Дело о педофилии: израильтянин оправдан в России, но не может вернуться
Павел Еременко, экстрадированный из Израиля в Россию в связи с обвинением в развращении малолетней и недавно оправданный судом присяжных в Магадане, опасается, что российская прокуратура добьется обвинительного приговора, чтобы "не ударить в грязь лицом перед израильскими коллегами". В письме в редакцию NEWSru.co.il он написал: "Я два года не видел свою семью! Помогите мне вернуться домой!"
Уголовное дело в отношении Павла Еременко было возбуждено в январе 2005 года. Заявление в прокуратуру было подано Татьяной Мирошниковой, матерью его супруги, бабушкой девочки, в развращении которой он подозревался. В материалах следствия говорилось, что в 1999-2004 годах он неоднократно совершал действия сексуального характера в отношении падчерицы 1993 года рождения. В мае 2005 года Еременко был объявлен в федеральный розыск, а в июне 2008 года – в международный розыск. В июле того же года Генпрокуратура РФ направила в Израиль запрос о выдаче подозреваемого, и он, после двух лет, проведенных в израильской тюрьме, был экстрадирован в Россию в январе 2012 года.
13 декабря с минимальным перевесом голосов суд присяжных в Магадане оправдал Еременко. После семи лет расследования, которое вели российские правоохранительные органы, семеро из 13 присяжных сочли состав преступления не доказанным.
Комментируя решение суда, помощник прокурора Магаданской области Светлана Ушакова сказала, что с Еременко снята подписка о невыезде и выразила опасение, что он может в ближайшее время покинуть Россию. "И второй раз депортировать его вряд ли получится", – заявила она, добавив, что прокуратура готовится опротестовать решение суда в суде высшей инстанции.
Через день после оправдательного вердикта суда в редакцию NEWSru.co.il пришло письмо от Павла Еременко с просьбой о помощи. Еременко написал, что, несмотря на оправдательный вердикт и заявление о снятии подписки о невыезде, он по-прежнему не может покинуть территорию России. По словам Еременко, представители прокуратуры в разговорах с ним прямо говорят о том, что они его "посадят". "Прокуратуре просто необходимо меня посадить. Так как получается неловкая ситуация: они добились моей экстрадиции, Израиль меня выдал, а я невиновен", – написал он. В следующем письме он высказал предположение о том, как события будут развиваться дальше: "Прокуратура подает апелляцию, и до решения Верховного Суда России я покинуть пределы Магаданской области не смогу. Далее последует возвращение дела на новое рассмотрение, и вряд ли оно будет справедливым". Одно из своих писем он закончил так: "В Израиле у меня жена (мать "потерпевшей") и сын, которые любят и ждут меня. Помогите вернуться к семье".
Отметим, что из материалов суда становится ясно: семью Еременко-Мирошниковых раздирал многолетний конфликт. Бабушка "потерпевшей", Татьяна Мирошникова, с первого дня знакомства невзлюбила зятя, выступала против замужества дочери и угрожала отобрать внучку. Она обращалась в органы опеки с требованием передать ей на воспитание девочку.
Супруги Еременко, Павел и Ирина, зайдя в тупик в отношениях с родственниками, уехали в Израиль. Первая попытка устроиться в новой стране с двумя детьми, без знания языка, была неудачной, через два года они вернулись в Россию. За время их отсутствия бабушка не успокоилась, и стала добиваться наказания для зятя. Из материалов суда следует, что Павел, не найдя работу после возвращения в Россию, начал пить и срывать злость на Ирине.
