Зеэв Элькин: "Проблемы репатриантов мы будем решать вместе с НДИ". Интервью
В новом правительстве министром абсорбции и министром по делам Иерусалима стал Зеэв Элькин ("Ликуд"). В интервью NEWSru.co.il он подводит итог минувших выборов, говорит о своих планах, а также делится взглядами на будущее созданной при его участии правительственной коалиции.
Господин Элькин, после того как Кнессет утвердил создание министерства по делам Иерусалима и еврейского наследия, ваши министерские должности полностью оформились. Как вы оцениваете итоги выборов с точки зрения ваших личных достижений?
Ну, прежде всего, я хочу сказать, что общенациональные результаты гораздо важнее моих личных. Нам удалось сохранить у власти правых, и это было очень непросто, учитывая, что в буквальном смысле весь мир был против Нетаниягу и пытался его свалить. В третий раз подряд в Израиле сформировано правое правительство, а это весьма и весьма нетривиально, учитывая, что в последние десятилетия мы наблюдаем чехарду, когда правых у власти сменяют левые и наоборот. Так что в общенациональном плане я считаю, что мы добились больших успехов. Что же касается меня лично, то произошло то, что я и ожидал: после трех каденций в Кнессете и учитывая место, занятое мною на праймериз в "Ликуде" – седьмое, я стал министром.
Я очень рад, что ко мне перешло министерство абсорбции, это тема, которая меня очень интересует. Откровенно говоря, я не ожидал, что это министерство отойдет ко мне, так как в условиях чуть более широкой коалиции, министерство абсорбции традиционно оставалось за другой партией. Я был бы рад, если бы коалиция была более широкой, однако после того, как сложилась такая коалиционная ситуация и министерство отошло к "Ликуду", я был очень рад получить его. Тема алии и абсорбции для меня не нова, я занимался ею много лет, еще до репатриации в Израиль, а затем уже здесь до прихода в политику был связан с различными проектами, имеющими к ней отношение. Мне знакомо и министерство, и проблемы, которое оно решает, так что мне не нужны традиционные "сто дней" на знакомство с ведомством, в которое я пришел, и я могу сразу включиться в работу.
С другой стороны, я очень рад, что одновременно с министерством абсорбции я сохранил за собой позиции влияния по общенациональным вопросам, связанным с темой внешней политики, которой я занимался в последние годы. Как вы знаете, я два года был заместителем министра иностранных дел, какое-то время исполняющим обязанности министра, потом главой комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне. Мне было крайне важно войти в состав военно-политического кабинета. Там будет ротация между мной и министром Штайницем, но я единственный из новых министров от "Ликуда", кто вошел в состав этого кабинета, все остальные там министры-ветераны. С этой же темой связано и мое второе министерство – министерство по делам Иерусалима. Все что касается Иерусалима, имеет отношение к внешней политике, к безопасности, к стратегическим проблемам и задачам, стоящим перед государством. И проблемы Иерусалима мне также знакомы.
Ваше назначение на этот пост вызвало критику со стороны мэра города…
Это правда. Надо сказать, что критика меня удивила, потому что у меня были хорошие отношения с мэром, и я старался оказывать помощь муниципалитету столицы, и многие проблемы нам удавалось решать совместными усилиями. Очевидно, что критика связана с некоторым личным недовольством мэра, который претендовал на пост министра по делам Иерусалима. Кстати говоря, я считал это отличной идеей, однако наши коалиционные партнеры воспротивились…
Насколько я понимаю, закон не позволяет совмещение этих двух должностей.
Да, и мы в ходе коалиционных переговоров предлагали изменить закон, однако наши партнеры категорически возражали против этого, и необходимо было принимать решение: будет ли вообще такой министр в правительстве. Мне кажется, что подобная функция необходима, учитывая и важность города, и тот факт, что правительство вкладывает сотни миллионов шекелей в различные проекты, связанные с Иерусалимом, помимо обычного финансирования муниципалитетов.
Изначально речь шла о вашем назначении на пост министра стратегического планирования. Судя по различным публикациям, вы были немало разочарованы тем, что от него пришлось отказаться, когда Гилад Эржан решил вернуться в правительство.
