The Wall Street Journal: Ленинградская загадка
Алан Каллисон, Грегори Л. Уайт и Дэвид Кроуфорд
Прошлое Путина, будущее России
В 1990-е годы Владимир Путин долгое время работал бок о бок с либералами, которые боролись за то, чтобы принести в Россию демократию. Теперь встает вопрос: "А верил ли он когда-нибудь в их идеи?"
На этой неделе Путин подтвердил, что станет премьер-министром России, как только протеже, которого он лично отобрал в качестве своего преемника, Дмитрий Медведев, будет избран на пост президента. Этот обмен креслами, ожидаемый в мае, фактически закрепит единоличный контроль Путина над российской политической системой, которую он сам и создал. Бывший сотрудник КГБ теперь занимает господствующее место на сцене, с которой может влиять на ход истории не только собственной страны, но и всего мира.
Двинется ли Россия назад к демократии или глубже уйдет в сторону автократии? Ответ на этот вопрос тесно связан с главной загадкой биографии Путина: был ли он в период своего восхождения как выборного политика искренним сторонником демократии, который потом разочаровался? Или же он внедрялся в новорожденное демократическое движение, чтобы разрушить его изнутри?
Жесткие методы правления Путина сегодня под стать начальному этапу его карьеры – работе в аппарате государственной безопасности Советского Союза, КГБ. Он был сотрудником этой организации с 1975 по 1991 годы и, по словам его бывших коллег, разделял идеи величия России, основанного на власти Кремля, вселяющего страх и уважение.
Труднее разобраться в промежуточном периоде между распадом СССР и приходом Путина к высшей власти. В начале 1990 года, когда СССР уже разваливался, Путин оказался на перепутье. Собираясь покинуть свой пост в Восточной Германии, где он занимался вербовкой шпионов, Путин сказал коллеге, что думает вернуться в Советский Союз, но опасается, что ему придется пойти в таксисты. Через несколько месяцев, еще числясь в штате КГБ, Путин устроился на работу в авангард продемократического движения, которое тогда волнами распространялось по его родной стране.
На исходе 1991 года Советский Союз распался. Ленинград был переименован в Санкт-Петербург. Там в течение последующих пяти лет Путин делал карьеру как заместитель мэра в одной из самых прогрессивных в России городских администраций, заслужив репутацию поборника экономических реформ и иностранных инвестиций. Он понравился видным либеральным политикам. Когда в 1996 году Путин переехал в Москву, эти связи способствовали его вертикальному взлету на пост президента России спустя четыре года.
Однако, с тех пор как Путин вступил в должность в 2000 году, он душит реформы, которыми дорожили его санкт-петербургские коллеги, сворачивает свободу прессы, многопартийную политику и открытые выборы. Теперь 55-летний Путин на исходе своего второго подряд президентского срока (баллотироваться в третий раз подряд ему запрещает российское законодательство) изобрел способ остаться у власти.
Мало кто из тех, кто знал Путина в санкт-петербургский период, говорит, что в силах разгадать его глубинные мотивы. Одни свидетельствуют, что он, как и положено бывшему разведчику, оставался замкнутым человеком. Другие отмечают, что он понаблюдал за неприглядным процессом становления избирательных политических механизмов в Санкт-Петербурге и с отвращением отшатнулся.
"Как любой человек в здравом уме, он желал добра, – говорит Юлий Рыбаков, продемократически настроенный член законодательного органа Санкт-Петербурга, позднее депутат российского парламента. – Но его представления о добре исходили из другого источника. Он не из тех, кто понимает, что опыт свободы и дискуссий принесет демократию. То, что мы понимаем под демократией, для него анархия".
Неверные мерки
Путин, со своей стороны, настаивает на том, что строит демократию в темпе, который подходит для страны с многовековой традицией авторитарной власти. Замглавы пресс-службы Кремля Дмитрий Песков говорит, что Путин положительно, с симпатией оценивал рекомендации, которые давались санкт-петербургской администрации под руководством Запада в 1990-е годы. Но позднее, приехав в Москву, Путин увидел, что некоторые инициативы по построению гражданского общества являют собой попытку перекроить Россию по чужим меркам, сообщает Песков.
