МИД Великобритании отрицает, что просил закрыть дело Литвиненко
Официальный Лондон опроверг сообщения о том, что министр иностранных дел Великобритании Маргарет Беккет, якобы, рекомендовала не предъявлять обвинения по делу о смерти бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко, чтобы не портить отношения Лондона с Москвой.
Лондонская бульварная газета News of the World сообщила со ссылкой на неназванные источники в британской прокуратуре, что Беккет сказала членам специального правительственного комитета Cobra, что Британия должна сохранять хорошие связи с Россией.
На этом основании, согласно данным журналистов этого издания, она якобы предложила британской прокуратуре отказаться от предъявления обвинений по "делу Литвиненко".
"Сообщения, что Королевская прокуратура подвергалась какому-либо давлению со стороны Министерства иностранных дел в отношении дела Александра Литвиненко, совершенно не соответствуют действительности", - заявил глава Королевской прокуратуры Британии Кен Макдональд.
"Решение по этому делу все еще не принято, и мы продолжаем изучать доказательства", - добавляет Макдональд.
Официальный представитель британского внешнеполитического ведомства заявил ВВС, что Маргарет Беккет "внимательно следит" за ходом расследования, однако право принимать решения всецело принадлежит полицейским и прокуратуре.
Между тем, News of the World цитирует слова неназванного сотрудника прокуратуры, который якобы заявил, что отказ от выдачи санкции на арест создает опасный прецедент и "может создать у русских ощущение, что они получили зеленый свет на совершение убийств в Британии".
В конце января лондонская полиция передала Королевской прокуратуре результаты расследования обстоятельств смерти Литвиненко.
В этом досье главным подозреваемым назван российский бизнесмен Андрей Луговой, который встречался с Литвиненко 1 ноября прошлого года в лондонском отеле Millennium. Именно после той встречи состояние здоровья Литвиненко резко ухудшилось.
Сам Луговой какую-либо связь с убийством отрицает; в интервью BBC он подчеркнул, что британские следователи беседовали с ним в Москве как со свидетелем, и никаких обвинений ему не предъявлялось.
