The Washington Times: Палестинская вражда приводит к взлету цен на оружие
Джошуа Митник
Гонка вооружений между враждующими палестинскими группировками привела к тому, что цены на оружие выросли почти вдвое. Ожидают, что из сектора Газы вражда группировок ХАМАС и ФАТХ перекинется и на Западный берег.
В последние месяцы цена на автомат M-16 подскочила с 5 тыс. иорданских динаров до 9 тыс., это около 13 тыс. долларов. Патроны стоят чуть больше доллара, это вдвое больше, чем в Израиле, говорит Абу Али, по его словам, – главный торговец оружием на Западном берегу.
Али использует этот псевдоним, опасаясь ареста израильскими солдатами. Он входит в связанные с ФАТХом "Бригады мучеников Аль-Аксы". Али говорит, что предоставляет скидку членам "Бригад" и не торгует с боевиками враждебной группировки ХАМАС, которые получают оружие из других источников.
ХАМАС закупает много оружия и готов платить за него любые деньги, – говорит 27-летний Али. – Людям не нужны деньги, не нужна еда. Им нужно на улице отстоять свое право на жизнь".
Али отказался обсуждать свою работу за столиком в кафе.
Вместо этого палестинский боевик влез в краденую машину и отвез журналиста в заброшенный промышленный район в пригороде. Там он продемонстрировал армейский пистолет с гравировкой "Israel Military Industries" на стволе.
"Я могу достать все, что захочешь", – говорит он.
После того как в марте ХАМАС получил контроль над Палестинской автономией, напряжение между вооруженными группировками, связанными с ФАТХом и ХАМАСом, часто выливалось в уличные бои.
Кризис усугубился в связи с тем, что из-за введенного бойкота прекратилось оказание международной помощи правительству ХАМАСа.
Более 140 тыс. государственных служащих, большинство из которых связано с ФАТХом, перестали получать зарплаты. Учителя и чиновники ушли с работы, а офицеры безопасности устраивали яростные акции протеста, правительство не смогло выполнять свои функции.
Вакуум беззакония, существующий на палестинских территориях многие годы, лишь расползается, и его стараются заполнить враждующие группировки и бойцы мафиозных кланов.
Как свидетельствует надпись на пистолете Али, большая часть оружия поступает из Израиля. Торговец говорит, что приобретает оружие у израильских арабов, а также у дилеров в среде израильского криминала.
Лишь только заходит солнце, как в городе к обычному гудению автомобилей добавляется эхо выстрелов. Этот звук стал частью городского шума Наблуса (Шхема – Прим.ред.), объясняет мэр Адли Яиш.
"Когда мы радуемся, мы стреляем. Мы стреляем, когда злимся, – говорит он. – Стреляем на похоронах и на свадьбах. Конечно же, это плохо".
Из всех городов Западного берега Наблус с расположенными здесь же лагерями беженцев считается самым мощным оплотом палестинских боевиков. Израильские войска запретили палестинской полиции носить в городе оружие из опасения, что оно может быть использовано против израильтян, постоянно осуществляющих рейды в город.
Поэтому боевики могут беспрепятственно размахивать оружием, угоняя машины и участвуя в ограблениях. Жители Наблуса говорят, что в городе есть два вида оружия: то, которое используется в борьбе против Израиля, и то, которое используют преступники.
Мэр города, господин Яиш, говорит, что он беспокоится, не найдется ли еще одно применение оружию. Слухи о том, что ХАМАС собирается создать на Западном берегу собственные силы безопасности, порождают опасения того, что междоусобные бои, идущие в последние месяцы в Газе, могут перекинуться и на Западный берег, где ведущие позиции занимает ФАТХ.
"Я делаю все возможное, чтобы этого не случилось, – говорит мэр, рассказывая, что ведет переговоры и с ХАМАСом, и с ФАТХом. – В Наблусе мы можем решить проблемы без применения силы".
Но эту мысль сложно донести до боевиков, среди которых множество подростков и двадцатилетних ребят. Для них оружие стало своего рода частью молодежной субкультуры. Один из этих парней, 22-летний боевик "Бригад мучеников Аль-Аксы" Ибрагим Муруфи, живет в районе беженцев Балата. Он достает свою любимую вещь – винтовку М-16 с оптическим прицелом – и кладет ее на колени.
Стоящий напротив него компьютерный монитор поочередно показывает фотографии молодых людей, позирующих с оружием: откинувшись на кровати, свесившись с балкона и поджидая кого-то в засаде, в фотостудии на фоне с изображением холла какого-то особняка.
"Это часть моего хобби, часть меня, – говорит Муруфи. – Если мне дадут миллион долларов, я всё потрачу на оружие".
Мать Муруфи объясняет, почему родители в Наблусе не запрещают своим детям приобретать оружие: "Мои дети носят оружие, потому что без него опасно. Если бы я могла носить оружие, у меня бы оно тоже было".
