Выход из кризиса и реформы. Интервью с главой экономической комиссии Кнессета
В минувшие выходные гостем программы "Израиль за неделю" (телеканал RTVi) был председатель экономической комиссии Кнессета Офир Акунис ("Ликуд").
Редакция RTVi любезно предоставила нашему сайту запись этого диалога.
Беседовал Михаил Джагинов.
Учитывая вашу должность, вы наверняка знаете истинное положение дел в национальной экономике. Вот, например, что уровень безработицы продолжает расти. Означает ли это, что начавшиеся разговоры о скором завершении кризиса пока преждевременны?
Я бы назвал такую оценку чересчур легкомысленной, если не сказать больше. По-моему, от прогнозов в настоящий момент стоило бы воздержаться в принципе, хотя бы ненадолго. Всего несколько дней назад Кнессет принял госбюджет и закон о хозяйственной деятельности на 2009-2010 годы. Впервые в истории Израиля полтора года страна будет жить по единому бюджету. "Кадима", как известно, не позаботилась о том, что вовремя принять этот важнейший финансово-экономический документ на текущий год. Я очень надеюсь, что избранная нами экономическая стратегия в перспективе приведет к снижению безработицы и возобновлению экономического роста. Этот процесс не будет ни быстрым, ни легким, но, тем не менее, я рассчитываю на понимание сограждан и их умение объединяться в трудные моменты нашей истории, будь то война, борьба с терроризмом или мировой финансовый кризис.
Вы довольны окончательным вариантом госбюджета – в том виде, в каком его принял Кнессет? Считаете ли вы его оптимальным?
Три месяца назад руководитель бюджетного отдела министерства финансов Рам Белинков, приближенный к бывшему главе этого ведомства Рони Бар-Ону, подготовил значительно сокращенный вариант госбюджета. Нынешняя коалиция решила взять его за основу, однако я, как председатель экономической комиссии Кнессета, сразу выразил свой протест. Понадобились долгие недели напряженных консультаций между минфином и представителями коалиционных фракций, чтобы в итоге мы общими усилиями смогли представить Кнессету вполне сбалансированный законопроект. Начать с того, что мы существенно увеличили пенсии, детские пособия и корзину субсидируемых государством лекарств – тут добавка составила 400 миллионов шекелей. Еще 300 миллионов положено в копилку министерства труда и соцобеспечения и 8 дополнительных миллиардов передано ведомству национальной инфраструктуры. Моими усилиями экономическая комиссия Кнессета подготовила и утвердила проект глобального реформирования сфер электроэнергетики и мобильной телефонии. Вы и ваши телезрители наверняка помните, что в начале 90-х годов услуги сотовой связи стоили крайне дорого, и большинству израильтян было не по карману иметь мобильный телефон. Однако с появлением конкуренции на рынке мобильной связи цены резко упали, и сегодня сотовый есть почти у каждого ребенка. После того, как экономическая комиссия еще более ужесточила условия конкуренции, на рынок выйдут новые операторы сотовой связи. Подводя итог, хочу особо отметить, что мы сумели, не расширяя рамок бюджетного дефицита, увеличить финансирование целого ряда социальных статей. Поэтому я надеюсь, что к концу первой половины следующего года или, в крайнем случае, во втором полугодии 2010-ого уровень безработицы не только стабилизируется, но и постепенно начнет снижаться.
По-вашему, бюджет насквозь положительный. А где же влияние кризиса и вызванные им сокращения?
Значительно сокращены бюджеты ряда министерств. Но здесь мне хотелось бы прояснить один очень важный момент. Нынешний экономический кризис затронул, прежде всего, мировые финансовые институты, главным образом, банковскую систему – американскую и азиатскую. К счастью, потери Израиля оказались куда как меньшими, за что мы должны быть искренне благодарны мудрому руководству Госбанка страны во главе со Стэнли Фишером и властям страны – как нынешним, так и прежним – за то, что они прислушивались к его рекомендациям. Четкое и своевременное регулирование национального банковского сектора спасло от краха целый ряд израильских банков. И именно благодаря этим усилиям наша страна переживает кризисные времена с намного меньшими потерями, чем большинство других. Важно, чтобы люди это знали.
Своей следующей целью на парламентской арене правительство объявило земельную реформу. По мнению противников подготовленного коалицией проекта закона, его реализация на практике приведет к резкому росту цен на жилье, что в свою очередь сделает невозможным строительство дешевых квартир для репатриантов, молодых пар и прочих социально слабых слоев населения. Ваше мнение?
