Депутат Кац: жизнь Газы должна была превратиться в постоянный кошмар (ИНТЕРВЬЮ)

В минувшие выходные гостем программы "Израиль за неделю" (телеканал RTVi) стал депутат Кнессета от партии "Ликуд" Исраэль Кац.

Редакция RTVi любезно предоставила нашему сайту запись этого диалога.

Беседовал Михаил Джагинов.

В последнее время складывается ощущение, что обстановка в регионе накалена до предела. Если нарыв набухает, он обязательно прорвется. Насколько неизбежна новая война?

Вне всяких сомнений, влияние Ирана, как на наших северных рубежах, так и на южных, растет. Это связано с внешнеполитическими амбициями Тегерана, а равно и с результатами Второй Ливанской войны, когда иранские протеже не были уничтожены в ходе военных действий. А кто не уничтожен, тот, согласно арабским традициям, и объявляется победителем. Иранцы, безусловно, воспрянули духом и продолжают подталкивать "Хизбаллу", Сирию и ХАМАС к новым провокациям против нашей страны. Напряженность растет и, конечно же, Израиль должен усилить свои позиции, чтобы избежать военного конфликта.

Но если избежать войны все же не удастся, то впервые за долгие годы Израилю придется, по всей видимости, воевать на нескольких фронтах одновременно. Выдержим ли мы такое непомерное напряжение?

Я уверен, что да: у Израиля имеется четкий план действий на случай войны на нескольких направлениях. Разумеется, я бы предпочел, чтобы этот план так и остался нереализованным. При правильной политике этого можно избежать. Но если дело все же дойдет до войны на нескольких фронтах, не сомневаюсь, что Израиль справится с этой задачей, даже если в бой вступят сразу несколько враждебных нам государств. В обозримом будущем в некоторых из них могут смениться правящие режимы, что способно привести к дальнейшему увеличению числа наших врагов. У генштаба армии разработан многолетний план, включающий самые разные сценарии развития событий и возможные варианты реакции на них. Тут важно отметить, что сегодняшние войны, как правило, начинаются с ракетного удара. Однако в конечном итоге все решают наземные операции. И тут Израиль должен быть максимально готов к решительным действиям, как в Ливане, так и в Газе, хотя, надо признать, нынешнее руководство страны явно к этому не склонно.

На этой неделе палестинские террористы совершили теракт на топливном терминале Нахаль-Оз. По всей вероятности, они также планировали захватить заложников для последующего обмена на палестинских заключенных. Не кажется ли вам, что традиционная готовность Израиля платить за своих граждан непомерную цену фактически провоцирует террористов?

У этой проблемы есть два аспекта. Начнем с гуманитарного, под которым я подразумеваю, прежде всего, чувства родственников похищенных военнослужащих и израильскую традицию, предписывающую никогда не оставлять раненых на поле боя, а захваченных солдат – в плену. С другой стороны, очевидно, что в своей готовности к переговорам на эту тему Израиль уже вышел за некогда установленные рамки. Проблема в том, что операция по уничтожению ХАМАСа так и не состоялась. Тот факт, что Исмаил Ханийя и другие главари исламистов до сих пор живы, дает террористам основания полагать, что похищения людей – вполне приемлемый метод борьбы с нами. Настало время решить для себя вопрос, что делать с Газой. Поселенцев мы оттуда выселили – так почему бы теперь не завершить размежевание, полностью отграничившись от этой территории и объявив ее враждебной? После этого с Газой можно будет поступать, как с Южным Ливаном: разрушать инфраструктуру в тех местах, откуда ведется ракетный огонь по Израилю, вынуждая местных жителей покидать свои дома. Когда мы бьем по Южному Ливану, миллион снимается с насиженных мест и бежит на север, в направлении Бейрута, что парализует жизнь всей страны и сильно затрудняет "Хизбалле" ведение боевых действий. В Газе ХАМАСу удалось втянуть нас в войну на истощение. Вместо того чтобы демаркировать границу и прервать все связи с этим враждебным образованием, мы обеспечиваем его всеми предметами первой необходимости, а порой и комплектующими для подрывной деятельности. Вы только подумайте: мы до сих пор собираем для палестинцев Газы налоги и таможенные сборы! Это немыслимо с точки зрения логики, но у нынешнего правительства не хватает решимости положить этому конец. Им движут какие-то политические соображения. Начать с того, что премьер-министр делает вид, будто проводит с Абу Мазеном консультации, в том числе, и о судьбе Газы, где у того нет никакого влияния. Это совершенно виртуальные переговоры. Во-вторых, Ольмерт не хочет окончательно порвать с Норвежскими соглашениями, хотя правящий в Газе ХАМАС эти соглашения никогда не признавал. В результате новые решения не принимаются, и как арабы, так и евреи не в состоянии понять, какой именно Израиль хочет видеть Газу. В этом вся беда, а возможные похищения, убийства и обстрелы – это всего лишь ее симптомы.

