The New York Times. "Никому нельзя доверять": скрытые данные о потерях от COVID в России – это секрет, известный всем
"Она ворвалась в морг самарской больницы. Тела были повсюду, около десятка в черных мешках на носилках. Она направилась прямо в помещение, где проводятся вскрытия, умоляя охранника в черной куртке: можно говорить с врачом, который вскрывал моего отца? Отец Ольги Кагарлицкой был госпитализирован за несколько недель до того в коронавирусное отделение. Затем его не стало, причина смерти: "вирусная пневмония неуточненная". Кагарлицкая, записывая происходящее на свой смартфон, хотела узнать правду. Но охранник, засунув руки в карманы, прогнал ее", – пишет The New York Times.
"В прошлом году в России были зарегистрированы тысячи подобных случаев, как показывает собственная статистика правительства. В прошлом году во время пандемии коронавируса умерло как минимум на 300 тыс. человек больше, чем сообщается в наиболее часто приводимой официальной российской статистике. Не все эти смерти обязательно были вызваны вирусом. Но они опровергают утверждение президента Владимира Путина о том, что страна справилась с вирусом лучше, чем большинство других. В реальности, как показывает анализ данных о смертности, проведенный The New York Times, смертность в России во время пандемии в прошлом году была на 28% выше обычной – и это увеличение смертности больше, чем в Соединенных Штатах и большинстве стран Европы", – указывает автор публикации Антон Трояновский.
"Люди не знали объективной ситуации, – говорит Кагарлицкая. – А если вы не знаете объективной ситуации, вы не боитесь".
"На протяжении большей части прошлого года Россия, казалось, была больше сосредоточена на пиар- и экономических аспектах пандемии, чем на борьбе с самим вирусом. После жесткой двухмесячной изоляции прошлой весной правительство в значительной степени сняло ограничения прошлым летом, что стало благом для общественного мнения и экономики, хотя болезнь стала распространяться быстрее, – говорится в статье. – К осени российские ученые разработали вакцину против COVID, которая считается одной из лучших в мире, но Кремль сделал больший упор на использовании "Спутника V" для зарабатывания геополитических очков, а не на иммунизации собственного населения".
"Однако, возможно, самым ярким признаком приоритетов государства является минимизация им числа погибших от коронавируса – шаг, который, по словам многих критиков, держал большую часть общественности в неведении об опасностях этого заболевания и важности прохождения вакцинации", – утверждается в статье.
"(...) Официальное число погибших от коронавируса в России, составившее на субботу 102 649 человек, о котором сообщалось по государственному телевидению и во Всемирную организацию здравоохранения – с поправкой на население намного ниже, чем в Соединенных Штатах и большей части Западной Европы. Однако официальное статистическое агентство Росстат, которое подсчитывает смертность по всем причинам, рассказывает совершенно иную историю. Согласно анализу ранее полученных данных, проведенному The NewYork Times, в России за период с апреля по декабрь прошлого года число смертей подскочило до 360 000. Данные Росстата за январь и февраль этого года показывают, что сейчас их число значительно превышает 400 000 человек", – говорится в статье.
"В Соединенных Штатах, где население более чем вдвое превышает население России, такие "избыточные смерти" с начала пандемии составили около 574 000 человек. По этому показателю, который многие демографы считают наиболее точным способом оценки общих потерь от вируса, пандемия убила примерно одного из каждых 400 человек в России по сравнению с одним из каждых 600 человек в Соединенных Штатах", – пишет газета.
"Трудно найти хуже всего развитую страну" с точки зрения смертности от COVID, говорит Алексей Ракша, независимый демограф из Москвы. "Правительство делает все возможное, чтобы избежать привлечения внимания к этим фактам".
"Российское правительство заявляет, что в официальном уровне смертности учитывает только смертельные случаи, которые, как было подтверждено, были непосредственно вызваны коронавирусом. Дополнительные случаи, подтвержденные вскрытием, входят в отдельный ежемесячный подсчет, публикуемый Росстатом – 162 429 случаев на конец прошлого года и более 225 000 на февраль", – указывает издание.
"Но большие региональные различия подрывают представление о том, что причина низких официальных цифр носит чисто методологический характер. По данным Росстата, в 2020 году Москва зарегистрировала 28 233 избыточных смерти, и 11 209 подтвержденных случая смерти от коронавируса в рамках официальной статистики. В Самарской области (...) было 10 596 избыточных смерти, что на 25% больше, чем в 2019 году. Однако в регионе было зарегистрировано только 606 официальных смертей от коронавируса в прошлом году".
(...) "Низкие официальные данные о потерях привели к тому, что в некоторых случаях россияне не замечают опасности вируса, а в других – испытывают глубокое недоверие к сообщениям правительства в отношении пандемии. В октябре прошлого года опрос показал, что большинство россиян не поверили правительственным подсчетам случаев коронавируса: половина из тех, кто не поверил подсчетам, сочли их слишком высокими, а половина – слишком низкими. В феврале другой опрос показал, что 60% россиян заявили, что не планируют делать российскую вакцину против коронавируса "Спутник V", и что большинство считают коронавирус биологическим оружием", – говорится в публикации.
"В Самарской области мать Инны Погожевой, акушер-гинеколог, умерла в ноябре после госпитализации с COVID-19 на основании компьютерной томографии. (...) Но в свидетельстве о смерти не было ни слова о COVID-19. По словам Погожевой, она не знает, чему верить о пандемии, в том числе в отношении того, стоит ли за этим, учитывая широко распространенные и ложные теории заговора, Фонд Гейтса. Но одно можно было сказать наверняка, сказала она: она не будет вакцинироваться даже после того, как вблизи увидела разрушение, которое несет COVID. В конце концов, если она не может доверять выданному государством свидетельству о смерти своей матери, почему она должна доверять российскому правительству в отношении безопасности вакцины? "Кто, черт возьми, знает, что они там намешали? – говорит Погожева. – Никому нельзя доверять, особенно когда дело касается этой ситуации".
"Погожева просит повторно расследовать причину смерти ее матери. Ближайшие родственники медицинского работника, умершего от COVID-19, которым заразились на работе, имеют право на специальную выплату от государства. Кагарлицкой, отец которой был фельдшером, удалось изменить причину его смерти на COVID-19 после того, как ее возмущение стало вирусным в Instagram, и лично вмешался губернатор Самары".
"Несмотря на все эти смерти, в России было минимальное сопротивление – даже среди критиков Путина – решению правительства оставить предприятия открытыми прошлой зимой и осенью. Некоторые сравнивают это с российским стоицизмом, или фатализмом, или с отсутствием альтернативы поддержанию экономики в рабочем состоянии при минимальной помощи со стороны государства", – отмечает The New York Times.
"Демограф Ракша отмечает, что повышенная смертность, сопровождавшая хаос и нищету 1990-х годов, после распада Советского Союза, была более смертоносной, чем общие потери от пандемии.
"Эта страна пережила так много травм, – говорит Ракша. – У людей, которые прошли через столько всего, складывается совсем иное отношение к смерти".
В подготовке статьи приняли участие Эллисон Макканн и Олег Мацнев