Авигдор Либерман: "Я попытаюсь сделать максимум" (ИНТЕРВЬЮ)
Вечером 25 октября в Иерусалиме, в штабе партии "Наш дом Израиль", прошла встреча между Авигдором Либерманом и верховным комиссаром ЕС по внешней политике и безопасности Хавьером Соланой.
Накануне Солана говорил, что "категорически не согласен со взглядами Либермана". "Я здесь для того, чтобы встретиться с человеком, чьи взгляды противоречат моей позиции и жизненному опыту. Сегодня он – член израильского правительства, и я бы хотел ознакомиться с его позицией еще раз", – цитировало Солану агентство АР.
В понедельник, 30 октября, Кнессет должен утвердить А.Либермана в должности министра по стратегическому планированию. Председатель партии НДИ станет вице-премьером в нынешнем кабинете министров.
Лидер НДИ согласился дать эксклюзивное интервью корреспонденту международного телеканала RTVi Эмилю Шлеймовичу. Перед началом разговора он особо подчеркнул, что сегодня (26 октября) отказался беседовать с журналистами других СМИ.
С любезного разрешения руководства RTVi редакция NEWSru.co.il публикует текст этого интервью. Подробный репортаж о вхождении партии НДИ в правящую коалицию будет показан вечером в субботу, в передаче "Израиль за неделю".
Интервью с лидером НДИ Авигдором Либерманом. 26 октября 2006 года. Иерусалим
Шлеймович: Как прошла встреча с Соланой? Его пренварительная реакция была довольно жесткой...
Либерман: Она не была жесткой, она была, я бы выразился так, достаточно недоуменной. Во всяком случае, встреча была очень интересной. Безусловно, мы придерживаемся противоположных точек зрения. Но я бы сказал даже: точка зрения – это неважно, теории сейчас никого не волнуют. Практика. Прошло 13 лет со дня подписания соглашений Осло. Куда мы пришли, где мы находимся? Можно охарактеризовать это только одним словом: тупик. Поэтому весь этот трек Осло нужно признать ошибочным, нам нужно искать другие пути, другие направления. К этому, мне кажется, европейцы психологически еще не готовы.
Шлеймович: С чего началось ваше вхождение в коалицию? Наверное, не неделю назад...
Либерман: Чем больше проходит времени со дня окончания второй Ливанской войны, тем лучше ощущаешь, насколько необходимо сосредоточится на восстановлении нашей армии, доверия между армией и правительством. У каждого человека, у каждой партии есть ограниченное количество энергии, и вопрос, куда ты вкладываешь эту энергию – или в политические разборки, игры и досрочные выборы, или в решение жизненных проблем государства Израиль. С точки зрения досрочных выборов я не вижу никакого смысла идти на них по старой системе, потому что результат будет в конечном итоге точно таким же. Мы уже за 11 лет 5 раз шли на выборы, и ничего не изменилось! Без реального изменения политической системы все останется нулевой игрой. В таких государствах, как Италия, Франция была примерно такая же ситуация, как в Израиле, и только с реформой политической системы удалось достичь стабильности. Мы не можем позволить себе сейчас идти на выборы, когда существует вероятность, что в течение этого времени вспыхнет еще одно столкновение с нашими арабскими соседями. Не хотелось бы видеть Израиль в середине выборов, когда мы будем вынуждены вести активную борьбу против ХАМАСа, "Хизбаллы" или сирийцев. Мне кажется, сначала нужно восстановить мощь, восстановить доверие.
Шлеймович: В какой же момент произошел перелом, когда стало ясно, что ваша концепция может быть воспринята правительством?
Либерман: Решающим моментом была встреча с Ольмертом по его просьбе во время праздника Суккот. У нас была долгая, обстоятельная беседа. Мы договорились о том, что выработаем единый подход по закону о реформе политической системы, и с этого все пошло и началось.
Шлеймович: СМИ сообщали, что договоренность о встрече с Соланой была достигнута раньше, чуть ли не месяц назад...
Либерман: Нет, это абсолютно неверно. Солана попросил о встрече два дня назад. Позвонили из его секретариата, я сказал, что не вижу никакой причины не встречаться. Должен сказать, что практически все послы ведущих европейских держав попросили о встречах, я за эти два дня встречался с послом США, послом Франции, еще с целым рядом ответственных лиц. Интерес очень большой и к нашему подходу, к нашей точке зрения, как я вижу будущее по иранской проблеме, Сирии... Я рад, что наша позиция вызывает такой интерес в мире.