Террористы заявили, что поскольку переговоры об обмене Шалита явно зашли в тупик, они готовят новые захваты – видимо пытаясь таким образом заставить Израиль смягчить критерии амнистии. Каков может быть ответ Израиля?

Я был бы рад ошибиться, но в настоящий момент не верю, что Гилад Шалит будет освобожден благодаря переговорам. Складывается ощущение, что противная сторона – Ирана, Сирия и ХАМАС, в этом явно не заинтересована. Об этом свидетельствуют, в первую очередь, их требование выпустить из израильских тюрем сотни самых кровавых убийц. Совершенно очевидно, что, выйдя на свободу, они снова примутся за свое. Поэтому правительство, к его чести, и не решается заплатить за Шалита столь непомерную цену. Наша ошибка в том, что после его похищения мы не превратили повседневную жизнь Газы в непрекращающийся кошмар: только таким образом можно было добиться его освобождения. В реальности все произошло наоборот: нам постепенно приучили к каждодневным "касамам" в Сдероте, "градам" и "катюшам" в направлении Ашкелона. Премьер сказал: "Привыкайте!", и мы привыкли, как свыклись и с постоянно повторяемой мантрой о том, что Гилад Шалит жив. Как можно вести переговоры с Абу Мазеном, утверждающим, что его полномочия распространяются и на Газу, когда в то же самое время некие бандитские группировки удерживают там Шалита?! Приведите мне пример другого государства, которое смирилось бы с такой ситуацией.

В начале нашей беседы вы упомянули вероятность смены правящих режимов в соседних с Израилем арабских странах. Один из них – режим Хусни Мубарака в Египте – уже не первый год переживает трудные времена. Если он падет под натиском исламистов, то не защищенная граница этой страны с Израилем может стать новой стратегической угрозой для региона. Получается, что мы кровно заинтересованы в сохранении власти Мубарака и его клана?

Я не думаю, что мы можем ему чем-то помочь – пусть лучше поможет себе сам. Пусть даже и при содействии Соединенных Штатов или каких-то иных стран. Кроме того, не стоит полагать, будто Мубарак – наш преданный друг и союзник. Он всего лишь соблюдает мирный договор, подписанный Менахемом Бегином и Садатом. Я считаю, что этот договор до сих пор выгоден для нас и не думаю, что уместно призывать к его пересмотру, как это делают некоторые наши политики. Вместе с тем, как я уже сказал, существуют вполне вероятные сценарии изменения этой ситуации, и мы обязаны быть во всеоружии. Если Мубарак потеряет свой пост, то власть в Египте может перейти как к его сторонникам, так и к агрессивным исламским фундаменталистам. Подобное, кстати, может произойти в Сирии: там также сильна экстремистская мусульманская оппозиция. Если экстремизм придет к власти в Египте, то это изменит всю расстановку сил в регионе и надо сделать так, чтобы это не застало нас врасплох. При этом нельзя забывать, что Египет отделяет от нас 200 километров Синайской пустыни. А поскольку, как уже было сказано, все современные войны начинаются с ракетных залпов, то мы обязаны как можно быстрее найти технологическое решение этой проблемы. Наличие же Синайской пустыни является гарантией того, что внезапное вторжение на нашу территорию со стороны Египта практически невозможно.

На этой неделе по всей стране прошли плановые учения Службы тыла: отрабатывались действия властей и граждан в случае ракетного удара со стороны Сирии, Ирана или "Хизбаллы". Не сложилось ли у вас впечатления, что подобные учения призваны не столько укрепить тылы, сколько успокоить общественное мнение?

Руководители местных советов севера страны регулярно сетуют на отсутствие бомбоубежищ, количество которых с момента Второй Ливанской возросло крайне незначительно. Какой смысл в такой ситуации проводить какие-либо учения? С другой стороны, потренироваться всегда имеет смысл, особенно памятуя о том, что вышло, когда тыловики оказались не готовы к длительным боевым действиям. Но одних учений не достаточно: необходимо срочно построить достаточное число оснащенных всем необходимым бомбоубежищ. Мне хотелось бы верить, что учения не преследовали узко политических целей. Вместе с тем я считаю, что прежде чем проводить подобные учения, стоило бы прислушаться к настоятельным просьбам местного руководства севера.