Главный военный раввин России о специфике своей работы. Интервью

В Израиле побывала с рабочим визитом делегация Федеральной службы исполнения наказаний РФ. Большую роль в его организации сыграли Федерация еврейских общин России и ее представитель, главный военный раввин Аарон Гуревич, а также Александр Гамбарян, который возглавляет комиссию коллегии адвокатов Израиля по связям со странами СНГ.

Аарон Гуревич стал первым раввином в российской армии с 1917 года. Он родился 37 лет назад в Москве, учился в Иерусалиме, затем работал в Германии. Десять лет назад вернулся в Москву, а пять лет спустя стал главным раввином российских силовых ведомств, в том числе – Вооруженных сил Российской Федерации.

Раввин Гуревич рассказал корреспонденту NEWSru.co.il об особенностях своей работы.

Как становятся военными раввинами?

Я занимаюсь темой взаимодействия с силовыми структурами не так давно, лет пять – с февраля 2006 года. При любой крупной еврейской общине (я говорю об общинах в тех или иных странах) существует капелланская служба. По американскому и европейскому стандарту она занимается предоставлением религиозных услуг евреям, служащим в армии и полиции, а также находящимся под следствием, заключенным и пациентам больниц Поскольку еврейская община России не предоставляла этих услуг, я решил подойти к вопросу более обстоятельно, изучить опыт Израиля, Европы и попытаться все это проделать в России. С Б-жей помощью, уже есть ощутимые результаты. Направления работы совершенно разные, это и взаимодействие с МВД в борьбе с антисемитизмом – мониторинг, выявление, быстрое реагирование, и опека заключенных – тут своя специфика.

Что входит в ваши обязанности? Вы ведь раввин всех российских силовых структур?

Для простоты моя должность обозначена как главный военный раввин. Но если вникать, то за всем этим стоит работа возглавляемого мной департамента, созданного в рамках Федерации еврейских общин России. Его полное название "Департамент по взаимодействию с вооруженными силами, правоохранительными учреждениями и МЧС". В правоохранительные учреждения входят все силовые ведомства России. Изначально я должен был заниматься евреями, носящими погоны, но поскольку есть и работа с заключенными, то департамент занимается и ей.

Сколько у вас подчиненных в штате?

Наше штатное расписание – два координатора, юрист, помощник и координаторы на местах, пока только в крупных городах, но в дальнейшем они появятся и в федеральных округах.

У вас есть воинское звание?

А у нашего министра обороны есть воинское звание? Уже более года некоторые управления министерства обороны, и не только его, укомплектовываются гражданским персоналом. Там другая система подписания контрактов, другая ответственность – нет допуска и т.д.

Вы гражданин Израиля?

У меня только российское гражданство.

Располагаете ли вы статистикой, сколько евреев служат в армии, сколько в милиции, сколько отбывают наказание?

МВД данных не дало, ссылаясь на отсутствие пятой графы. Но ранее была заявлено, что во всех силовых структурах служит 25 тысяч евреев. Я встречаю самых разных людей, от начальников отделений милиции и полковников центрального аппарата министерства обороны до оперативных сотрудников. Понятно, что есть работники, не афиширующие свое еврейство. Что касается заключенных, то в базе данных их четыреста, но, по нашим оценкам, их может быть до тысячи.

С какими обращениями вы чаще всего сталкиваетесь?

Военных интересует возможность получить отпуск на праздники, еврейская и религиозная литература. Что касается заключенных, они обращаются со всем: от продуктовых наборов до медицинского обслуживания. Мы также оказываем психологическую поддержку семьям. Это требует ежедневного внимания.

Как решаются проблемы верующих евреев, связанные с кашрутом и соблюдением субботы?

Мы находимся в определенной реальности, и я не хочу выдумывать вещи, не соответствующие действительности. Но мы предоставляем консультации, как вести себя в той или иной ситуации, чтобы не нарушить устав.

Насколько актуальна для евреев проблема дедовщины в российской армии?

Как правило, евреев-срочников нет, они или курсанты военных училищ, или кадровые офицеры. Поэтому к нам с этим практически не обращались – может быть, всего раз 10-15 за пять лет.

Как строятся ваши отношения с политическими и армейскими инстанциями, насколько командование заинтересовано в сотрудничестве?

Армия, как институт, подчиняющийся политическому руководству, безусловно, реагирует на изменение климата в том, что касается религиозной деятельности, в том числе, еврейской. Конечно, по многим параметрам армия – самая немодернизированная структура России. Но утверждено штатное расписание института военных священников, которое предусматривает создание двух ставок для раввинов.

Беседовал Павел Вигдорчик