Сдерот. Город-призрак стариков и волонтеров

Репортаж Аллы Гавриловой

Сдерот, самый крупный город около границы с Газой, около двадцати лет подвергается ракетным и минометным обстрелам из сектора. Во всех квартирах в городе есть "мамад" (укрепленная комната). Несмотря на регулярные обстрелы, город рос, строились новые районы, в Сдерот переезжали молодые семьи.

Осенью 2018 года, во время очередного "обострения", школьники Сдерота и соседних городов и поселков устроили четырехдневный поход к Кнессету под лозунгом "Дайте нам расти спокойно". Подростки требовали от правительства взять на себя ответственность за них, граждан Израиля, и сделать так, чтобы они могли жить нормальной жизнью, без постоянных обстрелов.

Прошло еще пять лет. По состоянию на 7 октября 2023 года население Сдерота составляло около 35 тысяч человек. Теперь это город-призрак. Почти все жители Сдерота эвакуировались, остались несколько тысяч. Это в основном пенсионеры, люди с различными заболеваниями, в том числе с психиатрическими. Кто-то из них с самого начала отказался уезжать из города. Кто-то пожил несколько дней в гостинице и вернулся.

Улицы Сдерота, на которых всегда были люди – даже в период эскалаций и военных действий в Газе, совершенно пусты. На территории рынка осталась парочка бездомных. Работают несколько продуктовых магазинов и аптек. Я вместе с волонтерами хожу по домам, где остались люди и куда волонтеры носят продукты и корм для животных.

Валентина и Зинаида – соседки. Они живут в одном доме на разных этажах. Обе ухаживают за окрестными кошками, которых вокруг дома несколько десятков. Обе остаются в городе, потому что боятся и потому что не хотят оставлять кошек голодать. Одна из них уезжала, но вернулась, "потому что кошки скучают, а я за них переживаю".

Арик говорит, что не уезжает, потому что "упертый". "Это мой дом, с какой стати я буду оставлять его террористам?" Рассказывает, что прожил долгую жизнь и ничего не боится, балагурит с волонтерами, рассказывает про строгую супругу, которая его под обстрелами заставляет мыть полы, и переживает за молодежь, которая возит ему еду под обстрелами.

Наталья осталась в городе, потому что работает на заводе. "Я не могу сидеть сложа руки и ничего не делать. Мне нужно быть в коллективе, нужно работать", – объясняет она свой отказ эвакуироваться. У Натальи две собаки, и волонтеры привезли для них несколько мешков корма.

Некоторые пожилые жители Сдерота, к которым мы заходим, просят не фотографировать и не называть их имена. Кто-то остается, потому что в Сдероте остались дети, работающие в муниципальных службах. Среди людей, с которыми мы общаемся, – пережившие Холокост, пенсионеры, люди с тяжелыми заболеваниями.

Волонтеры, с которыми я говорю, – в основном новые репатрианты, приехавшие в Израиль в последний год. Москвич Илья репатриировался после очередного задержания на антивоенном митинге. Анатолий давно стал гражданином Израиля, однако в последние годы жил за границей и приехал волонтерить, как только началась война.

Один из лидеров сдеротских волонтеров – Екатерина Козакова. Она репатриировалась в прошлом году из Петербурга. Катя психолог с опытом поездок в "тяжелые" регионы. В частности, она работала в Дагестане в людьми, близкие которых погибли в терактах. Екатерина живет в Хайфе, когда началась война, она стала искать, где может быть наиболее полезной. Так Катя оказалась в Сдероте. С ней работают еще несколько десятков волонтеров. По словам Козаковой, мэрия Сдерота делает все возможное для помощи оставшимся людям, но объем необходимой работы просто гораздо больше, чем возможности муниципалитета, поэтому работники мэрии сотрудничают с волонтерами.

Одна из самых сложных проблем города, и в этом мнение Козаковой совпадает с мнением представителей муниципалитета, заключается в том, что люди зачастую выезжают из гостиниц и возвращаются в город, никому об этом не сообщая. В муниципалитете пытаются составить списки оставшихся, но это сложно, потому что люди то уезжают, то возвращаются. Тем не менее и волонтеры, и мэрия работают над составлением списков оставшихся в городе людей.

Екатерина говорит, что у волонтеров несколько задач: доставка продуктов, медицинских препаратов и эмоциональная поддержка. По словам Козаковой, многие из тех, кто остались в городе или решили вернуться, находятся в стрессовом состоянии, не доверяют муниципальным службам, зачастую плохо говорят на иврите и даже не обращаются к городским властям. Поэтому волонтеры частично занимаются просто тем, что обходят дома в старых районах города, где живет много пожилых и одиноких людей, чтобы проверить, не остались ли в квартирах беспомощные жители. Поездив с волонтерами, примерно понимаешь, на что обращать внимание. Вот где-то на балконе висит белье. Где-то у подъезда много кошек. Часто жильцы говорят, кто остался в их или в соседнем подъезде.

"Классическая ситуация – когда люди даже не могут вспомнить свой адрес. Или найти карточку больничной кассы. Они часто забывают, что им нужно, и волонтерам приходится ездить к ним несколько раз подряд. Иногда они боятся впускать кого-то в дом, боятся сами выйти. Очень здорово, когда удается убедить кого-то уехать, но большинство оставшихся просто не мыслят себя без своих домов, кроватей, вещей. Или боятся, что в гостинице будут к ним плохо относиться, или что их выгонят. Многим трудно понять, что жизнь там действительно бесплатная. В любом случае, эти люди совершенно серьезно готовы умереть дома, но никуда не уезжать. Так что работы у нас тут еще надолго", – говорит Катя.