The Washington Post: Почему ликвидация Сулеймани является подарком для Путина
"Точечная ликвидация Касема Сулеймани является потенциальным фактором, коренным образом меняющим расклад на Ближнем Востоке. Владимир Путин определенно смотрит на нее именно так. Не прошло и нескольких дней, как он ринулся в Дамаск в Сирию – не для того, чтобы поддержать Башара Асада или укрепить там хватку Москвы, а чтобы показать, что Россия остается центральным игроком и ее нельзя оттеснить на второй план. Его визит в Сирию был одним из таких показателей. Еще одним стала его последующая поездка в Турцию. (...) Так президент России, вскоре после убийства Сулеймани, продемонстрировал свою роль истинного арбитра в регионе", – пишет на страницах The Washington Post Деннис Росс, бывший специальный помощник президента Барака Обамы, а ныне – советник и заслуженный член Института Уильяма Дэвидсона при Вашингтонском институте.
"На внутреннем фронте Путин черпает значительную часть своей легитимности из своего очевидного успеха в восстановлении российской власти на мировой арене. Американцы и европейцы по большей части не сумели понять психологическое воздействие распада Советского Союза и утраты авторитета и базовой идентичности на российское общество и самого Путина. Хотя он, возможно, и восстановил базовую стабильность, его неспособность предоставить экономические блага очень постепенно подрывает его положение. Но его эффективность в укреплении международного авторитета России многое значит для людей, которые чувствовали себя униженными, когда распался Советский Союз, и Америка стала доминирующей мировой силой", – говорится в статье.
"(...) Президент Барак Обама попытался сместить мировое лидерство США с применения силы к мягкой силе – (...) нашей способности быть источником притяжения, чтобы другие могли идентифицировать себя с нашими целями и поддерживать их. Президент Трамп не интернационалист. Он любит использовать военную мощь в отдельных случаях. Он мало заботится о мягкой силе, и в результате ее у нас мало. Кто принимает наши цели и стремится поддержать нас сегодня?", – задумывается автор публикации.
"Было бы иллюзией думать, что ракетная атака на иракскую базу, где размещаются американские силы, была конечным итогом того, на что готовы иранцы, чтобы отомстить. Они будут действовать через непрямые средства и отрицание, и по этой причине (...) у друзей Америки в регионе есть веские основания для беспокойства. Так же, как они есть и у нас. Поскольку Иран использует скрытые средства, террористические акты или прокси-атаки на нефтяные объекты и другие легкие цели, давление на администрацию Трампа с требованием ответных мер вновь возрастет. (...) Будь то из-за просчета или необходимости предотвратить продвижение Ирана к ядерному оружию, вероятность конфликта с Ираном остается острой",– считает Деннис Росс.
"Трамп однозначно не хочет конфликта, но у него мало возможностей для ведения переговоров, которые, как он неоднократно заявляет, он хочет вести с Ираном. Несомненно, верховный лидер аятолла Али Хаменеи не заинтересован в прямых переговорах с убийцей Сулеймани. И вот здесь в игру может вступить Путин – и его желание считаться центральным арбитром в регионе, – предполагает он. – (...) Трамп хочет показать, что он прекратил нашу вовлеченность в "бесконечные войны" и не начал новую войну. Хаменеи не хочет горячей войны с Соединенными Штатами, и тот внутренний накал вокруг убийства Сулеймани, который он пытается использовать, не изменит мрачную экономическую реальность в Иране. Со своей стороны, Путин не хочет, чтобы регион взорвался тогда, когда там находятся российские силы".
"Так что Путин вполне может стать посредником. Трамп, скорее всего, ухватится за возможность заключить новую ядерную сделку, и у него есть только один критерий: он должен быть в состоянии утверждать, что он добился большего, чем Обама. Путин, без сомнения, сыграет на этом, сказав Трампу, что, если он хочет большего (например, уступок по дате истечения срока действия соглашения (...), ему придется дать иранцам больше в области экономического послабления и инвестиций. (...) Какой иронией стало бы на самом деле то, если бы тяготение Трампа к Путину могло предложить путь к разрядке иранской угрозы", – заключает Росс.
