Трудности перевода: почему "скорая помощь" и Битуах Леуми не говорят по-русски
Два года назад министерство здравоохранения Израиля выпустило циркуляр, обязывающий медицинские учреждения предоставлять услуги на русском, амхарском и арабском языках пациентам, не говорящим на иврите. В феврале 2013 года циркуляр должен была вступить в силу. Однако 22 сентября этого года 10 канал Израильского телевидения рассказал о том, что указания минздрава, по разным причинам, не выполняются большинством медицинских учреждений.
В частности, журналисты канала пытались объясниться с представителями службы "Маген Давид Адом" на русском и амхарском языках, но им не удалось даже вызвать "скорую помощь".
Впрочем, такая ситуация не является новостью для русскоязычных израильтян. Известно, что пожилым людям, оказавшимся в поликлинике или больнице, нередко приходится обращаться за помощью к тем, кто может перевести для них указания врача или обратиться от их имени к медсестре. Приходится признать, что пациент, не владеющий ивритом, получит худшее медицинское обслуживание, чем его "собрат по несчастью", свободно говорящий на этом языке.
"Большинство русскоязычных израильтян справляются с ивритом, который требуется на уровне бытового общения, но когда речь идет о специфических медицинских терминах, недостаточное знание языка превращается в настоящую проблему. Недопонимания, связанные с языковым барьером, могут привести к осложнениям и неприятностям. Люди не получают то медицинское обслуживание, которое им нужно... Вплоть до вопиющих случаев с неправильными диагнозами, лишними операциями и госпитализациями, - отмечает Марина Замски, руководитель "Форума в поддержку семей репатриантов".
"Кроме того, больницы и медицинские учреждения обычно считают, что у них есть достаточно русскоязычных работников, которые могут в свободное время и на общественных началах поработать переводчиками. Разумеется, это абсурд. Конечно, в поликлиниках есть русскоязычные врачи и медсестры, но они заняты своей работой и, конечно, у них нет времени бегать по кабинетам, помогая русскоязычным пациентам с переводом. В случаях же, когда к переводу привлекаются санитары, не приходится говорить ни о профессиональном медицинском переводе, ни о сохранении врачебной тайны", - говорит Замски.
Проблема не ограничивается медицинскими учреждениями. Например, нередко граждане сталкиваются с отсутствием переводчика и переведенной документации в Битуах Леуми. Люди не получают положенных им пособий, так как они просто неспособны справиться с бюрократическими терминами на чужом языке.
Жительница Ришон ле-Циона, сопровождавшая сиделку своей бабушки в Битуах Леуми, чтобы помочь ей с переводом и заполнением бланков, описала свое впечатление от этого визита так:"Вместо того, чтобы прийти, заполнить бланк на родном языке, выяснить все вопросы через переводчика и получить положенное пособие, человек вынужден искать сопровождающего, который станет переводчиком на общественных началах, затем вместе с ним и служащими Битуах Леуми пытаться разобраться с языковыми проблемами и неясностями... А что делать человеку, если ему некого попросить о таком одолжении, если он одинок? Неужели у него нет тех же прав, какие есть у людей, владеющих ивритом?"
Таня Воинова, переводчик и переводовед, специалист по коммунальному переводу, отмечает: "Во всем, что касается перевода для языковых меньшинств (или так называемого коммунального перевода), ситуация в Израиле крайне отличается – разумеется, в худшую сторону - от таких стран как Австралия, Канада, Швеция, Великобритания. Тем не менее, можно сказать, что лед тронулся, и сам факт существования упомянутого циркуляра тому доказательство – еще пять лет назад об этом нельзя было и мечтать".
Что же делается для того, чтобы права граждан, не знающих иврита, не были ущемлены?
"В ряде медицинских учреждений проводятся подготовительные курсы устного медицинского перевода для двуязычного персонала; минздрав запустил пилотный проект телефонного перевода; двуязычные студенты курса коммунального перевода в университете Бар-Илана работают на добровольных началах в различных госучреждениях и общественных организациях, - говорит Воинова. - Тем не менее, принимая во внимание мультикультурный характер Израиля, мы вынуждены признать, что ситуация остается плачевной. Ежедневно нарушаются языковые права не говорящих на иврите граждан и жителей страны. Перевод, осуществляемый неподготовленным двуязычным персоналом и двуязычными "помощникам" отнюдь не является решением этой проблемы. Дело не только в знании профессиональной терминологии. Переводчик – это профессия, и профессии коммунального переводчика еще предстоит проделать долгий путь".
Надежда на то, что необходимость в коммунальном переводе станет очевидна учреждениям и организациям, невелика. Но, возможно, если граждане и жители Израиля будут осведомлены о своем праве получить обслуживание на понятном им языке, эта проблема станет предметом всеобщего обсуждения. Впрочем, в любом случае, тот день, когда каждый репатриант, иностранный рабочий или пожилой гражданин, не знающий иврита, сможет воспользоваться услугами переводчика хотя бы там, где это необходимо для его здоровья или решения насущных проблем, пока еще далек.
Материал подготовлен Надей Айзнер
