The Times: Излишняя поспешность Блэра в переходе к роли миротворца
Бронуэн Мэддокс
Поспешность, с которой Тони Блэр составил сценарий собственного "сиквела" в качестве спецпредставителя на Ближнем Востоке, заставляет подумать об эгоцентризме. Усилия его команды, направленные на то, чтобы успеть объявить о какой-то новой роли к последнему его дню в качестве премьер-министра, в большей степени призваны подсластить пилюлю ухода с высокого поста, чем способствовать решению проблем Ближнего Востока.
Дело не в том, что эта идея вызывает усмешку, если пошире взглянуть на послужной список Блэра с его ролью архитектора вторжения в Ирак и поддержкой военных действий Израиля в Ливане. Многие арабы ненавидят его за это, а в регионе, где прошлые обиды принято помнить сотни лет, едва ли стоит рассчитывать, что обиды совсем недавнего времени будут оставлены в стороне. Однако стремление Блэра разрешить израильско-палестинский конфликт не подлежит сомнению.
Нельзя сказать, что его новая роль отодвигает на второй план Гордона Брауна – во всяком случае, не в такой степени, как могло показаться две недели назад (хотя было бы вежливее уведомить об этом команду нового премьера немного раньше, чем в прошлую среду, как, по словам дипломатов, это было сделано). Захват сектора Газы ХАМАС в последние две недели подорвал прагматичное и гуманное предложение Брауна сконцентрироваться на экономике, даже если в политике наблюдается застой.
Однако, какой бы ни была роль Блэра, проблема в том, что ее невозможно определить, пока политическое направление в будущем столь туманно, и это не прояснится за несколько часов переговоров на тему его обязанностей. Скорость, с которой была написана роль Блэра, лишила послов и высокопоставленных представителей британского МИДа дара речи, и в последние пять дней им оставалось только разводить руками с зажатыми в них канапе во время вечеринок на открытом воздухе. План сделать его спецпредставителем "ближневосточного квартета", состоящего из США, ЕС, ООН и России, был выдвинут США и офисом Блэра (без какого-либо участия МИДа) при поддержке ЕС. К концу недели Россия от изумления согласилась.
Эта роль скорее "политическая", нежели экономическая, подобно тому, что делал Джим Вулфенсон, бывший руководитель Всемирного банка, который вкладывал свои усилия (и свои собственные деньги) в то, чтобы вдохнуть жизнь в палестинскую экономику. По крайней мере до захвата сектора Газа "Хамасом" основной идеей Брауна было достижение мира за счет благосостояния. Он направил в регион заместителя министра финансов Эдда Боллза, и тот вернулся с заключением, что экономическое возрождение является "необходимым условием для достижения мира".
В своем недавнем выступлении перед парламентским лобби "Лейбористские друзья Израиля" Браун сослался на доклад Portland Trust, подготовленный финансистом Роналдом Коэном, в котором утверждается, что развитие экономики Северной Ирландии может послужить уроком для ПА.
Такая позиция не лишена привлекательности: даже если дипломатия потерпит неудачу, сосредоточенность на экономике может улучшить ситуацию. Доклад Portland Trust представляет собой великолепный анализ того, почему это сработало в Северной Ирландии. Однако на фоне беспорядков это невозможно, а на территориях сектора Газа и Западного берега сейчас как раз такая ситуация.
Американско-израильский план ныне заключается в предоставлении ресурсов Западному берегу и в поддержке Махмуда Аббаса, президента ПА, который мог бы представлять максимально возможный противовес Газе. Однако риски очень велики. Аббас не захочет оставить 1,4 млн палестинцев в секторе Газа (или выглядеть пешкой Америки и Израиля). Всякое возрождение экономики Западного берега будет зависеть от ослабления контроля Израиля над перемещениями палестинцев, о чем говорится в отчете Всемирного банка за прошлый месяц, где политика Израиля подвергается резкой критике. Однако Израиль может заявить, что это создаст неприемлемую угрозу безопасности для него; присутствие ХАМАС на территории Западного берега весьма значительно, и он не собирается уходить.
Блэр может ощущать, что этот паралич играет ему на руку. Успех переговоров в Северной Ирландии, по справедливости считающийся его главным достижением, является результатом его мастерства как посредника. Он всегда был убежден, говорят официальные лица, что, если сесть за стол переговоров без пиджаков и заглянуть в глаза собеседникам, всегда можно добиться соглашения. Безусловно, именно таким образом он так твердо донес в эти выходные британские требования при обсуждении договора ЕС.
Однако такая техника может способствовать только небольшому проценту глубинных перемен, которые необходимы, чтобы такие сделки состоялись. В Северной Ирландии открыла путь передача власти региональным органам. И ни один посредник, будь он хоть трижды харизматичным, не имеет влияния главы государства. В поспешности Блэра занять новую политическую позицию трудно не усмотреть личные мотивы, которые плохо совмещаются с потребностями находящегося в кризисе региона.
