Los Angeles Times: Збигнев Бжезинский: Что-то знакомое
Збигнев Бжезинский
Разговоры об американском ударе по Ирану сильно напоминают подготовку к войне в Ираке
Заявление Ирана, что он обогатил небольшое количество урана, породило призывы к немедленному превентивному удару США со стороны тех же кругов, которые настаивали на войне в Ираке. Если в США произойдет новый теракт, можно спорить на последний доллар, что немедленно зазвучат заявления о причастности Ирана, разжигающие в обществе истерию в поддержку военной операции.
Но есть четыре довода против превентивной бомбардировки иранских ядерных объектов.
Во-первых, в отсутствие непосредственной угрозы (а иранцам нужно как минимум несколько лет для создания ядерного арсенала) атака будет односторонней войной. Атака, предпринятая без официального объявления войны конгрессом США, будет неконституционной, дающей основания для импичмента президента. Атака, не санкционированная Советом Безопасности ООН, предпринятая только Соединенными Штатами или США совместно с Израилем, сделает ее исполнителей преступниками с точки зрения международного права.
Во-вторых, вероятная реакция Ирана усугубит грядущие проблемы США в Ираке и Афганистане, возможно, спровоцирует новое насилие "Хезболлаха" в Ливане и, может быть, в других странах, и с большой вероятностью втянет США в региональное насилие как минимум на десятилетие. Иран – страна с 70-миллионным населением, и на фоне конфликта с ней проблемы в Ираке покажутся пустяками.
В-третьих, резко вырастут нефтяные цены, особенно если иранцы сократят свое производство или попытаются сорвать поставки нефти с соседних саудовских месторождений. Это серьезно скажется на мировой экономике, и виноваты в этом будут США. Заметим, что цены уже превысили 70 долларов за баррель, отчасти из-за страхов перед американо-иранским конфликтом.
Наконец, в преддверии атаки США станут еще более вероятной мишенью для террористов, одновременно укрепив в мире подозрения, что американская поддержка Израиля сама по себе является основной причиной исламского терроризма. Изоляция США усилится, и, как следствие, Америка станет уязвимее, а перспектива регионального примирения между Израилем и его соседями еще более отдалится.
Иными словами, атака на Иран будет проявлением политического безрассудства и даст толчок нарастанию хаоса на мировой арене. США станут объектом всеобщей враждебности, и эпоху американского превосходства может постичь преждевременная кончина. Хотя в настоящее время мировое господство США очевидно, у Соединенных Штатов нет ни сил, ни желания навязывать свою волю перед лицом длительного и дорогостоящего сопротивления. Это урок, извлеченный из опыта Вьетнама и Ирака.
Даже если США не планируют военный удар по Ирану, постоянные намеки пресс-секретарей, что "военный вариант не исключен", препятствуют переговорам, которые призваны сделать этот вариант ненужным. Подобные угрозы могут объединить иранских националистов и шиитских фундаменталистов, поскольку большинство иранцев гордится своей ядерной программой.
Военные угрозы также укрепляют в мире подозрения, что США намеренно провоцируют иранскую непримиримость. Печально, но приходится задуматься о том, не оправданны ли такие подозрения хотя бы отчасти. Как еще объяснить нынешнюю "переговорную" позицию США: отказ участвовать в предстоящих переговорах с Ираном и намерение иметь с ним дело только через посредников. (Это представляет собой резкий контраст с участием США в переговорах с Северной Кореей.)
США уже выделяют средства на дестабилизацию иранского режима и, по слухам, посылают в Иран группы спецназа подстрекать этнические меньшинства с целью расчленить иранское государство (во имя демократизации!). Очевидно, что в администрации Буша есть люди, не желающие дипломатического урегулирования, подстрекаемые извне сторонниками военной операции и полосными публикациями на правах рекламы об иранской угрозе.
Есть парадокс в ситуации, когда возмутительные заявления иранского президента Махмуда Ахмадинеджада (полномочий у которого гораздо меньше, чем предполагает название его должности) становятся оправданием угроз со стороны представителей администрации, в свою очередь, оправдывающих бескомпромиссность Ахмадинежада, обеспечивая в Иране поддержку как ему, так и ядерной программе.
Так что администрации пора протрезветь и мыслить стратегически, имея в виду историческую перспективу и США.
Национальные интересы – приоритетны. Пора уменьшить жар риторики. Соединенным Штатам не следует руководствоваться эмоциями и чувством миссионерства. Они также не должны упускать из вида то, что сдерживание оказалось эффективным в американо-советских отношениях, в американо-китайских отношениях и индо-пакистанских отношениях.
Кроме того, идея, которую муссируют сторонники военной акции, что Тегеран в один прекрасный день просто отдаст бомбу террористам, игнорирует тот факт, что это равнозначно самоубийству, так как Иран стал бы главным подозреваемым, и ядерным экспертам не составило бы труда установить происхождение бомбы.
Да, утверждение, что появление у Ирана ядерного оружия усилит напряженность в регионе и, возможно, заставит последовать его примеру такие страны, как Саудовская Аравия и Египет, справедливо. Израиль, несмотря на свой ядерный арсенал, будет в меньшей безопасности. Предотвращение получения Ираном ядерного оружия, таким образом, оправданно, но, добиваясь этого, США должны помнить о долгосрочных перспективах политического и социального развития Ирана.
У Ирана есть объективные предпосылки – образование, положение женщин в обществе, социальные чаяния (особенно среди молодежи) – в обозримом будущем пойти по пути Турции. Муллы – это иранское прошлое, а не будущее, и не в наших интересах лить воду на их мельницу, препятствуя такому развитию.
Серьезные переговоры требуют не только терпения, но и конструктивной атмосферы. Искусственные сроки, устанавливаемые чаще всего теми, кто не хочет искреннего участия США в переговорах, контрпродуктивны. Наклеивание ярлыков и бряцание оружием, равно как и отказ даже рассматривать опасения другой стороны по поводу безопасности – полезная тактика только при желании сорвать переговоры.
США должны присоединиться к Британии, Франции и Германии, а может быть, также к России и Китаю (имеющим право вето в Совете Безопасности) на переговорах с Ираном, используя модель многосторонних переговоров с Северной Кореей. Как и в случае с Северной Кореей, США должны параллельно начать двусторонние переговоры с Ираном о безопасности и финансовых проблемах, вызывающих взаимную озабоченность.
Из этого вытекает, что США должны поставить свою подпись под любыми договоренностями о взаимных уступках в случае приемлемого решения по иранской ядерной программе и вопросам региональной безопасности. В какой-то момент такие переговоры должны привести к региональному соглашению о создании безъядерной зоны на Ближнем Востоке – особенно после подписания израильско-палестинского мирного договора – к которому присоединятся все арабские государства региона. Впрочем, на данном этапе преждевременно включать эту сложную проблему в переговорный процесс с Ираном.
Пока мы стоим перед выбором: втянуться в опасную авантюру, наносящую ущерб долгосрочным интересам США, или всерьез отнестись к переговорам, действительно дающим Ирану шанс. Муллы были обречены на поражение еще несколько лет назад, но обрели второе дыхание в усиливающейся конфронтации с США. Нашей стратегической целью, которой можно достичь путем переговоров, а не ультиматумами, должно стать отделение иранского национализма от религиозного фундаментализма.
Уважение к Ирану поможет приблизиться к этой цели. Курс американской политики не должна менять нынешняя атмосфера, сильно напоминающая ту, которая была перед неоправданным вторжением в Ирак.
Збигнев Бжезинский – бывший советник по национальной безопасности в администрации президента Картера в 1977-1981 годах
