"Япония между цветом и ЧБ" – роман в романе: часть 1. Фотозаметка Дмитрия Брикмана
Фото: Дмитрий Брикман, www.dimabrickman.com
Обработав цветной снимок и поняв, что получившаяся фотография достойна стать черно-белой, я перевел ее в ЧБ, вывел обе полученные работы на экран и, глядя на них, в очередной раз задумался о праве фотографа на выбор. Как это часто бывает в подобной ситуации, на экране передо мной было две истории, более или менее равновесные по эмоциональному воздействию и одновременно очень сильно разнящиеся по содержанию. Не одна хуже или лучше другой, а именно так: две разные. Каждая рассказывала о своем. В чем-то эти рассказы переплетались, в чем-то дополняли друг друга, а в чем-то и были диаметрально противоположны.
Задумался я даже не о том, какую фотографию показать зрителю, а какую зарыть (и скорей всего навсегда) в глубинах компьютера. И так ясно, что это было совершенно непонятно. Задумался я о другом. О праве на выбор. Имеет ли право фотограф, дуально увидев мир и поняв, что полученные в результате одинаковые по форме и разные по сути образы не заменяют, а именно дополняют друг друга, решать за фото-зрителя как ему, зрителю видеть, а как – нет. Если разговор идет о работе в студии, тут все более или менее ясно: фотограф в ней сам строит реальность и, соответственно, должен понимать, что он строит. Но если речь идет о стритовой и репортажной фотографии, все работает с точностью до наоборот: фотограф является некоторым проводником, через которого мир рассказывает зрителям о себе. Разумеется, проводником со своим видением и жизненным опытом, пройдя через фильтры которых мир появляется на экране или бумаге в виде фотографии, но все-таки… При всем моем уважении к студийной работе, настоящий мир перевесит любые фантазии фотографа даже не в разы. И как тут быть?
Не единожды оказываясь в подобной ситуации, я, как правило, решал ее следующим образом: выставив цветной вариант фотографии, а сразу следом за ним ее черно-белый аналог (или в обратном порядке), я предоставлял возможность зрителю самому решать, какой способ "увидеть" его больше устраивает. В принципе, это вполне себе приемлемо, но с одной оговоркой – следом за первой парой фотографий идет следующая пара, за ней – еще одна, и т.д. И это вынуждает зрителя подсознательно без перерыва переключаться с цветного приема видения мира на черно-белое и обратно. Что, в свою очередь, достаточно быстро начинает отвлекать от увиденного, поскольку мозг постоянно занят тем, чтобы с "приема" на "прием" переключаться, где уж тут еще и за смыслом следить. И в результате целостная картина, рассказанная при помощи языка фотографии, рассыпается, если так можно выразиться, на отдельные фразы. Тоже конечно неплохо, но рассказ, как мне кажется, лучше читать целиком.
Сегодня мы попытаемся пойти другим путем, чтобы с одной стороны обойти эти переключения, а с другой – не отказаться от этого "двойного" видения мира. Назовем этот прием "роман в романе". Сначала в нем пойдет рассказ черно-белыми образами, а затем, теми же самыми образами пойдет тот же самый рассказ, но в цвете, и наоборот. Несколько фотографий уже появлялись ранее, в первой и второй части краткого содержания истории под названием "По Японии с Хаято и фотоаппаратом", и это логично: на то оно и краткое содержание, но большинство будут опубликованы впервые. А на первой страничке мы поставим что-то вроде предисловия, составленного по тому же закону: три ЧБ фотографии и три их цветных эквивалента. А какой из этих романов находится в каком, это уже вам решать.
Первая глава романа называется просто и понятно: "По дорожке под названием Жизнь". Сначала мы неторопливо пройдем по этой дорожке от начала и до конца при выключенном цвете, а потом развернемся и той же дорогой и также неторопливо вернемся обратно. Но цвет при этом уже будет включен.
P.S. Автор не устанет благодарить человека, открывшего ему Японию – замечательного фото-гида Хаято Мацумото.
