Nesweek: Прошлое как пролог
Oуэн Мэттьюз
Москва позиционирует себя как нового "посредника" на Ближнем Востоке. Но в действительности она может испортить дело.
Когда-то, не так уж давно, Европа считала себя честным ближневосточным посредником, балансирующим между проводящими жесткую линию Соединенными Штатами и столь же непреклонным мусульманским миром. В то же время России, бывшей региональной сверхдержавы, не было нигде. Когда Европейский союз играл роль посредника от Палестины для Ирана, Россия довольствовалась тем, что торговала боевыми системами и разбиралась с бывшими советскими окраинами.
Как все изменилось за два года! После победы ХАМАС на палестинских выборах и открытого неповиновения иранского президента Махмуда Ахмадинежада по поводу программы обогащения урана, Европа постепенно приближается к жесткой американской позиции. Тем временем Россия, обретя уверенность, заняла европейское место посредника между Востоком и Западом, протянув руку региональным париям и дав понять, что Москва не будет подчиняться ничьим указаниям.
В феврале президент Владимир Путин возмутил США и Израиль, пригласив лидеров ХАМАС на переговоры в Москву. ХАМАС у власти – это реальность, заявил министр обороны Сергей Иванов, он пришел к власти в результате свободных демократических выборов.
Москва нарушила строй с Западом и в Иране. Министр иностранных дел Сергей Лавров заявил, что Россия, пока, во всяком случае, не поддержит санкции Совета Безопасности против Тегерана, пусть даже госсекретарь США Кондолиза Райс говорит об "открытом неповиновении Ирана мировому сообществу". Россия считает, что прорывом было бы убедить Иран обогащать уран на территории России. "Ни у кого нет права отказывать другой стране в праве на атомную энергию", – заявил Newsweek начальник российской атомной энергетики Сергей Кириенко.
Подобная самоуверенность, отмечают аналитики, является неотъемлемой частью российской игры мускулами в Восточной Европе. После зимнего использования энергии как политического оружия против таких республик бывшего СССР, как Украина и Грузия, Кремль обратил взор на широкие просторы. "Сначала Россия пошла в контратаку на территории бывшего СССР, – говорит аналитик московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин. – Теперь она делает то же самое на Ближнем Востоке".
Путин дал представление о российском образе мыслей, назвав в феврале победу ХАМАС серьезным ударом по американским усилиям на Ближнем Востоке. Подразумевается: Америка не имеет монополии на власть и влияние, и уж конечно, не за счет России.
При всем возмущении США и Израиля вмешательством России, есть шанс, что Москва добьется успеха там, где все потерпели неудачу. "В отличие от Америки, у России нет юридических препятствий к переговорам с ХАМАС", – говорит Александр Калугин, посланник России на Ближнем Востоке, встречавшийся на прошлой неделе с высокопоставленными представителями ХАМАС в Рамалле.
А то, что Россия может сказать ХАМАС, по сути не отличается от предложений других членов "квартета" – США, ЕС и ООН. "Их идея неизменна: Израиль имеет право на существование, соглашения, заключенные предыдущей палестинской администрацией, надо соблюдать, они должны отречься от насилия", – говорит западный дипломат на условиях анонимности.
Главная проблема в том, что Россия не обсудила свою инициативу с остальными. "Предварительных консультаций по поводу переговоров не было", – признает дипломат. Кремлю, похоже, важно дистанцироваться от США и подчеркнуть, что Россия уже не является младшим партнером вашингтонской внешней политики.
Конечно, есть риск, что российская стратегия переговоров с ХАМАС может привести к обратным результатам. В конце концов, Россия называет своих чеченских сепаратистов "террористами" и возмущенно жалуется, когда Британия и США предоставляют политическое убежище таким лидерам мятежников как Ильяс Ахмадов, провозгласивший себя "послом" независимой Чечни. "Если сегодня Россия ведет переговоры с ХАМАС, – предупреждает главный раввин России Берл Лазар, – завтра мы услышим требования переговоров с Басаевым, а послезавтра – с "Аль-Каидой".
Взятая на себя Россией роль посредника не очень к лицу крупному поставщику вооружений, особенно Ирану. В январе государственная компания "Росвооружение" объявила, что Тегеран согласился потратить 1 млрд долларов на 30 ракетных систем ПВО "Тор-M1", способных защитить объект от 48 самолетов или снарядов в радиусе до шести километров. У Ирана существует долгосрочное соглашение с Москвой на закупку обычных вооружений на сумму до 7 млрд долларов, куда входят истребители МиГ-29, содействие Ирану в строительстве флота малых подводных лодок, бронемашины БМП-3.
Москва может сотрудничать с мировым сообществом, добиваясь от Ирана прекращения программы по обогащению урана, но в то же время она снабжает Иран средствами защиты от воздушного налета, подобного израильской атаке, уничтожившей построенный французами в Ираке реактор "Осирак" в 1981 году. В этом смысле новая роль России больше похожа на старую – это не посредник, а противовес Вашингтону и Западу.