Большинство населения России приветствует возрождение страны при Путине, последовавшее после 1990-х годов – десятилетия потрясений. Отчасти благодаря громадным нефтяным прибылям Путин сформировал бурно развивающуюся рыночную экономику, которую специалисты по централизованной плановой экономике восприняли бы как святотатство.
Но Россия Путина мало похожа на цветущую демократию, которую, как надеялись реформаторы, создаст экономическое благополучие. Россияне более свободны, чем во времена СССР, когда тайная полиция была вездесуща, а передвижения жестко ограничивались. Но парламент, в 1990-е годы регулярно бросавший вызов президенту, находится под прочным контролем "Единой России" – партии Путина. Губернаторы, когда-то являвшиеся политической силой, теперь назначаются президентом. Президентские выборы, намеченные на будущий год, считаются чистой формальностью, так как власти вытеснили всех реальных кандидатов, кроме Медведева.
Эта Россия – пьянящий консьюмеризм и капитализм в однопартийном государстве – отражает воззрения Путина, говорят его бывшие и нынешние коллеги.
Сведения о докремлевском периоде жизни Путина отрывочны. В годы работы в КГБ он производил впечатление непримечательного человека даже на фоне организации, где сотрудников специально обучают не привлекать к себе внимания. Как чиновник в течение 1990-х годов он отнюдь не считался восходящей звездой. Воспоминаниями об этом периоде делятся его коллеги, а версия самого Путина почерпнута из его биографии и авторизованного текста сборника его интервью.
Крысы на лестнице
Владимир Владимирович Путин родился в 1952 году в городе, который тогда назывался Ленинградом. Его отец работал на заводе, производившем железнодорожные вагоны. Он вырос в квартире на пятом этаже в обветшалом доме без лифта, где, как он вспоминает, на лестнице жили крысы.
В детстве он мечтал служить в КГБ, сообщил он в книге интервью, опубликованной в 2000 году. Он поступил на юридический факультет Ленинградского государственного университета после того, как сотрудник КГБ порекомендовал ему это как лучший путь в органы госбезопасности.
Путин окончил университет в 1975 году и прошел обучение на сотрудника КГБ в России. В 1985 году ведомство направило его в Дрезден для вербовки шпионов. Путин был верен не советскому строю, распад которого он признавал, но разведывательной службе, видя в ней защитника величия России, вспоминает Владимир Усольцев, в середине 1980-х годов работавший вместе с ним в Дрездене в офисе КГБ.
"У него всегда была поэтическая жилка – своеобычная гордость за свою принадлежность к особому корпусу защитников отечества, чекистов", – сказал Усольцев в интервью, подразумевая созданную после революции в Советском Союзе тайную полицию, вызывавшую страх и ненависть.
Клаус Зухолд, бывший сотрудник восточно-германской тайной полиции "Штази", вспоминает, как будущий президент хвалил усилия Михаила Горбачева по реформированию Советского Союза. Но, по словам Зухолда, наибольшее уважение Путин приберегал для Юрия Андропова, бывшего главы КГБ. В начале 1980-х Андропов недолгое время был лидером СССР. В этот период он пытался либерализировать агонизирующую советскую экономику, одновременно подавляя политическое инакомыслие.
Когда экономическая реструктуризация и политическая открытость, продвигаемые Горбачевым, укоренились, восточный блок разрушился. В 1989 году рухнула Берлинская стена.
В начале 1990 года, когда срок его работы в Дрездене подходил к концу, Путин велел своим агентам усилить наблюдение за дрезденскими гостиницами, которые заполнились гостями с Запада, нахлынувшими в страну. Когда восточно-германский режим пал, Путин предложил одному из своих знакомых в "Штази" работу в КГБ. Зухолд говорит, что Путин завербовал его в качестве шпиона в январе 1990 года; они обмыли этот факт, распив бутылку крымского шампанского.
Усольцев говорит, что с приближением срока отъезда из Дрездена вид у будущего президента становился все более озабоченным. По его словам, Путин говорил, что, возможно, вернется в родной город и займется юриспруденцией, а если не получится, то, может быть, ему придется пойти в таксисты.