Шлеймович: В вашу компетенцию входит координация работы спецслужб Израиля. Но можно предположить, что Шауль Мофаз не сдаст просто свои позиции. А Халуц, он станет внимательно прислушиваться к вашим рекомендациям? А Перец? Ведь ясно, что вас ждет достаточно серьезное противодействие.
Либерман: Я не собираюсь там ни с кем воевать и ни с кем бороться. Есть достаточно места для каждого. Кроме того, Халуц и Перец занимаются исключительно армией и министерством обороны, а все спеслужбы относятся к канцелярии премьер-министра – ШАБАК, "Мосад", штаб по борьбе с террором, совет национальной безопасности и так далее. Я собираюсь, прежде всего, выработать единый подход, единую концепцию к стратегическим проблемам Израиля. Сегодня если мы спросим у наших спецслужб, "попытайтесь определить первые 10 проблем Израиля и как их нужно решать", будут совершенно разные списки с совершенно разными подходами. Так продолжать невозможно. Нужно выработать некую методологию принятия решений, анализа ситуации. Этого до сих пор не существовало. Если хотя бы достигнем этого, и на том спасибо. Все что мы видели из отчетов госконтролеров прежнего и нынешнего, все выводы, как мы можем сделать сами из свидетельств участников второй ливанской войны, основная наша проблема – это методология принятия решений.
Шлеймович: Но вы, видимо, будете заниматься не чистой методологией или логистикой, вы будете влиять на принятие конкретных решений?
Либерман: Безусловно. Я не теоретик, не преподаватель в университете.
Шлеймович: Во время ливанской войны проявилась и проблемы с вооружением. Определение объемов закупок вооружений, видов, или может быть открытия заводов – это также входит в вашу компетенцию?
Либерман: Я не хотел бы расширять на эту тему дискуссию, тем более в СМИ. Я попытаюсь сделать максимум того, что я смогу сделать в своей новой должности.
Шлеймович: Расследование против вас активизировали как раз в тот период времени, когда вы отказались войти в коалицию на тех условиях, что вам предлагали. Сейчас, когда вы вошли в коалицию, Мазуз заявил, что расследование надо ускорить. Это такая форма давления на вас?
Либерман (улыбается): Я уверен, что это чистая случайность. На протяжении всех 8 лет все время, как возникал вопрос о вхождении в правительство, вхождении в коалицию, все время паралельно тут же всплывал вопрос "новое дело", "новая информация", "еще одно дело"... Но я уверен, что все 8 лет, что это продоложается, это исключительно чистая случайность.
Шлеймович: Помнится, в свое время не хотели, чтобы вы стали министром внутренней безопасности...
Либерман: И это – в канве тех же случайностей.
Шлеймович: Ваш ход был достаточно неожиданным. Депутаты от вашей партии получили какие-либо инструкции относительно того, как им отбиваться по вопросам, которые можно было заранее предположить – о прежних требованиях, о незаконных поселенческих форпостах?
Либерман: Мы не компартия, у нас нет директив сверху, которые неукоснительно исполняются. Мы собрали совещание совместное политсовета и фракции, было очень долгое, очень интересное совещание, в общем, все пришли более или менее к тем же самым выводам, тем же самым заключениям, и все ясно, не нужно никаких ЦУ, директив.
Шлеймович: Перец пришел в правительство лидером второй по величине партии, могущественным и влиятельным главой профсоюзов, мог страну остановить, когда ему было надо. Ольмерт фактически загнал его в цейтнот, в пат, под ним даже кресло в собственной партии шатается. Не может ли сложиться ситуация, когда Ольмерт, использовав для себя ваши влияние и умение, потом постарается отодвинуть вас в сторону? Или вы уверены, что у Вас хватит сил этого не допустить?
Либерман: Я говорил – нужно понять мотивацию нашего входа в правительство, почему мы решили, хотя с электоральной точки зрения это ход, который противоречит логике вещей. Все наши советники по pr, по опросам, по политической стратегии – все были против. Тем не менее, когда на чашу весов с одной стороны положены все электоральные предпочтения, с другой – судьба государства, думаю, мы сделали правильный выбор.
Шлеймович: Война ожидается?
Либерман: Безусловно. Все без исключения, включая лондонский институт стратегических исследований, и подобные институты в Америке, никто не сомневается, что в течение ближайшего года, может быть, еще быстрее, у нас будет еще одно столкновение. Я думаю, эти оценки реальны.