"Возрождение" Нетаниягу, промахи Лапида и популярность радикалов. Итоги политического года
Публикацию подготовил политический обозреватель Newsru.co.il Габи Вольфсон
В последний день уходящего еврейского года газета "Маарив" опубликовала результаты традиционного еженедельного опроса. Помимо обычных, там были и вопросы, касающиеся настроения израильтян в целом. Например, респондентам предложили ответить на вопрос, взвешивали ли они возможность покинуть Израиль в связи с войной. 11% ответили положительно, причем навсегда, а 24% "на некоторое время". 66% опрошенных считают, что Израиль это место, где хорошо жить, однако 21% не хотят или вообще не хотят, чтобы их дети жили в Израиле.
Оценка данных в опросах, как правило, сильно зависит от позиции интерпретирующего и весьма субъективна. В то же время политическая часть последнего опроса года не оставляет места для сомнений. Тенденция усиления "Ликуда" сохраняется. 26 мандатов набрала бы эта партия, если бы выборы состоялись сегодня, а "Махане Мамлахти" – 21. В опросе, опубликованном в том же издании 16 февраля 2024 года "Махане Мамлахти" набирал 40 мандатов, "Ликуд" – 18. В этих цифрах, очень временных и отражающих исключительно нынешнюю ситуацию, а не прогнозирующих будущее, вся картина политической системы Израиля на пороге нового еврейского года.
Нетаниягу – птица Феникс
Ничто не казалось более очевидным в начале уходящего года, чем окончательная и бесповоротная утрата популярности нынешней коалицией в целом и главой правительства Биньямином Нетаниягу в частности. "Коалиция 64", сформированная после выборов в Кнессет 25-го созыва, утратила популярность на фоне протестов против юридической реформы, и казалось, что катастрофа 7 октября 2023 года сделала процесс утраты легитимности нынешней коалиции и премьера почти необратимым. Стратегический советник Рони Римон несколько раз говорил мне в уходящем году, что если исходить исключительно из рационального, у Нетаниягу нет шансов на реабилитацию. "Однако, когда речь идет о Нетаниягу, нельзя опираться только на рациональное", – признавал Римон. И оказался прав. Сегодня Нетаниягу возглавляет партию, которая по всем опросам сохраняет позицию крупнейшей в Кнессете, а сам он опережает в рейтинге конкурентов на пост главы правительства.
Есть масса причин, которыми можно объяснить эту почти непостижимую метаморфозу, даже не прибегая к нерациональному. Четыре фактора мне представляются главными.
Прежде всего, успехи в ходе войны. Несмотря на критику по многим справедливым и не очень поводам, в ходе этой войны были достигнуты реальные успехи, кредит за которые израильтяне отдают в том числе премьер-министру.
Во-вторых, разрозненность и беспомощность оппозиции. В оппозиционных политических кругах более заняты дискуссиями между собой, нежели активными действиями против правительства. Оппозиционеры оказались не в состоянии предложить что-то оригинальное и реалистичное. Избиратель посмотрел по сторонам и понял, что на данный момент, серьезной альтернативы нет. Это не значит, что она не может появиться, или что избиратели не хотят, чтобы она появилась. Именно поэтому такой популярностью пользуется виртуальная партия Нафтали Беннета (кстати, и ее "Ликуд" обходит по данным последнего опроса). Однако из действующих на данный момент политиков реальной альтернативы Нетаниягу не представлено.
Третий фактор правильнее всего было бы назвать "протестной популярностью". Оголтелые попытки противников правительства взвалить на Нетаниягу даже те грехи, к которым он отношения не имеет, раздражают далеко не только ортодоксальных "бибистов". Журналист Ари Шавит рассказал, что его 15-летний сын увидел плакаты "Ты глава, ты виновен" в Тель-Авиве и сказал, что, если бы он был колеблющимся, эти плакаты подтолкнули бы его к голосованию за "Ликуд". Попытки обвинить премьер-министра во всем, в том числе в отсутствии сделки с ХАМАСом, раздражает колеблющихся. Особенно раздражает на фоне прямых слов представителей США о том, что сделки нет из-за ХАМАСа.
И последнее, незаурядный пиар-талант Нетаниягу, которому удалось за этот год сформировать в сознании израильтян картину, как сейчас принято говорить, нарратив, соответствующий тому, что выгодно премьер-министру.
При этом не стоит забывать, что коалиция Нетаниягу все еще очень далека от того, чтобы вернуть себе большинство. Однако до выборов тоже далеко. И все может измениться.
Лапид – политик упущенных возможностей
Этот год глава оппозиции начал уже не в идеальном положении. Лапид громко и активно критиковал юридическую реформу и правительство ее проводящую, уступив место в центре политической карты Бени Ганцу, который еще до 7 октября 2023 года воспринимался как ответственный взрослый. После начала войны Лапид избрал тактику, схожую с той, которой он придерживался до ее начала, и не присоединился к правительству чрезвычайного положения, созданного Нетаниягу и Ганцем.