Честно говоря, изначально, если бы мне предложили выбор, то я бы предпочел Иерусалим. Но когда я уже начал работать в министерстве стратегического планирования, а особенно учитывая конфликт с мэром Иерусалима, нынешняя ситуация мне казалось менее оптимальной. Но я в политике не первый год и отлично знаю, что речь идет об искусстве возможного, а не только о получении желаемого. Когда выяснилось, что эта рокировка необходима для того, чтобы вернуть в правительство Гилада Эрдана, одного из лидеров "Ликуда", я согласился пойти навстречу просьбе премьера. Вообще, я считаю, что до тех пор, пока ты сохраняешь возможность влияния в тех вопросах, которые тебе кажутся важными, нет ничего страшного в том, чтобы пойти на компромисс.
Давайте вернёмся к министерству абсорбции. 1 июня в Тель-Авиве проходила церемония памяти жертв теракта около дискотеки "Дольфи". Мероприятие проходило под эгидой вашего министерства, но вас там не было. Почему?
Ответ очень простой. Как только я вступил в должность, мне рассказали о том, что это мероприятие запланировано, и я очень хотел его посетить. Но, как вы знаете, по понедельникам вечером в Кнессете проходят голосования, и соотношения сил между коалицией и оппозицией (61-59) не позволяет министрам и депутатам от коалиции отлучаться во время голосований.
На церемонии была Софа Ландвер от оппозиции. Не было возможности договориться с оппозицией об "обмене депутатами" ("кизузе")?
Оппозиция официально заявила, что на данном этапе об этом речь не идет. Кроме того, в понедельник шло голосование по утверждению моего нового министерства, и не принято, чтобы будущий министр отсутствовал на таком голосовании.
У многих складывается впечатление, что минабсорбции вам не по душе, и этот маленький эпизод лишь иллюстрация.
Это неправда. Собственно, с этого я начал наш разговор. Там есть много важных вопросов, которые нужно решать, много хороших начинаний. Я хочу сказать, что Софа Ландвер была хорошим министром. Несмотря на то, что мы сегодня по разные стороны баррикад, нужно быть справедливым по отношению к своим коллегам. В министерстве сделано много хорошего, и проблема алии и абсорбции должна быть вне политики. Поэтому я надеюсь на сотрудничество со всеми русскоязычными депутатами Кнессета, как из коалиции, так и из оппозиции.
Что вы обнаружили в министерстве за это время?
Как я уже сказал, там есть много важных программ, которые нужно продолжать. Одной из таких программ является расширение строительства социального жилья, используя потенциал муниципалитетов. Этот проект в прошлую каденцию активно продвигала Софа Ландвер совместно с генеральным директором министерства главы правительства. Очень важно, чтобы этот проект продвигался.
Еще одна тема касается интенсификации репатриации из Франции, России и Украины. В последний год наметился рост числа репатриантов. Это еще не уровень 90-х годов, разумеется, но тем не менее.
Но если говорить о том, что я вижу как свои главные задачи, то их две, и они, на первый взгляд, не относятся напрямую к задачам нашего министерства, так как касаются репатриантов 90-х годов. Минабсорбции занимается людьми, находящимися в стране 10-15 лет. Но несмотря на это, я считаю, что тот факт, что правительство не решило эти проблемы вовремя, не повод не решать их вовсе. Я говорю, в первую очередь, о пенсии для людей, приехавших в Израиль в возрасте 45 лет и старше. Раньше пенсия в Израиле была бюджетной. В последние годы мы перешли на накопительную пенсию, и люди, приехавшие сюда в 45 лет, не успевают выработать достойную пенсию. И когда речь идет о людях, приехавших из стран, которые не сохраняют за эмигрантами пенсионных прав или реализация этих прав крайне усложнена, ситуация становится особенно сложной. Я говорю об этой проблеме едва ли не с первого дня в Кнессете.
Какова ситуация в этом вопросе на сегодняшний день?
Как я уже сказал, для меня это один из двух приоритетных вопросов. Я поднимал его и в ходе коалиционных переговоров, также беседовал по этому вопросу с главой экономического совета при премьер-министре Юджином (Евгением) Канделем. Юджин знаком с этими проблемами не понаслышке, и он предложил мне интересные модели их решения. Я обсуждал эту проблему и с министром финансов Моше Кахлоном и вижу себя катализатором и лоббистом данного вопроса в различных правительственных структурах.
Какой второй вопрос вы считаете приоритетным?