Вместо этого Путин вернулся в Ленинград и стал старшим сотрудником КГБ, курировавшим Ленинградский государственный университет. Он был "нелегалом" – официально занимал должность заместителя декана по работе с иностранными студентами (согласно биографии на сайте Кремля, должность называлась "помощник ректора университета по международным связям". – Прим. ред.).
Рыбаков вспоминает, как Путин стоял в группе милиционеров, которые в тот период следили за продемократическим митингом.
Примерно в то же самое время Путин предложил свои услуги в качестве водителя многообещающему политику – женщине феминистских убеждений, защищавшей права национальных меньшинств. "Он сказал, что разделяет ее убеждения и хочет помочь", – сказал помощник политика – покойной Галины Старовойтовой – Руслан Линьков. По словам Линькова, во время поездки в окрестности Ленинграда на встречу с избирателями Путин сидел за рулем; почти все время он молчал.
Песков говорит, что Путин не вызывался возить Старовойтову. По словам Пескова, воспоминания Линькова "не соответствуют фактам".
"Мне требовались люди"
Вскоре Путин нашел постоянную работу в аппарате одного из ведущих политиков новорожденного российского демократического движения. Анатолий Собчак, у которого Путин учился на юридическом факультете, завоевал видное место благодаря своим едким нападкам на коммунистическую элиту. Собчак был избран депутатом Ленинградского городского совета, а затем его председателем.
"Я набрал команду, опираясь на старых знакомых. Мне требовались люди", – сказал в газетном интервью Собчак незадолго до своей смерти (он умер в 2000 году, участвуя в избирательной кампании Путина). Путин владел немецким языком и немного английским, ректор характеризовал его с положительной стороны. "Я знал его как хорошего студента", – сказал Собчак.
В своей книге интервью Путин отметил, что искал запасной аэродром на тот случай, если карьера в КГБ не заладится. За восхождением Собчака он наблюдал с интересом, но не был его пылким приверженцем. "Не все, правда, мне нравилось, но уважение он у меня вызывал", – сказал Путин.
Собчак предложил Путину место своего помощника. Путин предостерег своего бывшего преподавателя, что является сотрудником КГБ, но Собчак все равно принял его.
Примерно тогда же Собчак взял на работу юрисконсультом еще одного бывшего студента юридического факультета – Медведева, нынешнего кандидата в президенты. Западные гости, посещавшие офис Собчака в то время, вспоминают, что Медведев, которому тогда было лет 26, сидел в приемной за маленьким столом, и иногда его принимали за секретаря.
Путин быстро проявил себя как тихий и дельный технократ, который держал свое слово и не оттеснял начальника с первого плана, говорят бывшие коллеги. Он оставался в штате КГБ как сотрудник действующего резерва, а в отставку ушел только после того, как высшее командование ведомства возглавило неудачную попытку отстранить Горбачева путем государственного переворота в августе 1991 года.
У некоторых из бывших агентов Путина в Дрездене сохранялось впечатление, что он до сих пор служит в разведке. Даже в 1993 году, говорит Зухолд, он и другие бывшие агенты получали шифрованные радиограммы за подписью Путина, в которых их поздравляли с праздниками.
В мае 1991 года Путин получил повышение – его назначили главой нового комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. Он отвечал за привлечение в город западных торговых фирм и инвестиций. Благодаря этой должности Путин оказался в эпицентре хаотичных усилий демократов по управлению разваливающимся на части Советским Союзом. 400 депутатов, пришедшие в городской совет благодаря первым свободным выборам в Ленинграде, хотели превратить совет в лабораторию реформ.
"Мы думали, что внедрим принципы парламентской демократии сразу на городском уровне", – вспоминал Путин в сентябре нынешнего года на встрече с экспертами иностранных аналитических центров в России. Но политики городского совета – в большинстве своем дилетанты – не могли договориться между собой даже по таким основополагающим вопросам, как назначение чиновников. "Это превратилось просто в ужас без конца", – сказал Путин.
Меж тем как советское государств рассыпалось в клочья, ленинградские законодатели пытались сформировать городское правительство по западному образцу. В результате референдума в июне 1991 года городу было возвращено его прежнее название – Санкт-Петербург. Собчака выбрали мэром.