После возвращения дочери из Израиля, ее мать, Татьяна Мирошникова, продолжила добиваться опеки над внучкой. Она утверждала, что Ирина не справляется с родительскими обязанностями. И, в частности, в заявлении в органы опеки она обвиняла дочь в том, что та увозила девочку в Израиль, где не смогла обеспечить ей достойный уровень жизни и образования. Татьяна Мирошникова заявляла, что не позволит родителям "издеваться над ребенком". "Если матери нужен муж, пусть живут отдельно от девочки", – писала она в одном из заявлений в органы опеки. Ей удалось выиграть "битву за внучку" после того, как она подала заявление в прокуратуру, обвинив зятя в совращении девочки. Забегая вперед, отметим, что вскоре бабушка лишилась опеки над внучкой, так как социальные службы выяснили, что она состоит на учете в наркологическом диспансере. Бабушка стала инициатором процесса лишения Ирины родительских прав.
Павел и Ирина, опасаясь лишиться еще и маленького сына, вновь уехали в Израиль. После экстрадиции Павла Ирина осталась в Израиле одна с маленьким сыном на руках. Она не могла присутствовать на судебном процессе в Магадане, так как из-за банковских долгов не может выехать за границу.
В беседе с журналистом NEWSru.co.il Ирина говорила о том, что все семь лет, в течение которых продолжался процесс, она ни разу не усомнилась в невиновности Павла. Она уверена в том, что мать оклеветала ее мужа, настроила против него ее дочь. Ирина в беседе с нашим корреспондентом перечисляла свои обиды, которые также фигурируют в материалах дела. В частности, она рассказала о том, как бабушка, явившись к внучке в школу в нетрезвом состоянии, при всем классе заявила, что у девочки неродной отец. Также Татьяна Мирошникова не отпускала внучку домой и не позволяла ей видеться с родителями.
На вопрос о том, не закрадывались ли в ее душу сомнения относительно невиновности Павла, Ирина уверенно говорит: "Нет". "Я с самого начала знала, что это вранье. Мы с Павлом обращались в прокуратуру с просьбой, чтобы нашу девочку осмотрели специалисты, в том числе гинеколог. Однако бабушка и ее сожитель возражали против этого, и поэтому осмотра не было. Кроме того, в материалах дела это также отражено: моя дочь не знает никаких анатомических особенностей строения Павла".
На вопрос о том, почему она терпела, когда Павел начал пить и распускать руки, Ирина сказала, что "не собиралась этого терпеть" и даже развелась с мужем. "Павел после развода уехал к своей маме. Но через неделю, поняв, что теряет семью, он "закодировался". "Он очень домашний человек, семейный. Он понял, что ему особенно дорого и сделал выбор. И только убедившись, что он не пьет, я вернулась к нему. У каждого в жизни бывают ошибки", – говорит Ирина.
Ирина так же, как ее супруг, опасается, что российская прокуратура опротестует оправдательный приговор, и Павел не сможет вернуться домой, где его ждет 12-летний сын. Она говорит о том, что за последние годы потеряла мать и дочь, а ее муж находится под следствием, и что ей бы очень хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
Адвокат Михаил Ирони, представлявший интересы Павла Еременко в Израиле, выражает надежду, что его клиент в скором времени сможет вернуться домой. Он уверен, что Израиль не должен был экстрадировать Павла: "Это полный абсурд, что израильский суд отказался рассматривать улики, которые были нами собраны в России, заявив, что это его не касается. А на той же базе данных российский суд оправдал человека. Абсурдно то, что прокуратура полностью полагается на мнение российских коллег. Такое ощущение, что израильский гражданин на самом деле не защищен".
На вопрос о том, может ли Израиль в случае пересмотра дела вновь выдать Павла Еременко России, адвокат Михаил Ирони отвечает утвердительно. И добавляет: "Верховный суд Израиля, принимая решение об экстрадиции, постановил, что его можно обвинить только в деяниях, которые якобы были осуществлены на территории России. Россия же проигнорировала эту рекомендацию и включила в обвинение действия, которые якобы были совершены в Израиле. Таким образом, Россия нарушила условия конвенции. Но Израиль этого не замечает. Такое ощущение, что израильской прокуратуре необходимо выдать любой ценой своего гражданина, и неважно, будет ли государство, которое просит о выдаче, поддерживать конвенцию и выполнять постановление израильского суда".
