"У бизнеса и культуры – разные законы". Закрывается тель-авивский "Дон-Кихот"
В конце февраля в Израиле станет одним книжным магазином меньше. Эта новость вряд ли удостоилась бы внимания средств массовой информации, если бы речь не шла о тель-авивском "Дон-Кихоте". На протяжении семнадцати лет своего существования он был скорее не магазином, а клубом, ставшим одним из самых значимых культурных явлений русскоязычного Израиля.
Как признается владелица магазина Неля Розенберг, изначально никакой концепции у основателей "Дон-Кихота" не было: "Мы просто занимались тем, что нам интересно. И из этого всего выросло место, которое просто должно было появиться в Тель-Авиве – место встречи. Сюда приходили художники, музыканты, поэты, писатели. Наш литературный клуб стал для них домом".
Магазин проводил фестивали, сотрудничал с иерусалимской книжной ярмаркой. Здесь выступали и израильские авторы, а российские писатели почитали за честь проводить творческие вечера именно в "Дон-Кихоте". Гостями клуба становились и те, чья известность не ограничивалась рамками русской культуры – например, фантаст Роберт Шекли.
Здесь можно было услышать легендарных людей – Томаса Венцлову, Алексея Цветкова, Михаила Шишкина, Леонида Черкасского. Черкасский, знаменитый китаист и литературовед, читал в "Дон-Кихоте" курсы лекций по теории перевода и китайской культуре. "Лекция о китайской кухне была назначена на 11 сентября 2001 года. На нее пришло всего четыре человека, но они все равно прошла", – вспоминает Розенберг.
Клуб располагался на втором этаже, над магазином. В нем проходили выставки, показы фильмов, ярмарки художественных изделий. "Дон-Кихот" предоставлял призы для тель-авивской лиги "Что? Где? Когда?". За победу знатоки получали книги – совсем как в золотой век телевизионного ЧГК.
И это не была богемная тусовка. "Конечно, мы устраивали веселые мероприятия, но клуб – дело серьезное. Он было для нас не развлечением, а образом жизни. Это касается и меня, и тех, кто занимался им вместе со мной. Я очень благодарна нашим друзьям, в первую очередь – руководителю литературного клуба Аркадию Бурштейну и поэту Михаилу Зиву", – говорит Розенберг.
На одной из стен зала – автографы, оставленные теми, кто встречался здесь со своими читателями и слушателями – Виктором Шендеровичем, Вероникой Долиной, Владимиром Сорокиным. Когда магазин закроется, их безжалостно закрасят маляры. По словам хозяйки, особенно жаль автографов, оставленных уже ушедшими из жизни Леонидом Черкасским, Александром Гольдштейном, Лидией Яновской, Аркадием Хаенко.
Но не стоит забывать, что "Дон-Кихот" был прежде всего экономическим предприятием, и причины его закрытия – также экономические. "Наступление" электронной книги повлекло за собой резкое сокращение тиражей книги печатной. Это, в свою очередь, привело к значительному подорожанию литературной продукции.
Неля напоминает, что речь идет о глобальной тенденции: "Книжные магазины закрываются во всем мире, это касается и крупных сетей, и маленьких магазинов, даже таких культовых, как английский "Магазин Кристофера Робина". Проблема в том, что у бизнеса и у культуры – разные законы".
Когда торговля книгами перестала приносить прибыль, многие книжные магазины начали торговать игрушками, сувенирами, посудой. Неля Розенберг считает, что это не для нее. Несмотря на то, что в новых условиях платить муниципальные налоги было невозможно, не могло быть речи и о том, чтобы переехать в меньшее помещение – ведь это означало бы закрытие клуба.
"Это было бы просто неинтересно, ведь мы превратились бы в еще одну лавочку. "Дон-Кихот" был славен не книгами. Книга – это товар, она продолжит существовать в печатном или электронном виде. Нас больше интересовало то, что не поставишь на полки. Но коммерция с трудом сочетается с культурой", – говорит хозяйка магазина.
В утренние часы в торговом зале "Дон-Кихота" покупателей немного. Несмотря на то, что для них новость о закрытии магазина стала громом среди ясного неба, они признают, что в последние годы почти перестали покупать книги. Даже те, кто считает электронные носители "ненастоящей книгой", говорят о том, что печатная продукция стала им не по карману. И хотя по случаю закрытия в магазине объявлена распродажа, книги с трудом уходят даже за полцены.
Но и покупатели признают, что "Дон-Кихот" – больше, чем просто магазин. Музыкант из Тель-Авива Лидия зашла в магазин со своей собакой, которая по-хозяйски укладывается среди ящиков с отправляющимися на склад книгами. Обращение "покупатель" Лидию обижает. "Я не покупатель, а читатель, причем с самого основания магазина", – говорит она.
В глазах у Лидии слезы. "Для русскоязычного Тель-Авива это было культовое место. И я не согласна с теми, кто говорит о том, что если бы магазин переехал в Ришон ле-Цион или Ашдод, он смог бы существовать и дальше. Тель-Авив – особый город, и для него исчезновение "Дон-Кихота" станет невосполнимой потерей", – убеждена она.
Глубину этой потери осознают и те, для кого русский язык не является родным. На втором этаже магазина действует кружок русского языка. Среди учениц – вышедшая на пенсию учительница из Холона Рути Фикслер. Она выражает недоумение в связи с тем, что ни министерство культуры Израиля, ни тель-авивский муниципалитет не пришли на помощь "Дон Кихоту".
"Одной из отличительных черт русскоязычных израильтян – стремление к культуре. Даже если в семье проблемы с деньгами – на культурные мероприятия они всегда найдутся. Но если "ивритоязычные" книжные магазины становятся клубами, чтобы привлечь читателей, здесь именно клубная деятельность стала главной причиной закрытия магазина", – говорит она.
Напомним, что "Дон-Кихот" стал далеко не первым институтом израильской русскоязычной культуры, столкнувшимся с угрозой ликвидации. Несколько лет назад иерусалимские власти собирались закрыть муниципальную русскоязычную библиотеку, которая была для иерусалимской общины тем же, что "Дон-Кихот" для Тель-Авива.
Взрыв общественного негодования заставил тогда городские власти изменить свое решение. Библиотеке было предоставлено новое помещение, и она смогла возобновить свою работу. В то же время следует отметить, что в Иерусалиме речь шла не о коммерческом предприятии, а об организации, находящейся на балансе муниципалитета.
Эту разницу осознает и Неля Розенберг: "Мы существовали как бизнес, но занимались культурой, потому что имели такую возможность. Чтобы получить какую-ту поддержку, нужно опять ходить, обивать пороги. После того, что мы сделали за последние 17 лет, я это делать не хочу и не могу".
Неля убеждена: закрытие "Дон-Кихота" не означает, что произошло нечто непоправимое. Писатели найдут новое место для общения с читателями. Новое поколение продолжит читать книги, пусть даже это будут книги на иврите или английском. Но это оптимистичное заявление явно с трудом дается хозяйке тель-авивского "Дон-Кихота".
Публикацию подготовил Павел Вигдорчик