Второй вопрос – это уже упомянутый мной вопрос социального жилья. В последние десятилетия минфин делал все для того, чтобы не расширять запас социального жилья, а наоборот сократить его. Инициировалась распродажа таких квартир и чинились всевозможные препятствия на пути строительства или покупки социального жилья. Как я уже говорил, ситуация начала меняться в первую очередь под давлением Софы Ландвер, и я надеюсь, что в ближайшие год-два мы увидим плоды этого. В ходе нынешних коалиционных переговоров впервые удалось добиться согласия на внесение в ближайший проект бюджета расширение банка социального жилья. Удалось также добиться изменения формулы распределения социального жилья между министерством абсорбции и министерством строительства таким образом, чтобы доля министерства абсорбции выросла. Это важно, необходимо, чтобы эти решения были реализованы, а не остались лишь на бумаге, но этого и недостаточно. Необходимо продвигать дополнительные проекты, развивать новые модели, которые позволят расширить банк социального жилья в Израиле.
Еще одна проблема – это размеры помощи на съем жилья для репатриантов.
Эта проблема напрямую увязана с предыдущей. Если бы в стране было достаточно социального жилья, то не было бы необходимости в увеличении помощи на съем. Одно связано с другим. По этому комплексу вопросов немало было сделано в последние годы, и эту работу мне необходимо будет продолжить. Разумеется, меня ждут непростые бои в ходе дискуссий по бюджету на 2015-2016 годы. Как вы знаете, правительством бюджет должен быть утвержден до конца июля, а Кнессетом до конца ноября. Будут непростые бои, но я надеюсь использовать весь опыт, накопленный мной на посту главы коалиции, и свои отношения в Кнессете для того, чтобы защитить интересы министерства абсорбции.
Не так давно сообщалось, что НДИ ведет переговоры с министерством финансов по ряду вопросов, связанных с интересами новых репатриантов.
Я буду безусловно рад поддержке со стороны любых депутатов Кнессета, как от коалиции, так и от оппозиции в предстоящих бюджетных сражениях.
Вы знаете, что-нибудь об этих переговорах между Либерманом и Кахлоном?
Да, я слышал о том, что такие переговоры начались. У меня нет с этим никакой проблемы, я очень надеюсь на поддержку депутатов от НДИ в борьбе за решение проблем репатриантов, за нужды министерства абсорбции. Как я уже говорил, по моему мнению, эта тема, которая находится вне политики, и я рад любой поддержке.
Вы не видите в этом некого шага в борьбе НДИ против "Ликуда" за голоса русскоязычных репатриантов?
Эта конкуренция безусловно присутствует, она естественна, и мы ее очень явно видели в ходе предвыборной кампании. НДИ и "Ликуд" это две партии, которые поделили между собой большинство голосов русскоязычных избирателей.
Я убежден, что партия Авигдора Либермана совершила ошибку, приняв решение остаться в оппозиции, где рядом с МЕРЕЦ и Объединенным арабским списком смотрится мягко говоря неестественно. В коалиции НДИ могла бы принести гораздо больше пользы, и я очень надеюсь, что найдется способ эту ситуацию исправить.
Но проблемы алии должны оставаться за пределами политических игр. Я встречался со свей предшественницей на этом посту Софой Ландвер, беседовал со многими коллегами из НДИ, и всем сказал, что надеюсь на плодотворное сотрудничество, а также на то, что, несмотря на политические войны за интересы русскоязычных репатриантов, за интересы алии мы будем бороться вместе.
Еще одна тема, напрямую не связанная с вашим министерством, но важная для репатриантов, это отмена визового режима с Беларусью. Решение этого вопроса застопорилось во время выборов и никуда не продвигается сейчас.
Решение этого вопроса застопорилось во время выборов, так как юридический советник правительства запретил обсуждать его и принимать решения, как и по многим другим вопросам. Как вы знаете Кнессет ратифицировал отмену виз с Беларусью, осталось лишь проголосовать в правительстве. Я намерен активно лоббировать этот процесс на правительственном уровне. Нынешний кабинет министров только начинает работу, у нас было буквально одно-два заседания, но я намерен добиваться вынесения этого вопроса на голосование в самое ближайшее время. Я всегда был сторонником расширения безвизового режима со странами бывшего СССР – Россией, Украиной, Грузией, Беларусью. Очень надеюсь, что этот процесс завершится в самом ближайшем будущем.
