Le Monde: Российский мир на сирийских Голанских высотах
После наступления, устроенного против сирийских повстанцев, российская военная полиция выступает в роли посредницы между Дамаском и Израилем. Кроме того, она помогает ООН восстановить свою наблюдательную миссию, пишет корреспондент швейцарской газеты Le Temps в Сирии Эммануэль Гриншпан.
В сирийской долине, расположенной вдоль Голанских высот, которая в последние недели вновь перешла под контроль сил Башара Асада, российские военные гордо позиционируют себя в качестве миротворческой силы. Они примиряют как Израиль с Дамаском, так и местное население с сирийским правительством, отмечает журналист.
Водрузив флаг на крыше бывшего наблюдательного поста ООН, замкомандующего российской группировкой в Сирии генерал-лейтенант Сергей Кураленко поясняет свою задачу: "Российский флаг является гарантией мира и стабильности в регионе".
Пост Эль-Крум, сильно пострадавший при штурме сирийской регулярной армии, которая в прошлом месяце отвоевала его у повстанцев группировки "Джабхат Фатх аш-Шам", связанной с "Аль-Каидой", с 1974 года служил для наблюдения за демилитаризованной зоной на сирийской территории, в целях обеспечения безопасности Израиля. Сирийским силам охраны порядка разрешено там находиться лишь при условии ношения только легких огневых средств для выполнения полицейских задач. Здесь же присутствует российская военная полиция, уполномоченная патрулировать демилитаризованную зону вдоль и поперек, дабы открыть доступ для наблюдательной миссии ООН, поясняет Гриншпан.
"Вся демилитаризованная зона находится под нашим контролем, до самой южной точки, которая была отвоевана в понедельник, – продолжает генерал-лейтенант Кураленко. – Мы инспектируем все маршруты патрулей ООН, которые очень довольны нашей работой". Во время этого посещения, организованного Москвой, в котором участвовали десятки журналистов, на месте не было ни одного представителя ООН, способного подтвердить его слова, замечает автор статьи.
Кураленко уточнил, что присутствие российской военной полиции является "временным". "Мы уедем, когда ООН нас об этом попросит". Поскольку она в принципе должна оставаться вне демилитаризованной зоны. Российские посты расположены напротив постов ООН, но вдоль линии "Браво" (восточной границы демилитаризованной зоны). В настоящее время функционируют четыре поста, россияне впоследствии планируют довести число постов до восьми, передает корреспондент.
Один сирийский военный на условиях анонимности сказал Le Temps, что бои с исламистами "Джабхат Фатх аш-Шам" были очень жестокими и что те сформировали бригаду камикадзе. "Мы вытеснили их без всяких переговоров".
Зато, судя по всему, проводились переговоры с сильным израильским соседом, чей передовой пост занял самое удобное место для наблюдения за боями, говорится в статье. "Израиль сбивает наши самолеты, и нам приходится довольствоваться пехотой для вытеснения террористов", – утверждает сирийский военный. Он предполагает, что русские и американцы выступили в роли посредников перед Израилем, чтобы регулярная армия могла использовать свою артиллерию против повстанцев, расположившихся в городке Эль-Ахмадия. "Для нас унизительно просить израильских оккупантов разрешения на то, чтобы освободить нашу территорию", – сказал он.
Наблюдающий за своим родным городом с разрушенного моста вместе с группой друзей, 59-летний животновод и овощевод Хамид Халифа высказал свои мысли, отфильтрованные присяжным переводчиком, предоставленным правительством, комментирует автор статьи. "Я уверен, что мир установился здесь надолго", – заявил этот суннит в традиционной одежде. Он пояснил, что его дом частично разрушен в боях и что он рассчитывает на помощь правительства для его восстановления.
68-летний Абдо Ишаал, тоже одетый в традиционную одежду и тоже фермер, недавно обнаружил, что его дом в деревушке неподалеку от Эль-Ахмадии был разрушен, передает журналист. "Одному Богу известно, смогу ли я восстановить свой дом", – сказал он с улыбкой.
Однако выражение его лица изменилось, когда его стали расспрашивать о судьбе его близких. "Половина членов моей семьи была похищена [повстанцами], и с тех пор мне ничего о них не известно. Я не знаю, где они и живы ли они". Такой ответ мог быть продиктован желанием не привлекать подозрений со стороны сирийских служб безопасности, которые устраивают тщательную проверку отвоеванных территорий, рассуждает Гриншпан.