Вскоре мэр и городской совет погрязли в борьбе за власть. Городской совет Санкт-Петербурга постоянно оспаривал решения Собчака в суде и обвинял его в концентрации власти в собственных руках. Собчак обвинял совет в том, что он чинит помехи управлению городом, которому угрожал дефицит продовольствия и экономический кризис.
В конце 1991 года Советский Союз распался. В Санкт-Петербург нахлынули гости с Запада – в русле первых инициатив по формированию демократических институтов. Путин не принимал их всерьез. Американский исследователь Майкл Макфол в то время работал в National Democratic Institute – некоммерческой организации, частично финансируемой властями США, которая привозила в Россию таких политиков, как Уолтер Мондейл; они читали лекции на основополагающие темы типа составления бюджета. Поначалу Макфола направили к Путину.
"Он очень быстро понял, что все это ерунда" и перепоручил организацию семинаров National Democratic Institute одному из своих подчиненных, вспоминает Макфол.
"Мы все – демократы"
Помощником, которому поручили организовывать конференции, был Игорь Сечин. Макфол рассказывает, что за ужином на одном мероприятии Сечин, к его удивлению, обратился к нему по-португальски. Макфол говорит на этом языке – в 1980-е годы он проводил исследования в Анголе – но он никак не мог взять в толк, откуда это известно Сечину. Затем Сечин пояснил, что тоже работал в Африке. "Я работал в КГБ, но теперь мы все – демократы" – что-то в таком духе он мне сказал", – вспоминает Макфол.
Факт назначения ветеранов КГБ в администрацию Собчака вызывал негодующие вопли, особенно со стороны бывших диссидентов, которых преследовало это ведомство. Негодование усилилось, когда в 1992 году во главе санкт-петербургского отделения службы, ставшей главной преемницей КГБ (в то время она называлась Министерством безопасности), был поставлен Виктор Черкесов. Черкесов был грозой диссидентов, некоторые из которых теперь заседали в городском совете. Четырьмя годами ранее Черкесов возглавлял последнюю, как оказалось, атаку советского режима на тех, кто распространял антисоветскую пропаганду – в том числе он открыл дело на Рыбакова.
По мере ухудшения отношений между Собчаком и городским советом мэр начал добиваться расформирования этого органа. В конце 1993 года совет был распущен согласно постановлению Москвы.
Как бы скептически Путин ни смотрел на парламентскую демократию в форме городского совета, идеи рыночной экономики он принял: по его словам, это было необходимо, чтобы поднять уровень жизни и добиться переизбрания Собчака на выборах. К 1994 году Путин стал заместителем мэра и отвечал за привлечение иностранных инвестиций в город. Западные бизнесмены, которым довелось с ним работать, говорят, что он быстро учился и дельно вел переговоры, обходясь без пустых слов.
Некий иностранный банкир, надеявшийся заняться девелопментом объектов недвижимости в центре города, вспоминает, как пришел к Путину с просьбой освободить его от налоговых норм советского времени, делавших инвестиции невозможными.
Банкир начал излагать свою ситуацию. Путин прервал его. Как вспоминает банкир, он сказал: "Послушайте, чтобы остаться у власти, нам нужны рабочие места для людей. Чтобы были рабочие места, нам нужны инвестиции. Я все это понимаю и потому вам помогу. Можете идти".
В Москву
В 1996 году Собчак потерпел поражение на выборах, недобрав совсем немного голосов. Мэром стал его соперник. Путин, оставшийся без работы, переехал на лето на дачу своей семьи под Санкт-Петербургом.
К тому времени несколько бывших сотрудников аппарата Собчака заняли большие должности в Москве. К осени 1996 года чиновник, которого Путин знал по работе в мэрии, нашел ему работу функционера в управлении, ведавшем имуществом Кремля. Поскольку на излете президентства Бориса Ельцина ротация кадров была стремительной, Путин быстро поднимался по карьерной лестнице.
В июле 1998 года его назначили на высокий пост директора ФСБ – организации, которая стала главной преемницей КГБ. Обосновавшись в этом ведомстве, Путин вызвал к себе коллег из Санкт-Петербурга. Он повысил по службе Черкесова.
