа – убеждать своих друзей переехать на Голаны, где есть лыжи, водный спорт, разведение крупного рогатого скота и заводы элитного вина.
"Мы пытаемся омолодить это место", – сказала Баркай.
Полтора года назад образ жизни на Голанах привлек Эйнбар Пельтер и ее мужа Таля, офицера и вдохновенного виноторговца. Супруги приехали с двумя маленькими детьми из приморского города Нетания в Мером Голан – кибуц, основанный через месяц после войны 1967 года.
Пельтер, ландшафтный дизайнер, в чьем дворе теперь сочетаются виноградные лозы, лаванда и травы, сказала, что обещание таких вещей, как бесплатная земля, общинное устройство и дикая природа, развеяло их сомнения по поводу переезда в оккупированный регион. В винных каталогах Тель-Авива теперь появляется название Pelter Wines.
"Даже если это окажется временным, мы решили, что оно того стоит, – сказала 32-летняя Пельтер, которая в последний год видит, как заселяется округа. – Над общиной, которая не растет, нависает угроза гибели".
Арабское население, составлявшее примерно 7 тыс. после войны 1967 года, выросло приблизительно до 20 тыс. Многие из них отказались от гражданства. Тех, кто его принял, по сей день подвергают остракизму в четырех изолированных горных городах, где концентрируется друзское население.
"Спустя почти 60 лет основной вопрос, есть ли у израильтян право создавать еврейское государство, вновь задают после нынешней войны, – заявил Тайсир Марай, директор организации "Голаны для развития", борющейся за права арабов, в Маждал Шамсе. – Это свидетельствует о глупости власти. Если бы я был умным сионистом, первое, чего бы я добивался, – это мир".
В израильском проездном документе Марая в графе "гражданство" написано "неопределенное". Это подходящая формулировка для людей, которые по пятницам собираются на горе на окраине города, чтобы перекрикиваться с родственниками через сирийскую границу.
Здешним арабам разрешается продавать свои яблоки в Сирии и учиться в Университете Дамаска. Сотни выпускников вернулись, многие из них работают в летних лагерях, профессиональных клубах и общественных организациях – главных средствах политической организации.
"У людей здесь есть ощущение, что сирийцы могут вернуться в любой момент, – говорит Марай, который не виделся с тремя своими братьями в Дамаске с войны 1967 года. – Поселенцы теперь говорят о том, чтобы разрушить границы между нами путем создания рабочих мест и инвестиций".
Арабские недовольства концентрируются здесь на преимуществах, получаемых израильскими поселенцами при распределении воды, которая здесь дефицитна и дорога для многих арабских фермеров. Между тем общественную кампанию за вывод израильской военной базы, находящейся на холме в центре Мадждал Шамса, игнорируют.
В последние недели организация, называющая себя "Сирийский национальный альянс" развешивает по городу обращения, призывающие к новой кампании против израильской оккупации, включая военные операции. "Но на самом деле мы не знаем, кто они, – заявил 40-летний Айман Абу Джабаль, бывший заключенный, работающий в "Голанах для развития". – Пока они не слишком убедительны".
Абу Джабаль, дальний родственник Хайла, уже прошел этот путь. Будучи членом ныне не действующего Движения сирийского сопротивления, он провел 12 лет в израильских тюрьмах за взрыв израильского военного склада в 1985 году. Никто не пострадал.
"Чего мы хотим, так это того, чтобы наши права были такими же, как у них, – заявил Абу Джабаль. – Я не против еврея как человека. Но мы хотим, чтобы оккупация прекратилась и мы жили в мире".