Focus. Эгоцентричный и одержимый сексом отец: новые документы показывают, как Гитлер стал нацистом
"Жизнь Адольфа Гитлера уже освещали со всех возможных и даже невозможных сторон. Только одного человека это пока не касалось: его отца Алоиса. Этот пробел восполнил историк Роман Зандгрубер, представивший ранее неизвестные источники", – пишет немецкий журнал Focus.
"Когда в 1920-х годах Адольф Гитлер становился все более известным, он придавал большое значение тому, чтобы общественность узнавала о его происхождении, детстве и родственниках лишь то, что он разрешал. Гитлер хотел непременно сохранить контроль над своим прошлым", – повествует журналист Армин Фурер.
"Так, сразу же после аншлюса Австрии в 1938 году, он приказал гестапо собрать и, предположительно, уничтожить все документы, которые могли бы пролить свет на это событие. А тот, кому было что-то известно, также знал, что в лучшем случае разрешено рассказать пару положительных эпизодов и точно нельзя говорить того, что могло бы выставить в плохом свете всемогущего фюрера. Молчание было не просто золотом – оно спасало жизнь", – отмечает издание.
"Образ своего прошлого, который пропагандировал Гитлер, в общих чертах выглядел так: у него была любящая мать, на симпатию которой он сам горячо отвечал, и отец-тиран. Гитлер восхищался его ростом до уровня среднего чиновника, но в остальном отвергал его, потому что тот бил его и угнетал другими способами. Сам он якобы был драчуном, любил играть в войну и был лидером уже в юности. Все остальное оставалось под завесой тайны", – говорится в статье.
В своей книге "Отец Гитлера. Как сын стал диктатором" историк Роман Зандгрубер преподносит неожиданные новые источники, пишет Фурер. Так, он обнаружил на чердаке письма Алоиса Гитлера, лежавшие там несколько десятилетий.
"Конечно, Зандгрубер описывает и известные вещи: например, что мать Гитлера Клара Пёльцль была племянницей своего мужа, который был старше нее на 24 года, и после свадьбы еще долго называла его дядей. Таким образом, Адольф был плодом инцестуозных отношений, как, впрочем, и его отец", – отмечает Focus.
"На вопрос о том, почему в 1876 году Алоис сменил фамилию Шикльгрубер на Гитлер, не смог ответить и Зандгрубер. Впрочем, это пригодилось будущему фюреру, ведь "Хайль Шикльгрубер" наверняка звучало бы не так браво, как "Хайль Гитлер".
"Будучи таможенным служащим, Алоис Гитлер был верным государству, то есть верным Австро-Венгерской империи. Совсем иначе, чем его сын Адольф, ненавидевший это многонациональное государственное образование и считавший, что евреи и чехи притесняют и угнетают немецкую часть населения. Впрочем, и Алоису была по душе Германская империя, и, возможно, его сын еще в детстве получил первые соответствующие представления".
"Алоис обладал некоторыми чертами, которые позднее обнаружатся и у его сына, – повествует издание. – У него был отталкивающий образ, он был склонен к завышенной самооценке, в то время как способность к самокритике у него полностью отсутствовала. И он был начитан, как и его сын, он в первую очередь был самоучкой. Читая, он приобрел много знаний о сельском хозяйстве, а также о своем хобби – пчеловодстве. Также он был вспыльчив, несправедлив и эгоцентричен. Различие, по словам Зандгрубера, состояло в одержимости Алоиса сексом. Что касается Адольфа Гитлера, то здесь историки, наоборот, по сей день спорят, действительно ли у него были сексуальные отклонения".
"На пенсии Алоис Гитлер был не мелким крестьянином, как считалось, а купил себе довольно большую усадьбу, в связи с чем принадлежал к верхнему крестьянскому классу, – передает издание, отмечая, что здесь историк Зандгрубер ссылается на ранее неизвестную переписку с продавцом дома. – (...) Алоис Гитлер не рассчитал своих сил ни в финансовом, ни в физическом смысле и в конечном итоге был вынужден продать имение. Этот момент его сын в будущем умалчивал – вероятно, по его мнению, подобной неудачи не должно было быть в его семье".
"Зандгрубер обратился и к спорному по сей день вопросу о том, когда Адольф Гитлер, собственно говоря, стал антисемитом. Последние исследования, например, эксперта Томаса Вебера, склоняются к тому, что это произошло не в 1919 году, то есть не сразу после Первой мировой войны. Зандгрубер пишет, что антисемитизм был широко распространен среди австрийских служащих таможни. Они испытывали ненависть к цыганам, бродячим и уличным торговцам, желавшим переправить свои товары контрабандой за границу – а среди них, как предполагалось, было много евреев. Предположительно, этого мнения стал придерживаться и Алоис Гитлер".
"Это интересный и ранее неизвестный аспект, – комментирует Focus, – ведь он означает, что маленький Адольф мог познакомиться с антисемитизмом уже в родительском доме. Тем не менее, считает Зандгрубер, Гитлер стал антисемитом, вероятно, в Вене или, возможно, в Линце, будучи подростком".
"С этим перекликается и то, что Гитлер всегда скрывал, что уже в 1884/85 годах он недолго жил в Урфаре рядом с Линцом. Ведь тогда семья жила в доме одного винокура – а он был евреем. Если бы это стало известным, Гитлеру пришлось бы поставить дом под охрану как памятник, как и все другие дома, в которых он жил в детстве, – но с учетом того, что владельцем дома был еврей, для него это было абсолютно невозможным".
Как пишет Зандгрубер, о гомосексуальных отношениях Гитлера можно лишь строить домыслы, хотя в найденной им ранее неизвестной и считавшейся утерянной части изначальной версии мемуаров друга юности Гитлера Августа Кубичека "об этом могут свидетельствовать некоторые формулировки". "Но подозревать в этом каждого друга юности Гитлера или его соседа по комнате, бессмысленно. "По-настоящему доказать не удастся ни то, ни другое", – передает Focus.