Во-первых, молодым семьям – таким, как моя – уже сегодня не по карману приобрести жилье в Тель-Авиве. Но по мере удаления от него шансы на покупку приличной квартиры увеличиваются. Тель-Авив с космической скоростью превращается в город миллионеров, и, боюсь, никакая реформа или вмешательство государства не остановят этот процесс. Сбить ценовую планку на жилье в нем помогут только меры рыночного регулирования. Сказать по правде, я не вижу никакого рационального объяснения этим заоблачным ценам: с какой стати однокомнатная квартира в Тель-Авиве должна стоить как в Гонконге? Что намечаемая правительством земельная реформа действительно сможет кардинально изменить в лучшую сторону, так это стоимость жилья на периферии. Стоит отметить, что данная реформа является лишь одним из элементов экономической политики правительства. Вот пример: на следующей неделе будет запущен в эксплуатацию северный участок транснациональной автомагистрали – так называемой трассы №6. А недавно минфин предложил сделать платным ее южный отрезок, на что я ответил категорическим отказом: эта часть трассы должна остаться общедоступной. Скоро государство начнет строительство железной дороги, которая соединит Ашкелон, Сдерот, Нетивот и Офаким с Беэр-Шевой, а через нее – и с Тель-Авивом. Что это как не пример общественно полезной деятельности? Только таким образом можно реально приблизить периферию к центру и сделать ее пригодной для жилья.
В этом и состоит смысл земельной реформы?
Земельная реформа – лишь часть глубинного реформирования всей экономики страны. Мы должны изменить облик периферии таким образом, чтобы само это название перестало быть ругательным словом. Что же касается Земельного управления Израиля, то основной недостаток его работы состоял не в плохом управлении земельным фондом страны, а в чрезмерной забюрократизированности. Бумажная волокита мешала сотрудникам управления реализовывать земельные участки. Реформа приведет к тому, что крючкотворства станет меньше, а работа всей структуры будет оптимизирована. Как следствие, цены на жилье снизятся.
В прошлой передаче мы попросили наших зрителей оценить деятельность правительства Биньямина Нетаниягу после первых ста дней у власти. И вот результат: 64% удовлетворены работой кабинета министров, остальные 36% – нет. 36% процентов недовольных это много или мало?
Как человек, родившийся в Израиле, могу заверить вас, что недовольство властью проявляется здесь уже в самом начале деятельности того или иного правительства. Так было с кабинетами Шамира, Рабина, первым правительством Нетаниягу и всеми последующими кабинетами – Барака, Шарона и Ольмерта. Таковы особенности нашего национального характера: нам традиционно свойственны завышенные ожидания. Мы нетерпимы и требуем от власти мгновенного результата, будь то экономическое процветание или мир с арабами. Но так не бывает. Поэтому приведенные вами данные зрительского голосования меня не просто устраивают, а очень даже радуют.
C момента прихода к власти правительства Биньямина Нетаниягу переговорный процесс с палестинской администрацией в Рамалле не получил продолжения – диалог фактически заморожен. Известно, что вы вхожи в ближний круг г-на Нетаниягу. Не кажется ли ему, что изоляция со стороны Израиля может привести к окончательному краху администрации Махмуда Аббаса? Или же он этого и добивается, предпочитая иметь дело с ХАМАСом?
