"Не буду воевать за права оппозиции, бегающей в БАГАЦ". Интервью с Юлием Эдельштейном
В ночь на 28 декабря Кнессет утвердил закон о рекомендациях. Партия "Еш Атид" подала иск в БАГАЦ. Это решение возмутило спикера Кнессета Юлия Эдельштейна. В интервью NEWSru.co.il он объяснил, чем вызвана его реакция и какие шаги он намерен предпринять.
Беседовал политический обозреватель Габи Вольфсон.
Господин Эдельштейн, несмотря на ваше предупреждение, партия "Еш Атид" подала иск в БАГАЦ. Это означает, что в Кнессете больше не будет филибастеров?
Не знаю будут филибастеры или нет, это зависит не от меня. Но, как я вчера сказал, если после того, как я всеми силами пытался убедить коалицию не прибегать ни к каким особым мерам для того, чтобы ограничивать время дискуссии, и оппозиция получила 45 часов для того, чтобы высказывать свое мнение и затягивать принятие этого законопроекта, а затем, по меньшей мере одна оппозиционная партия заявила, что теперь пойдет в БАГАЦ, то я не понимаю, почему я должен спать на диванчике в своем кабинете, полностью перекраивать распорядок дня и трое суток заниматься лишь этим законом. Если у нас в Кнессете только болтают, а настоящие решения принимаются в другом месте, то зачем нужны все эти марафоны? Поэтому я больше в эти вопросы вмешиваться не буду, пусть оппозиция договаривается с коалицией сама. Все равно решения, с их точки зрения, должны приниматься в другом месте.
Но в чем "криминал" того, что сделал Лапид? Судебная оценка законов, принятых парламентом – это часть демократической процедуры, нет?
Моя позиция не родилась вчера под влиянием усталости от трех дней в Кнессете. Я пять лет объясняю одну простую истину. Депутаты получают зарплату за то, что они борются за свои взгляды и отстаивают интересы своих избирателей. Я это делаю 21 год. И никогда, даже в самые тяжелые моменты, например в период одностороннего размежевания, мне не приходило в голову, что после поражения в парламенте нужно бежать в БАГАЦ.
Хочу вам напомнить, что решение о размежевании обсуждалось Верховным судом.
Верно, но я к этому никакого отношения не имел. Вы совершенно правильно сказали, что судебная проверка правомочности, конституционности того или иного закона является частью демократической процедуры. Для этого в Израиле есть много общественных организаций, которые постоянно обращаются в Верховный суд. Абсурд ситуации заключается в том, что уже сегодня утром "Движение за чистоту власти" обратилось в Верховный суд. Таким образом, присутствие там депутатов Кнессета ничего кроме газетных заголовков им не дает. Это никоим образом не связано с моим отношением к полномочиям Верховного суда. Но я не могу согласиться с тем, что депутаты, получившие все возможное время для борьбы и высказывания своего мнения, говорят: "А теперь мы пойдем в БАГАЦ".
Вас обвинили в шантаже оппозиции. Прокомментируйте это обвинение.
Моя жизнь сложилась таким образом, что я давно приучил себя не делать пустых угроз. Знаменитая фраза из американского вестерна "Если хочешь стрелять – стреляй, а не болтай" мне очень близка. Поэтому я не пошел в комнату к Лапиду, не стал ему угрожать, а сделал открытое заявление в присутствии более чем ста депутатов и десятков ваших коллег из различных СМИ. Повторяю, решения о филибастере и порядке обсуждений принимаю не я. Но я больше не собираюсь отстаивать права депутатов на высказывание их мнения в течение десятков часов, если все это, как выясняется, не более чем сотрясание воздуха.
Я видел вас вчера в Кнессете. Вы были крайне возмущены. "Жертвами" стали депутаты Хазан и Зуаби, которых вы удалили из зала. Там произошло что-то из ряда вон выходящее?
Честно говоря, эти депутаты постоянно делают из ряда вон выходящие шаги. Но в последние дни они превратились в ту известную пару из детского стихотворения: "Мы с Тамарой ходим парой, санитары мы с Тамарой". Он ходит за ней, она за ним. Она его обзывает грязными словами, он ей отвечает не менее грязными словами. Когда это происходит в коридорах Кнессета или в СМИ, то ощущение безусловно противное, но не думаю, что я должен быть третьим участником и разнимать их. Но когда это происходит в зале пленарных заседаний, за несколько минут до крайне важного голосования, естественно, что меня это, мягко говоря, возмущает. Я их выгнал, и думаю, что поступил совершенно правомочно.
Как вы оцениваете события последней недели в парламенте? Такого филибастера у нас не было давно.
Могу вам сказать на абсолютно личном уровне. Наверное преувеличением будет говорить, что я был рад, но мне было приятно, что наконец-то объявилась оппозиция, что возвращаются те вещи, к которым мы привыкли раньше, и о которых успели позабыть. Когда мы были оппозиционной фракцией, насчитывавшей всего 12 депутатов, мы и почище вещи устраивали. Мне до сих пор рассказывают те, кто тогда работал в министерстве финансов и в других министерствах, что никогда не знали, откуда ждать подвоха или трюка. И сейчас я говорил депутатам, особенно новым, которые жаловались на ночные бдения в Кнессете: "Это демократия, так это работает, так это выглядит". Я считаю, что это легитимно и правильно, что оппозиции надо давать слово, что парламентскими методами надо делать все возможное, чтобы блокировать законы, с которыми мы не согласны. В Америке это весьма распространенный метод борьбы в Сенате и в Конгрессе. И именно поэтому меня так возмутило, что депутаты Кнессета по сути сказали: "Парламентский процесс ерунда. Вот теперь мы пойдем к серьезным людям, которые все решат".
Если говорить о парламентском процессе, то вам спокойно с тем, как был принят этот закон? Например, с тем, что он обсуждался на комиссии по внутренним делам, а не на комиссии по законодательству?
Как раз в этом не было ничего нового. Это нормальная борьба коалиции с оппозицией. Коалиция всегда стремится перенести обсуждение законов в те комиссии, где она чувствует себя более комфортно.
В этом не было нарушения устава, как утверждала оппозиция?
Нет, конечно. Если бы закон обсуждался в комиссии по алие и абсорбции, то это действительно было бы странно. А комиссия Кнессета по внутренним делам помимо прочего контролирует работу полиции и министерства внутренней безопасности. Так что все логично.
Эту комиссию возглавлял автор законопроекта. Это тоже нормально?
Никакого нарушения в этом нет. В прошлом Кнессете рекордсменом по поданным законам был депутат Хаим Кац. Подавал важные, социальные законы. Ему удавалось многое провести благодаря тому, что он возглавлял комиссию по труду и социальному обеспечению. Нет никакого параграфа, запрещающего главам комиссий проводить в них свои законы. Наоборот, они используют это, и никакого нарушения в этом нет.
К вам обратился депутат Кнессета Акрам Хасон ("Кулану") с просьбой провести обсуждения вопроса о разбазаривании средств ради филибастера. Вы считаете такую критику оправданной?
По этому поводу есть избитая, но верная фраза: "Демократия стоит денег". Выборы стоят денег, финансирование партий стоит денег. И филибастер тоже стоит денег: работники Кнессета находятся там по ночам, получают дополнительную оплату, тратятся вода, электричество. Все это стоит денег. Но я не думаю, что стоит в целях экономии отменять демократический процесс. В монархии всего этого наверное нет, но я все же надеюсь, что мы останемся демократией.
