The Times: Бахрейн заявляет: Иран лжет по поводу ядерного оружия
Джайлз Уиттелл
Блестящий серебряный "спитфайр" на письменном столе кронпринца шейха Салмана бен Хамада бен Исы аль-Халифы напоминает о двух веках тесных отношений и теплых связей между Великобританией и Бахрейном.
Но даже самые могущественные друзья не в силах гарантировать безопасность этого архипелага, расположенного в стратегически важной точке. Бахрейн находится в Персидском заливе как бы меж двух огней: с одной стороны – обостряющаяся иранская угроза, с другой – "крайне серьезные" разговоры о том, что США вот-вот применят военную силу.
В таком положении говорят без обиняков. В интервью Times шейх Салман – первым из арабских лидеров – отбросил дипломатичные выражения и впрямую обвинил Тегеран в стремлении обзавестись ядерным оружием.
"Пока у них нет бомбы, но они ее разрабатывают или создают технический потенциал для ее разработки", – сказал он. Это первый случай, когда один из соседей Ирана по Персидскому заливу фактически объявил лживыми заявления Тегерана о ядерной программе.
Шейх также откровенно предостерег, что в случае возникновения любого вооруженного конфликта в него будет втянут "весь регион", и призвал Индию и Россию способствовать поиску дипломатического решения. "На дипломатическом уровне следует делать гораздо больше, чем делается сейчас, – сказал шейх. – Время на переговоры пока есть".
Если у назревающей конфронтации между Ираном и арабским миром есть своя линия фронта, то Бахрейн находится на переднем крае.
Тут на острове базируется Пятый флот США, главному боевому подразделению которого поручено охранять Ормузский пролив. Благодаря дамбе имени короля Фада, соединяющей его с Аль-Хобаром, Бахрейн является воротами на восток Саудовской Аравии, где залегают богатейшие на планете нефтяные месторождения.
От берегов Ирана до Бахрейна – десять минут лета (для военного многоцелевого самолета или ракеты средней дальности). А на этой неделе некий высокопоставленный иранский генерал заявил, что террористы-смертники готовы атаковать цели во всех странах Персидского залива, "если понадобится". Подобная риторика заставит задуматься людей в Катаре, Эр-Рияде и Объединенных Арабских Эмиратах. Но особенно страшно размышлять о такой перспективе в Бахрейне – единственной стране с суннитским руководством и преимущественно шиитским населением, которая не охвачена войной и не находится на грани конфликта.
"По своему типу наша страна напоминает Ирак или Ливан, но она живет нормально", – пояснил шейх Халид аль-Халифа, министр иностранных дел Бахрейна.
Шиитское население Бахрейна и кровопролитие в Ираке – вот два фактора, из-за которых этот эмират можно считать важнейшим экспериментом в области сосуществования различных течений ислама. Пока что шииты вознаграждают усилия правящего клана по политическому реформированию, постоянно уверяя в своей лояльности. Но в случае удара по Ирану ситуация может перемениться в одночасье.
Массовые демонстрации уже не являются чем-то необычным. Когда в прошлом году агенты "Аль-Каиды" взорвали Золотую Мечеть в иракском городе Самарра, а затем Израиль вторгся в Ливан, "по всему Бахрейну развевались желтые флаги "Хизбаллы", отметил один западный дипломат.
С этого периода процесс реформ, начавшийся в 2000 году с освобождения всех политических заключенных, почти застопорился, и видные деятели шиитов жалуются на "систематическую дискриминацию" со стороны суннитского истеблишмента. Скандал по поводу предполагаемых планов по превращению суннитов в большинство путем ускоренного предоставления гражданства десяткам тысяч суннитов – уроженцев других государств – имел бурные последствия; прессе, которая в Бахрейне пользуется относительной свободой, даже запретили его освещать.
Шейх Салман отмел обвинения в дискриминации, но признал, что более широкая проблема шиитско-суннитских отношений "столь политизирована, что никто по-настоящему не хочет обсуждать ее в рациональном духе".
А Иран в стороне не остается. Этим летом в редакционной статье в некой газете человек из близкого окружения президента Ахмадинеджада возродил старые претензии Ирана на Бахрейн как на его 14-ю провинцию. Это заставляет вспомнить, как в конце 1980-х Саддам Хусейн приглядывался к Кувейту, что замечали и Лондон, и Вашингтон. Эти претензии "посягают на законность существования нашего государства", отметил премьер-министр Бахрейна.
Разговоров о вторжении Ирана в Бахрейн нет – пока нет. Но в то время как эмират возводит небоскребы, борясь с Дубаем и Абу-Даби за статус главного финансового центра региона, местные силы обороны пристально отслеживают ситуацию, опасаясь спонсируемых Ираном "спящих ячеек" террористов, способных ввергнуть государство в хаос.
Между двумя самыми высокими в Бахрейне административно-офисными башнями подвешены три гигантских ветряка. Это храброе проявление уверенности в светлом будущем: экологически чистом спокойствии и процветании. Если иранский кризис не будет разрешен средствами дипломатии, вскоре эта уверенность, возможно, покажется необоснованной. Но об альтернативных сценариях – применении военной силы против Ирана и региональной гонке ядерных вооружений – даже думать не хочется, так беспросветны эти перспективы.