Ни в коем случае. Второй Хамастан – последнее, что нужно Израилю. Вместе с тем, не могу не сказать, что практика безвозмездных территориальных уступок ни к чему хорошему не привела. Шарон осуществил размежевание, не получив ничего взамен. Аналогичным образом планировало действовать правительство "Кадимы". Мы положим конец этой порочной традиции. Нынешнее правительство готово к переговорам, но не станет безоглядно отдавать палестинцам территории. Вы спросили об Абу Мазене? Так пусть он, как Садат, выступит в Кнессете и скажет: "Война окончена!" Именно этими словами Садат покорил сердца израильтян и заставил себе поверить, что после Войны судного дня казалось невозможным. Переговоры с египтянами были долгими и трудными, но наличие доброй воли обеих сторон помогло заключить мир. На любое предложение Израиля Аббас отвечает отказом и требует, чтобы мы еще до начала переговоров уступили ему во всем. Им мало свободных от евреев двух государств: одного в Газе, другого в Иудее и Самарии – они хотят еще и двунационального Израиля в границах 1967 года! Недавно я встречался с членом палестинской администрации и вполне умеренным политиком Суфьяном Абу-Зайдой. Признаюсь честно, то разницы между ХАМАСом и ФАТХом не так уже много: в конечном итоге и те, и другие желают Израилю примерно одного и того же. Но уж коли принято одних считать умеренными, а других – радикалами, назовем Абу-Зайду умеренным. Так вот, на мой прямой вопрос, признают ли палестинцы Израиль еврейским государством, он ответил: "Нет, нет и еще раз нет. Никогда!" Так о чем же, скажите на милость, вести с ними переговоры? Если же администрация Абу Мазена одумается и захочет возобновить диалог, то наши условия ей известны: мы готовы на создание демилитаризованного палестинского государства, но ни в коем случае не отступим к границам 1967 года. Израиль имеет полное право на продолжение строительства в крупных поселениях – например, в Ариэле. В этом городе поселились многие тысячи новых репатриантов начала 90-х. Так что, у них нет права там жить, рожать детей и отдавать их в детские сады? Что за бред! Мы готовы на диалог с палестинцами, но пусть они не забывают: не бывает так, чтобы одна сторона получила все, что требует, а другая – ничего. Биньямин Нетаниягу призвал Абу Мазена возобновить переговоры. Я встречался с премьером накануне его визита в Вашингтон и выступления в Бар-Иланском университете, и из разговора с ним стало очевидно, что он всерьез настроен на диалог с палестинцами. Как человек правых взглядов я откровенно признался Нетаниягу, что не верю ни в возможность создания палестинского государства, ни в принцип "два государства для двух народов". Он частично со мной согласился, но при этом ни ему, ни кому-либо другому из членов "Ликуда" не приходило и в голову бойкотировать переговоры. Но переговоры – процесс обоюдный, двусторонний, и каждый из его участников должен уметь идти на компромисс. Я готов хоть сейчас, если палестинцы смотрят вашу программу, призвать руководство автономии возобновить диалог с Израилем.
Смотрят, смотрят... То есть насколько я понимаю, обе стороны готовы к переговорам, но каждая ожидает, что первый шаг сделает другая. Вы отдаете себе отчет в том, что такое положение может длиться вечно?
Иными словами, вы считаете, что троекратный публичный призыв Нетаниягу возобновить диалог – сначала в Бар-Илане, затем на пленарном заседании Кнессета и, наконец, после встречи с Обамой в Вашингтоне – не был таким шагом? Беда палестинцев в том, что правительство Ольмерта-Ливни, в первую очередь сама Ципи Ливни, как министр иностранных дел отвечавшая за диалог с автономией, приучила их к тому, что все можно получить просто так, без всяких переговоров: и раздел Иерусалима, и возвращение Израиля к границам 1967 года, и прекращение строительства в еврейских поселениях. Так почему же Абу Мазен и Абу Ала не согласились на столь щедрое предложение? А потому, что если арабам предлагаешь все и сразу, как, скажем, в 2000 году поступил Барак в случае с Сирией, они говорят "спасибо" и требуют еще. Барак – кстати, министр обороны каких поискать – предложил тогда Асаду-старшему Голанские высоты до последнего сантиметра, но президенту Сирии это показалось мало: он захотел еще и береговую линию Кинерета. А Ливни, согласившись на столь значительные уступки палестинцам, даже не потребовала от них взамен признания Израиля еврейским государством! Буквально на днях сирийский министр иностранных обусловил начало диалога с Израилем принципиальным согласием на полное отступление с Голан. Да где такое видано и зачем тогда вообще нужны переговоры?! Нынешнее правительство, заслужившее столь лестную оценку вашей аудитории, никогда на подобное не согласится: ни премьер Нетаниягу, ни глава МИД Либерман, ни министр обороны Барак. Каждый из перечисленной тройки абсолютно соответствует занимаемой должности. Между прочим, мы искренне хотели видеть в составе кабинета и Ципи Ливни...
В какой должности?
"Кадиме" были предложены на выбор два ключевых портфеля из трех – МИДа, минобороны или минфина. Согласись она на столь щедрое предложение, у нас было бы вполне паритетное правительство. Но Ливни отказалась, положившись на мнение своих советников: те сказали ей, что, переждав какое-то время в оппозиции, на следующих выборах она непременно станет премьер-министром. И это она называет национальной ответственностью? В то время, когда Иран угрожает ядерной бомбой не только Израилю, но и всему миру, г-жа Ливни предпочитает играть в политические игры. Для чего? Чтобы критиковать правительство и произносить зажигательные речи в качестве председателя оппозиции? Как бы то ни было, сегодня у Израиля есть опытные и надежные лидеры, которые поведут его по верному пути. Я бы хотел сказать "вперед" – "кадима", но, на мой взгляд, теперь это слово сродни неприличному.
