Liberation: Во имя Аллаха, мотор!
Кристоф Айяд
В Газе телеканал, принадлежащий группировке ХАМАС, снимает первый малобюджетный телефильм в память о "мученике", убитом в 1993 году.
"Три, два, один... Работаем!" Пятнадцатый дубль, и актеры наконец произносят свои диалоги без запинки. Внезапно постановщик с негодованием восклицает: "Что это за шум?". С улицы доносится характерный звук постукивающих друг о друга баллонов с газом. "Это газ, газ продают!". Половина съемочной группы бросает все – микрофонные удочки, камеры – и бросается делать покупки. Новый дубль. На этот раз слишком громко разговаривает соседка. "Эй, старуха! Тихо!" – орет оператор в громкоговоритель. Маджид Жандийе близок к нервному срыву. Сцена 155 начинает превращаться в кошмар. Мы на маленьких переполненных улочках лагеря беженцев Шатии в секторе Газа.
Дом с голыми стенами служит декорацией к первому телефильму производства Al-Aqsa, телеканала исламистской партии ХАМАС, господствующей в Газе. Герои телепремьеры – Имад Акель, один из бесчисленных "мучеников" вооруженного крыла ХАМАС – бригад "Иззадин аль-Касам". В начале 1990-х, в самый разгар первой интифады, Акель превратился в легенду благодаря своим смелым атакам на израильских солдат: беспорядочной автоматной стрельбе он предпочитал тщательно спланированные операции. Согласно легенде, Ицхак Рабин, в то время министр обороны Израиля, посетил его семью, предложив оставить его в живых, если он предпочтет изгнание.
В конечном итоге Акель был убит в 1993 году в возрасте 23 лет, окруженный десятками солдат, устроивших засаду в его родном квартале Шаджайиа. Другие военные лидеры "Иззадин", например Яхья Айяш, он же Инженер, убитый в начале 1996 года при помощи наполненного взрывчаткой переносного телефона, были не менее популярными. "Это спорный вопрос, поскольку Айяш организовывал теракты против гражданского населения, – говорит Иззадин Маср, чиновник министерства культуры ХАМАС, присутствующий на съемках. – Имад Акель стал символом вооруженного сопротивления оружию, равный против равных". Сценарий, написанный в 2000 году, был одобрен Махмудом Захаром, министром иностранных дел в распущенном правительстве ХАМАС. Захар считается сторонником жесткой линии и самым влиятельным представителем политического крыла.
Третий дубль. Неожиданно звонит мобильный телефон. 17-й дубль. "Три, два, один... Во имя Аллаха милосердного и всемогущего! Работаем!" Ничто не помогает, даже призывы к Всевышнему. "Перерыв! Это касается всех!" – говорит Маджид Жандийе, растянувшись на матрасе. Актеры подчиняются и расстилают свои маленькие коврики. Режиссер, с седой бородой, в черных очках и немного располневший на манер Орсона Уэллса, рассказывает о своей биографии. "Мои фильмы показывают на "Al-Manar" (телеканал "Хизбаллы"), – хвастается он. – Я получил образование в Германии, а сегодня работаю против Европы". По его словам, возвращение в Газу – это "политический акт". "Впервые палестинский фильм снимается без прямого или косвенного участия иностранных денег".
На этих странных съемках, где большинство мужчин носят бороду, только технический состав – профессионалы. Сами же актеры – все как один любители. Это связано с тем, говорит Жандийе, что мир комедиантов не разделяет идей "сопротивления" – термин, используемый симпатизирующими ХАМАС, – поскольку карьера актера считается не самой престижной у исламистов. "Мы их набрали, делая объявления в мечетях", – сообщил режиссер, руководивший кастингом. Основным критерием отбора было, видимо, физическое сходство и преданность ХАМАС, но это было неофициальным требованием. Родственники погибших лидеров даже дали себя убедить: это история брата Абделя Азиза аль-Рантиси, убитого израильской ракетой месяц спустя после ликвидации основателя ХАМАС шейха Ясина, в марте 2004 года.
Сходство между Арафатом Баалушей, 32 года, и Имадом Акелем действительно потрясающее. Выбранный из 150 кандидатов, Баалуша служит охранником в Исламском университете, вотчине ХАМАС в системе высшего образования. Вероятно, он участвовал в "сопротивлении", но в Газе таких вопросов не задают.
Бюджет фильма довольно скромный: всего 70 тыс. долларов, сообщает Эззедин Масри. Но ХАМАС, который в Газе руководит всем, не скупится на помощь. Наружные съемки проводились в новеньком Производственном центре, так помпезно названном из-за украшений, размещенных на развалинах бывшего израильского поселения Хан-Юнис (так в оригинале. На самом деле Хан-Юнис - палестинский город, никогда не бывший израильским поселением - прим.ред.). Израильский форт был специально реконструирован. В тоскливой тюрьме, в которую превратилась Газа, реквизитор превзошел сам себя: он даже отыскал кеды Forza. "Заправьте ваши джинсы в обувь, – объясняет Эззедин Масри актерам, – в те времена это было модно". Автомобили и джипы той поры, номерные знаки на иврите, пистолеты браунинг, автоматы "Узи", настоящая израильская военная форма: ни в чем нет недостатка. Ассистент с гордостью показывает фотопробы, настаивая на том, что униформа ЦАХАЛ идеально скопирована.
Возвращение в Газу – это не отдых: не хватает топлива, чтобы работали генераторы, сторонники ФАТХ кричат со своих балконов во время уличных съемок: "Шииты-убийцы!" Но, несмотря ни на что, работа быстро продвигается: "мировой" показ через спутниковые каналы запланирован через месяц.