В августе 1999 года Ельцин удивил страну, назначив Путина премьер-министром и своим "престолонаследником" на посту президента. 31 декабря 1999 года Ельцин вновь ошеломил мир, когда в новогоднем обращении сообщил, что уходит в отставку и назначает Путина исполняющим обязанности президента. Одним из своих первых распоряжений на посту и.о. президента Путин назначил Медведева заместителем главы администрации.
Многие россияне, уставшие от разрушенной экономики 1990-х годов, финансового кризиса 1998 года и деятельности инсургентов на юге, приветствовали руководителя "с сильной рукой". "У Путина те же принципы и цели, которые в свое время имел Наполеон, – сказал Собчак, остававшийся либеральным политическим активистом, в газетном интервью в 2000 году. – Это реставрация государственной власти".
После того как в марте 2000 года его избрали президентом, Путин сократил налоги и пересмотрел законодательство, чтобы сделать атмосферу более благоприятной для бизнеса. Он вновь назначил премьером человека, который занимал этот пост при Ельцине, – Михаила Касьянова, поборника свободного рынка. Андрей Илларионов, острый на язык молодой экономист, тоже известный как рыночник, стал советником Путина по экономике.
"Идея работать с ним притягивала", – вспоминает Илларионов. По его собственным словам, Илларионов, как и многие другие экономисты в то время, полагал, что восстановление российской экономики неизбежно сделает страну более демократичной.
Вместо этого Путин обрушился на соперников, в том числе благодаря помощи старых союзников из спецслужб. Он назначил Черкесова главой федеральной службы наркоконтроля. Другой пост в администрации занял Сечин.
Нажим на магнатов
Кремль оказал нажим на российских магнатов, имевших связи в политических кругах, – в 1990-е годы эти люди консолидировали бывшие государственные отрасли и скупили активы в сфере СМИ. Правительство отняло основную телекомпанию у Бориса Березовского, который одно время был союзником Путина. Оно взяло под свой контроль другую независимую телекомпанию – НТВ Владимира Гусинского, организовав ее продажу государственному газовому колоссу "Газпром". Кремль заключил в тюрьму Михаила Ходорковского, нефтяного, банковского и медиа-барона, который поддерживал оппозиционных политиков; ему были предъявлены обвинения в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов.
По словам действующих и бывших чиновников, план задержания Ходорковского разработал Сечин (кстати, Кремль утверждает, что в Африке Сечин находился как студент, а не как агент). Позднее Сечин был назначен председателем совета директоров ОАО "Роснефть" – государственной нефтяной компании, которая приобрела большую часть активов ЮКОСа.
Тем временем Медведеву Путин поручил государственную компанию "Газпром", занимающую в мире второе место среди нефтяных компаний (на первом – Exxon Mobil). Источники, близкие к компании, говорят, что Путин внимательно следит за ее деятельностью. Иностранные официальные лица, встречавшиеся с Путиным, поражаются тому, насколько скрупулезно президент знает маршруты трубопроводов и тарифы, говорят дипломаты.
Рыбаков, диссидент советской эры, сожалеет, что Путин повернул страну в сторону "сильной руки". "Лишь в следующем поколении мы сможем отвоевать утраченные плацдармы, – говорит он. - Мы все надеялись, что будет намного лучше".
Кремлевские чиновники возражают, что российские избиратели все еще слишком испорчены десятилетиями коммунистического режима, чтобы можно было бы полагаться на их ответственный выбор у избирательных урн. "У нас страна очень левацкая, ее ни капли не заботит соблюдение законов, – сказал один из них. – Когда наши американские коллеги говорят о демократии, свободе прессы и тому подобном, они ровно ничего не понимают".
На своей встрече с иностранными аналитиками в сентябре Путин сказал, что Россия еще много лет будет нуждаться в "сильной президентской власти". Парламентская демократия – того типа, который был опробован в начале 1990-х, – была бы для России, по его словам, очень опасной, по крайней мере в течение ближайшего десятилетия. "Без внутренней дисциплины и без объединяющей этих людей идеологии это ведет к хаосу", – сказал Путин.