Либерман также не присоединился к нему, однако по совершенно иным мотивам. Глава НДИ потребовал участия в узком кабинете министров, в то время как Лапид потребовал вывести из коалиции Бен-Гвира и Смотрича. Так один закрепил за собой имидж политика, который пытается получить возможность влияния, а второй – имидж политика, который пытается вытолкать за борт корабля, где принимаются решения, тех, кто ему неудобен. Еще один тактический выбор Лапида – сделать ставку на самые радикальные круги протестующих с улицы Каплан. Однако ниша эта прочно занята Яиром Голаном и остальными леворадикальным политиками. Лапиду остается немного, и результат мы видим в опросах.
Радикализация: израильтяне в поисках быстрых решений
Естественным результатом общенационального кризиса является взлет радикальных партий. Общество ищет быстрых решений и простых ответов на сложные вопросы. На этом фоне две партии зафиксировали рост – "Оцма Иегудит" с одной стороны и "Демократим" Яира Голана, с другой.
Задача Голана проще. Во-первых, он заполнил вакуум, образовавшийся после провала на последних выборах МЕРЕЦ и глубокого кризиса в "Аводе". Избиратели левого фланга сказали, что с них довольно экспериментов и объединились вокруг Голана. Во всяком случае, пока.
Итамару Бен-Гвиру предстояло решать более сложные задачи. Десять месяцев, предшествовавшие войне, убедили почти всех в том, что глава "Оцма Иегудит" – министр худший нежели оппозиционер. Именно поэтому с началом войны Бен-Гвир вернулся в свою любимую нишу производителя коалиционных кризисов и умело использующего свои возможности участника коалиции.
За Бен-Гвиром (равно как из Яиром Голаном) идут люди, не желающие отягощать себя нюансами и деталями. У них есть, как им кажется, стройная картина мира, которую они и представляют избирателю. Бен-Гвир донес до сознания своего электората, что все беды войны в том, что его, носителя иной концепции, чем та, что господствовала ранее, не допускают до руля. В одном из опросов, публиковавшихся во время войны, Бен-Гвир получал наибольшую поддержку правого электората в качестве лидера национального лагеря после Нетаниягу. Можно сколь угодно долго сокрушаться по поводу этих данных, но они свидетельствуют об определенной тенденции, которую невозможно игнорировать.
Альтернатива? Обязательно воинственная, не обязательно правая
Принято считать, что война сдвинула израильское общество вправо. Однако термины "право" и "лево" давно утратили свой смысл, даже в том изначально извращенном смысле, который имели в израильской общественной жизни. Эта война лишила израильтян готовности на риск, с которым связаны попытки прийти к соглашению с палестинскими арабами. Трудно сегодня будет найти поддержку инициативам, даже отдаленно напоминающим соглашения Осло или одностороннее размежевание. Однако не менее трудно будет найти тех, кто согласится поддержать, например аннексию Иудеи и Самарии или возвращении еврейских поселений в Газу. Поэтому основой подхода тех, кто хочет быть политической альтернативой, станет "битхонизм" или, выражаясь нормальным языком, агрессивный подход в сфере безопасности. Именно поэтому сегодня две фигуры в центре внимания – Беннет и Либерман. Оба были министрами обороны (и не худшими), оба выступают за концепцию в сфере безопасности, предусматривающую активные действия, а не поиск сиюминутной тишины и спокойствия. Это то, что израильтяне будут искать после войны.
Выборы отдаляются, угроза коалиции сохраняется
Присоединение Гидеона Саара к правительству несомненно придало Нетаниягу уверенности в завтрашнем дне, однако уверенность эта очень зыбкая. Три основные проблемы стоят перед коалицией.
Первая – бюджет. Его надо принять не позднее конца марта 2025 года, и, вопреки распространенному мнению, это наиболее легкая из задач, стоящих перед коалицией. Бюджет очень часто используют в качестве рычага давления по другим вопросам. Еще одна ситуация, при которой бюджет становится поводом для развала коалиции – когда кто-то из партий, входящих в нее, приходит к выводу о том, что ей выгодны выборы. На данный момент, выборы не выгодны в коалиции никому.
Вторая проблема, которая может оказаться связанной с первой – закон о призыве. Перед самыми праздниками ультраортодоксы отказались от своего требования утвердить этот закон еще до принятия бюджета. Это не означает, что вопрос снят с повестки дня. Проекта закона, который устроил бы коалицию, ультраортодоксов, БАГАЦ и армию, пока на горизонте нет.
И третья проблема – развитие войны, и связанные с этим неожиданности. Саар присоединился к правительству для того, чтобы реально влиять на его действия. Как долго он и Нетаниягу будут действовать согласованно? Как долго Йоав Галант согласится оставаться на посту министра обороны, когда угроза его смены на Саара остается вполне реальной? Это только самые простые вопросы о связи войны и политической стабильности.
И последнее. В декабре начнется этап свидетельств защиты в ходе судебного процесса над Биньямином Нетаниягу. Первым свидетельские показания будет давать лично премьер. Пока попытки отложить начало свидетельств ни к чему не привели. В окружении Нетаниягу почти пренебрежительно опровергают утверждения Либермана о том, что Нетаниягу инициирует выборы или заключит досудебную сделку, чтобы избежать ситуации, когда он вынужден проводить время в зале суда, а не в канцелярии главы правительства. Шаги Нетаниягу непредсказуемы, однако то, что связано с судебным процессом, может быть фактором, определяющим решения Нетаниягу в политических вопросах.
