Пятидесятый год Шестидневной войны

5 июня 2016 года Израиль вступил в год пятидесятилетия Шестидневной войны. Одна из самых ярких побед в истории военного искусства доказывает правоту тезиса Карла фон Клаузевица о неразрывной связи войны и политики. Современное политическое деление Израиля во многом зависит от отношения к достижениям войны 1967 года.

В шестидесятые годы двадцатого века, как и десятилетиями позже, Израиль был единственным фактором, объединявшим расколотый арабский мир. Миллионы манифестантов на площадях Каира, Дамаска и других городов требовали не просто уничтожить еврейское государство, а перерезать всех его еврейских жителей. Эти чаяния разделяли и политики, прежде всего президент Египта Гамаль Абдель Насер.

Предприятие казалось не особо сложным: сказывался и огромный численный перевес арабов над евреями, и масштабные поставки советских вооружений египетской и сирийской армиям, и направление на Ближний Восток военных советников из СССР, да и политическая поддержка Кремля тем, кто безжалостно расправился с собственными коммунистами.

Каир и Дамаск делали все, что должно было спровоцировать войну. Сирия неоднократно предпринимала попытки отвести воды Иордана, чтобы нарушить водоснабжение Израиля. Эти попытки неизменно срывались. Напряженность достигла пика 7 апреля 1967 года, когда израильские ВВС сбили над Дамаском шесть сирийских МиГов.

Египет действовал более масштабно. В мае 1967 года Насер потребовал, чтобы с Синайского полуострова были выведены миротворцы ООН, развернутые там после окончания кампании 1956 года. Генеральный секретарь ООН У Тан выполнил это требование. Египетская армия начала передислокацию на израильскую границу. Заявляется, что это ответ на концентрацию ЦАХАЛа у сирийской границы. Министр обороны Сирии Хафиз Асад сообщает, что арабы готовы к войне на уничтожение.

22 мая Насер сообщил, что Тиранский пролив будет закрыт для израильского судоходства. Египетское руководство отдавало себе отчет, что для Израиля это Casus Belli – основание для войны. Администрация США сообщила израильскому правительству, что не поддержит Израиль, если ЦАХАЛ откроет огонь первым. 3 июня о введении эмбарго сообщила Франция – основной поставщик вооружений Израилю.

Если арабский мир находился в воинственной эйфории, в Израиле царило уныние. Экономический кризис 60-х годов, постоянные угрозы арабских стран, кажущаяся слабость политического руководства во главе с премьер-министром Леви Эшколем пожалуй, впервые в истории подорвали веру израильтян в себя. Предполагалось, что война с арабами унесет жизни десятков тысяч человек, городские парки готовились использовать как кладбища.

Такая оценка была крайне далека от реальности. Эшколь был решительным государственным деятелем, предпочитавшим дела громким заявлениям. ЦАХАЛ находился на пике своей боеготовности, а генштаб разработал план, направленный, прежде всего, на уничтожение египетской армии. И следует особо отметить трех израильских военачальников – главу генштаба Ицхака Рабина, начальника оперативного управления Эзера Вейцмана, до того командовавшего ВВС, и занимавшего накануне войны пост главы управления боевой подготовки Ариэля Шарона.

На закрытие проливов Израиль отвечает мобилизацией резервистов, практически парализуя экономику. Однако решение о начале войны все никак не принимается. Напряжение было настолько велико, что у Рабина происходит нервный срыв. Эшколь начинает заикаться в прямом эфире. Израильтяне окончательно убеждаются в слабости своего премьера, требуя, чтобы он уступил пост министра обороны герою операции «Кадеш» Моше Даяну.

Напрасно близкий родственник Даяна Эзер Вейцман (они были женаты на сестрах) убеждает Эшколя в том, что ЦАХАЛ победит и без участия бывшего начальника генштаба, что Даян присвоит себе всю славу. Премьер считает, что в сложившихся условиях нельзя думать о личных амбициях. Даян получает желанный портфель, и это коренным образом меняет общественное настроение.

Война начинается утром 5 июня 1967 года и заканчивается за шесть дней – перемирие было навязано международным сообществом. Под контроль Израиля переходит Синайский полуостров, Голанские высоты, Иудея, Самария, сектор Газы и Восточный Иерусалим. Евреи возвращаются к святыням, которых они лишились после Войны за независимость.

Символом войны стала фотография молодых израильских десантников у Стены плача и знаменитые слова, произнесенные их командиром Мотой Гуром: "Храмовая гора в наших руках!" Время показало, насколько он ошибался. Отметим, что Старый город не перешел бы под израильский контроль, если бы король Иордании Хуссейн не начал бы военных действий первым. Израильское руководство ценило связи с "маленьким королем" и не стало бы ослаблять его позиции.

Среди других освобожденных святынь – Пещера праотцов в Хевроне, гробница Иосифа в Шхеме, гробница Рахели в Бейт-Лехеме. На перешедших под израильский контроль территориях располагись Храм гроба Господня и Церковь Рождества, мечеть аль-Акса и мечеть Ибрагимия, как арабы называют Пещеру праотцев.

Усугубилась и проблема беженцев. Палестинские боевики бежали в Иорданию, где их попытка создать государство в государстве будет жестко подавлена властями. Следующим их прибежищем станет Ливан – и это не только спровоцирует гражданскую войну в стране, некогда называвшейся ближневосточной Швейцарией, но и приведет к введению в Ливан подразделений ЦАХАЛа.

Уныние, характерное для израильтян в конце мая, за считанные дни сменяется эйфорией. Разгром маленьким Израилем коалиции мощнейших арабских государств воспринимается как чудо, как повторение мифа и Давиде и Голиафе. Пройдет всего несколько лет – и уже еврейскому государству придется поплатиться за пренебрежение к противнику, а нервный срыв будет у несокрушимого Даяна, который будет говорить о разрушении Третьего храма.

Первым, кто понял, что триумф 1967 года посеял семена грядущих войн, стал Леви Эшколь. Глава израильского правительства выразил готовность вернуть территории в обмен на нормализацию отношений. На это арабский мир ответил тремя "нет": нет - признанию Израиля, нет – переговорам с Израилем, нет – миру с Израилем.

Военный и духовный триумф позволил Израилю вырваться из "границ Освенцима" - это выражение приписывается министру иностранных дел Аббе Эбану, который на самом деле сказал немного иначе. В интервью германскому Der Spiegel в 1969 году он заявил, что существовавшие перед войной границы делали возможным повторение Освенцима. И действительно – вопрос об уничтожении Израиля в 1967 году был снят с повестки дня.

Однако контроль над территориями, на которых тысячи лет назад родились еврейский народ и еврейское государство, привел и к установлению контроля над их жителями. Ускорился процесс превращения местных арабов в палестинцев – отдельный народ, претендующий на ту же землю, что и израильтяне, и сумевший заручиться международной поддержкой, выраженной в том числе, и резолюциями ООН.

Через 49 лет после Шестидневной войны мы все еще спорим о границах 1967 года, статусе Иерусалима, праве беженцев на возвращение, контроле над водными ресурсами. И приходится признать – самая успешная война в современной истории так и не принесла победителям желанного мира. Политика – это продолжение войны другими средствами?