The Wall Street Journal: Абба Ольмерт
Майкл Орен
"Израиль будет не один, если не решит действовать в одиночку". Такими словами Линдон Джонсон приветствовал министра иностранных дел Израиля Аббу Эвена в Белом доме 26 мая 1967 года.
Ближний Восток терзал нарастающий кризис. Гамаль Абдель Насер выгнал миротворцев ООН с границы Египта с Израилем, закрыл пролив Тиран для израильских кораблей и призвал арабский мир "сбросить евреев в море". Израиль не намерен был ни ждать, выполнит ли Насер свое обещание, ни держать свои войска в постоянной боевой готовности, что привело бы страну к банкротству. Поэтому израильское правительство отправило министра иностранных дел просить у Джонсона одобрения подготовки к превентивному удару. Но Джонсон разочаровал Эвена: при враждебном отношении к Насеру и твердой поддержке Израиля президент был ослаблен тяжелым положением американцев во Вьетнаме и падением своего рейтинга в стране. Максимум, что он предложил Израилю, это мобилизация международных действий против Египта.б Помимо этого, была лишь неоднократно повторенная загадочная фраза "Израиль будет не один, если не решит действовать в одиночку".
Пожалуй, такой же сигнал дал Джордж Буш на своей встрече с премьер-министром Израиля Эхудом Ольмертом на этой неделе. Почти как в 1967 году, Израиль столкнулся с ближневосточным лидером, который то и дело грозится стереть его с карты и с этой цель упорно пытается получить ядерное оружие. Подобно Насеру, Махмуд Ахмадинежад может экономически уязвить Израиль, держа его в состоянии боевой готовности, отпугивая инвестиции и туризм. В отсутствие международной решимости разрушить иранские ядерные планы у Израиля нет иного выбора, кроме обдумывания превентивного удара. Однако это требует четко выраженной поддержки со стороны США или, как минимум, признаков того, что США не будут возражать против такой акции. Подобно Эвену 40 лет назад, Ольмерт приехал в Вашингтон, чтобы получить "зеленый свет".
Но в контексте нынешнего положения США вряд ли могут санкционировать израильский удар. Увязнув в Ираке и расточительно распорядившись политическим капиталом дома, Буш напоминает Джонсона своей неспособностью одобрять рискованные военные инициативы. Так же не любящий Ахмадинежада, как его предшественник не любил Насера, или хотя бы столь же симпатизирующий еврейскому государству, Буш, тем не менее, не может предпринять в одностороннем порядке атаку против Ирана и даже одобрить израильскую атаку.
Это была плохая новость для Ольмерта. Израильский премьер надеялся получить жесткий график сворачивания иранской ядерной программы – сначала посредством дипломатических усилий, а затем, если дипломатия провалится, силой. Вместо этого он услышал, что США поддержат только меры по экономической изоляции Ирана и отказываются от применения бомб. Хотя Буш и его администрация то и дело заявляют о решимости предотвратить появление у Ирана ядерного оружия, после поражения его партии на выборах президент избегает любых публичных упоминаний о военной силе как о средстве достижения этой цели.
Таким образом, для США единственным вариантом остаются международные санкции. Они, впрочем, оказались неадекватными в сдерживании ядерных амбиций КНДР – страны, которая экономически гораздо слабее Ирана; кроме того, необходимая поддержка со стороны России, Китая и Франции отсутствует. Иран при этом грозится ответить на санкции сокращением добычи нефти и увеличением поддержки терроризма.
В 1967 году Джонсон тоже пытался оказать международное давление на Египет. Он планировал выступить с многосторонней декларацией, осуждающей закрытие пролива, и создать морской конвой из кораблей 26 стран для физического прорыва блокады. Но, боясь за свои нефтяные поставки, страны Европы отказались участвовать в демарше Джонсона, а Египет тем временем угрожал насилием в ответ на любые попытки открыть пролив. В итоге подписать декларацию согласились всего четыре страны, и лишь две предложили корабли для конвоя.
Буш вряд ли окажется удачливее Джонсона в построении международного осуждения дерзкого ближневосточного режима. Да и Ольмерту не удалось вытянуть из Буша более конкретную поддержку превентивной акции, чем Эвен получил от Джонсона. Максимум, что мог сделать Буш, это сигнализировать о своей поддержке Израиля и шагов, которые он должен предпринять, чтобы обеспечить свое выживание. Свет, который получил в Вашингтоне Ольмерт, пожалуй, не зеленый, хотя и не красный.
Эвен покинул Белый дом разочарованным и озадаченным. Ни он, ни израильское правительство не сумели расшифровать смысл сигнала "Израиль будет не один, если не решит действовать в одиночку". Был президент против нападения на Египет, как полагали некоторые министры, или он дал понять, что готов смотреть на атаку Израиля сквозь пальцы? В итоге израильские лидеры решили: несмотря на то что США могут осудить акцию, они ничего не предпримут для ее пресечения. Джонсон, со своей стороны, понимал, что Израиль утратил веру в международную дипломатию и интерпретирует его слова как разрешение. "Они собираются нанести удар, – вздохнул президент, – и мы ничего не можем с этим сделать".
Линдон Джонсон действительно мало что сделал, чтобы предотвратить неожиданное наступление Израиля на Египет, начавшееся 5 июня, и – после вступления в войну Иордании и Сирии – его продвижение на Западный берег и Голанские высоты. Шестидневная война была потрясением, радикально изменившим Ближний Восток, а его отзвуки до сих пор сотрясают регион. Израильский удар по иранским ядерным объектам вполне может иметь такой же эффект, особенно вследствие того, что реакция Ахмадинежада и мулл наверняка будет с применением силы.
Ольмерт и его правительство должны учитывать такие последствия, когда они принимают решения о дальнейших шагах Израиля. Последствия этого решения, безусловно, заденут и Америку. Многие арабы до сих пор считают, что США участвовали в Шестидневной войне и даже что американские пилоты летали на израильских самолетах. Такие слухи вновь распространятся, если Израиль атакует Иран, а особенно – если израильские самолеты пересекут контролируемое американцами воздушное пространство Ирака. Израиль действительно может действовать в одиночку, но в умах многих на Ближнем Востоке США действуют с ним рука об руку.