Минувшая предвыборная кампания была не первой, в которой вы принимали участие. Глядя назад, вы можете сказать, что выборы 2015 были самыми трудными? Я имею в виду и предвыборную кампанию, и формирование коалиции.
Что касается предвыборной кампании, безусловно да. Как я уже сказал, была развернута почти общемировая кампания по смене власти в Израиле. Использовались все возможные средства для того, чтобы сбросить Нетаниягу. Шла оголтелая кампания в большинстве ивритоязычных СМИ, были вброшены гигантские средства в том числе из-за рубежа. Ничего подобного не было никогда в истории Израиля. Поэтому одержать победу на выборах было крайне тяжело. Коалиционные переговоры тоже были непростыми. Несмотря на то, что "Ликуд" одержал убедительную победу, получив 30 мандатов, необходимость формировать коалицию осталась, и это было сделать очень непросто. В итоге правительство сформировано, но оно не идеально, так как очевидно, что коалиция, состоящая из 61 мандата – это далеко не лучший исход переговоров.
Как вы объясняете то, что произошло? Как с 30 мандатами, одержав такую явную победу, "Ликуд" с трудом сформировал более чем нестабильную коалицию?
Два момента. Во-первых, очевидно, что избиратели хотели видеть правых у власти. Но сначала одна партия просто сожгла почти четыре правых мандата (партия "Яхад" во главе с Эли Ишаем – прим. ред.), а затем произошло то, что произошло с НДИ. Ведь если бы партия Либермана сегодня была в коалиции, мы бы имели стабильное правительство, опирающееся на 67 мандатов, очень похожее на то, что было в 2009 году.
Кто виноват в том, что НДИ осталась в оппозиции?
Мы очень хотели видеть эту партию в правительстве….
Они утверждают обратное.
Поскольку я участвовал в коалиционных переговорах, то знаю истину. Мы готовы были на самые серьезные шаги навстречу НДИ. Это касалось и предоставления министерств, например, сохранения за Авигдором Либерманом поста главы МИДа, несмотря на то, что НДИ набрала лишь шесть мандатов, а на портфель министра иностранных дел претендовали партии, получившие на выборах больше голосов. Это, кстати, вызвало немало конфликтов во время коалиционных переговоров, но премьер-министр настаивал на том, чтобы пост главы МИДа остался за Авигдором Либерманом. Мы были готовы передать и министерство абсорбции партии НДИ, а также удовлетворить многие бюджетные требования, связанные с решением проблем русскоязычных израильтян. Несмотря на все это, НДИ не присоединилась к коалиции, но я надеюсь, что это дорожно-транспортное происшествие мы сможем исправить, поскольку каждый день, когда я вижу депутатов НДИ на скамье оппозиции рядом с социалистами, МЕРЕЦ и Объединённой арабской партией, мне бросается в глаза вся неестественность этой ситуации. Поэтому я предпочитаю смотреть не в прошлое, а думать о будущем, то есть о том, как добиться того, чтобы НДИ как можно скорее вернулась в коалицию, и у нас было бы устойчивое правое правительство.
Есть какие-то контакты, какие-то попытки переговоров?
Я не знаю о таких контактах и не думаю, что это вопрос ближайших недель. Но очевидно, что этого от нас ждут наши избиратели, избиратели НДИ и всего правого лагеря. Мне кажется, что в итоге в политике должна побеждать логика, и логика диктует создание устойчивого правого правительства.
Если я вас правильно понимаю, то НДИ это единственный возможный источник расширения правительственной коалиции.
Если НДИ продолжит упорно отказываться, то мы будем проверять и другие варианты, так как правительство 61 депутата это не идеальный вариант, и такому правительству крайне тяжело осуществлять экономические и иные реформы. Но безусловно наш приоритет правое правительство. Это то, что обещал премьер, это то, что он выполнил, несмотря на все слухи о том, что сразу после выборов он побежит создавать правительство национального единства с социалистами.
И действительно переговоры, проверки возможности создания коалиции с "Сионистским лагерем" были.
Проверки были, и смею вас уверить, что если бы премьер-министр захотел, то он мог создать правительство национального единства. Но он считал и считает, что лучшим вариантом на сегодняшний день является устойчивое правое правительство. К этому мы продолжаем стремиться.
Беседовал Габи Вольфсон
